Фатум
Шрифт:
– Живодер!
– Что, прости?
– Что слышали! – Николь развернулась и выбежала вслед за котом. Кристиан, чувствуя себя первостепенным идиотом, проводил ее ошалелым взглядом. Отлично. Вообще супер. Психопат, бегущий от ответственности парень, чудовище, а теперь еще и живодер. Кей уже боялся представить, каким будет следующее словцо-ярлык от этой чокнутой. Осмотрев свою ногу, он снова выругался: этот чертов костюм вообще на что-нибудь годился? В нем жарко, неудобно двигаться, так еще и от повреждений он не защищал! Чертов Гоша. Что за имя такое дурацкое?
– И вовсе не дурацкое, – откликнулась Николь, и Кристиан понял, что думал
– Вообще ни о чем.
– Ну и ладно,- она протянула ему полотенце. – Ванная – дверь напротив. Воду я принесла, вы только разбавить не забудьте, – девушка проводила инструктаж, параллельно роясь в шкафу, и поэтому не видела выражение лица Кристиана. Принесла воду? Разводить? Что все это значит, черт возьми?! – Белое мыло не берите, оно не наше. Возьмите розовое, вишнево-карамельное. Мочалки нет. Ах да, и еще: как выйдете из ванной, протрите за собой пол, а то Гоша намочит лапки и растаскает воду по всей квартире…Что? – она наконец-то заметила замешательство Кристиана. – Что-то не так?
– Все, – буркнул тот, но девушка его не расслышала. – Что все это значит? Я не понимаю ни единого слова, вылетающего из твоего рта!
Николь повернулась к мужчине и непроизвольно улыбнулась: до чего же потерянный был у него вид! Эта растерянность и непонимание совсем не вязались с его обыкновенным, я-пуп-земли образом. Он даже на человека стал похож. Чуть-чуть. Сжалившись, Николь решила провести экскурсию и объяснить новичкам ритуал жизни представителей рабочего класса в условиях экологического кризиса. Она любезно рассказала, что летом в студенческом районе полностью отключали горячую воду, и частично – холодную. И им ужасно повезло, что была пятница, потому что во время рабочей недели они бы не застали даже холодной воды.
– …так вот, – с неугасимым энтузиазмом продолжала девушка, в то время как Кристиан с каждой минутой становился все мрачнее и мрачнее, – в этом тазике горячая вода, а в кране – холодная. Прежде чем мыться, разбавьте кипяток. Ну или разве что Вы предпочитаете рецепт Конька – Горбунка….
– Что? – Кристиан начинал терять терпение. Эта девчонка издевалась над ним! – Чей-чей рецепт?
– Конька…, – тут Николь вспомнила, с кем имеет дело, и махнула рукой. – Не заморачивайтесь. Просто разбавьте воду.
Показав, как открывается кран и где брать мыло, девушка всучила Арчеру бесформенный ком тряпья и вышла. Тряпье оказалось мужской пижамой: Кею оставалось только гадать, откуда у девушки были подобные вещицы. Может, она жила вовсе не со старой кошатницей? Кристиан развернул одежду и пренебрежительно ухмыльнулся: кем бы ни был хозяин пижамки, он явно был тщедушным коротышкой – короткие штаны, узкая рубашка. Мужчина не сомневался, что эта, так называемая, пижама даже не сойдется у него на груди, но все же это было лучше, чем ничего. Отложив одежду, Кей подставил таз под воду и снял то, что некогда было его костюмом. Первым позывом было выкинуть свою униформу куда подальше, ибо единственным, что сохранило товарный вид, была рубашка, но потом мужчина вспомнил, что сменки у него не было. Плюс, он не собирался устраивать этой чокнутой землянке дефиле без штанов: хватит с него того, что он застрял с ней под одной крышей.
Увлекшись рассматриванием костюма, Кей напрочь забыл о том, что вода все еще разбавлялась. Очередной раз выругавшись, мужчина отбросил тряпки и повернулся к ванной.
– Какого черта?! –
В гневе мужчина распахнул дверь ванной. Девушка, которая уже занесла руку, чтобы постучать, замерла, глазея на Кристиана. Тот, увидев виновницу, схватил ее за руку и бесцеремонно затащил ее в комнату.
– ЧТО ЭТО ЗА…
И тут она завизжала. От неожиданности Кей подскочил, выпустил ее руку и отступил. Может, она была не в курсе, что у них текла ядовитая вода?
– Эй, успокойся, – мужчина поднял руки в примирительном жесте, стараясь унять свой гнев. Сегодня они оба очень устали, так что не стоило лишний раз накалять обстановку. Не говоря уже о том, что ему было куда труднее контролировать свои способности, когда он злился: как он ей объяснит, если зеркало в комнате вдруг лопнет? Скажет, что он настолько неотразим и ослепителен? – Послушай, я просто хотел…
Он сделал шаг навстречу, но девушка отшатнулась, упершись спиной в холодную кафельную стену, и закричала еще громче. Кристиану даже пришлось закрыть уши – таким пронзительным получился визг. Оказывается, в ванной была неплохая акустика.
– Да заткнись уже! – рявкнул Кей. Возможно, зеркалу придется опасаться не его вспышек гнева, а вокальных данных этой сумасшедшей. – Ты совсем чокнулась?!
– Да! – выдала та и рывком схватила зубную щетку с раковины. Дрожащими руками она направила «оружие» на мужчину, и, смотря куда-то в сторону, срывающимся голосом затараторила. – Да, да, да, я бешенная! Можно подумать, для Вас это новость!! Больная на всю голову! Так что я за себя не отвечаю! Или Вы уйдете с дороги, или…
Ее голос дрожал чуть ли не сильнее, чем руки. Кристиан недоуменно переводил взгляд с Николь на зубную щетку, которая все еще была нацелена куда-то в район его груди. И что ему с ней делать? Смеяться или накричать? Хотя желание ругать эту девчонку у него отпало: эта дурочка, кажется, сама не знала, что творит, но и смеяться он тоже не мог – слишком странно она себя вела.
– Слушай, я не знаю, чего ты добиваешься, – он снова предпринял попытку приблизиться к истеричке, и…нарвался-таки на зубную щетку. Не веря собственным глазам, Кристиан перехватил руку девушки и вперил в нее разъяренный взгляд. Та, кажется, сама была в шоке от того, что сделала: ее серые глаза напоминали блюдца, а рука, сжимавшая щетку, задрожала еще сильнее. Втянув голову в плечи, девушка отвернулась и предприняла последнюю отчаянную попытку просочиться сквозь облицованную голубой плиткой стену. Теперь Кею смеяться расхотелось полностью: казнить, нельзя помиловать. Он сжал ее руку так, что ей ничего не оставалось, кроме как выпустить «оружие».
– Им-мейте в виду, – угрозы, произносимые заикающимся голосом, производили скорее эффект комизма, но Николь все же продолжала, – я б-буду д-драться не по-ч-честному! Царапаться, ку-ку-кусаться…
– Как угодно, – процедил Кристиан, злясь еще сильнее. Мало того, что она посмела напасть на него, так она еще и не смотрит на него, когда он говорит с ней. Рывком он притянул бьющуюся в истерике девушку к себе, отчего та и вовсе зажмурилась. – Но если еще хоть раз позволишь себе что-то подобное…