Фэнтези 2016. Дорога до Белой башни

Волгина Алена

– Серьёзно. Всех перевозчиков здесь зовут Харон, это своего рода традиция.

Мы погрузились на плот. Нынешний Харон оказался улыбчивым рыжим парнем в тёплом плаще. Наш измученный вид вызвал у него сочувствие. Похоже, он принял нас за очередную кучку изгоев, желающих попытать счастья на другом берегу Стикса.

Город тем временем постепенно приближался, но не давал себя как следует рассмотреть, прикрываясь утренней дымкой. Уже виднелись красно-коричневые скатные крыши домов, выплыл из тумана тонкий шпиль Сторожевой башни, на холме, в западной части города тёмными шапками клубились Аркеевские

сады...

Хэлис удивило отсутствие привычных городских атрибутов, она вслух удивилась: мол, где же городская стена с крепкими воротами, где укреплённый холм? Паромщик засмеялся довольно.

– Я ждал, когда вы это спросите, м'леди. Все спрашивают.

– Зачем им укрепления? Кто в здравом уме к ним сунется? Это же кьяри...
– проворчал Вал.

Эринна за всю дорогу даже не улыбнулась ни разу.

На прощание Харон весело помахал нам рукой и пожелал удачи.

***

И, может быть, город назывался Маль-Пасо,

А может быть, Матрёнин Посад,

Но из тех, кто попадал туда,

Ещё никто не возвращался назад.

(Б. Гребенщиков - Капитан Воронин )

Мы ехали по медленно просыпающемуся городу, наши лошади бодро отстукивали ритм по брусчатке, а я разглядывал знакомые улицы. Приятно всё-таки вернуться домой.

Мои альтийцы выглядели настороженными и притихшими, все, кроме Хэлис. На её лице было написано исключительное любопытство. Понятное дело, им, наверное, описывали здешние места как Царство Вечной Жути. К счастью, пока что самым жутким происшествием, с которым мы столкнулись, оказалась смачная ругань зеленщика и булочника, которые неудачно столкнулись своими тележками на узкой туманной улочке.

Чтобы немного рассеять страхи своих спутников, я, когда успевал, пересказывал им байки про некоторые места моего родного города.

– Сторожевую башню у нас ещё называют Длинный Вирр, потому что когда-то один кьяри по имени Вирр взял привычку каждое утро водружаться на самый шпиль и сидел там, пока его не прогоняло солнце. Он говорил, что вид просыпающегося города благотворно влияет на его способность к концентрации. Не знаю, помогло ли это его магическим способностям, зато он первым заметил подозрительное шевеление степняков в тот единственный раз, когда они собрались под прикрытием тумана пощипать немного Драммодол.

Бдительный Вирр вовремя поднял тревогу, и в тот день легенда степняков о высокой смертности стиксовых купальщиков получила блистательное подтверждение, а город был спасён.

– А вон там, видите холм со старой полуразрушенной крепостью? Его называют Драконовой горой. Жил в той усадьбе когда-то старый кьяри Драко, который больше всего на свете любил золото и страшно беспокоился о сохранности своих сундуков. Холм, на котором находилось его поместье, представлял собой очень твёрдую горную породу, которую не брала никакая кирка. Тогда Драко магией проделал подземные ходы в своём холме и в тайных пещерах попрятал свои сундуки с золотом. До сих пор находятся охотники поискать

эти клады. Правда, от мастера Файерса я слышал, что это полная чушь, так как старина Драко был настолько обделён инженерным талантом, что не смог бы устроить на своём участке даже погреб...

– О, Хэлис, а это тебе должно быть интересно. Взгляни вон на ту гостиницу. Здесь любил останавливаться господин Гарреш, твой знаменитый на все четыре королевства коллега по ремеслу. Я лично встречал его здесь года три назад.

– Ты знал песенника Гарреша?
– восхищенно ахнула девушка.
– И ты молчал?! Ребята, мы уже столько времени едем рядом с человеком, который знал самого Гарреша!

– Ну, насчет "человека" ты ошиблась. Да и сам Гарреш не принадлежит к человеческому племени, осмелюсь напомнить.

– Правда?
– изумилась Хэлис. Видимо, такие подробности биографии любимого барда были ей неизвестны. Все кьяри, и я в том числе, тут же значительно выросли в её глазах.

Я рассмеялся. Уж эти мне поэты! Кто их, умалишённых, поймет? Ты можешь носить её на руках, спасать от разбойников, а единственное, что приведет её в восторг - твоё мимолётное знакомство с рифмоплётом, который в прошлую нашу встречу довёл меня своими виршами до мигрени.

Я еле отговорил Хэлис от остановки в той-самой-гостинице. Мне вообще не хотелось останавливаться где-либо на Золотой улице. Это самый престижный район города, здесь всегда очень оживлённо, и любой, кто явится в Драммодол по нашу душу, будет в первую очередь искать нас здесь. Да и цены тут везде тоже золотые. Так что я направил коня на тихую Староместскую улочку, где, насколько я помнил, находился пансион госпожи Бии. Эта почтенная дама обожала вкусную спряпню, шутя справлялась с нерадивыми горничными и, что немаловажно, запрашивала с постояльцев вполне умеренные цены. Последнее было для нас очень кстати.

В утешение я обещал Хэлис, что за время нашего пребывания в Драммодоле она получит столько музыки, сколько пожелает. Музыку здесь любят. Если мои альтийцы полагают, что в землях кьяри вечера проходят под аккомпанемент заунывного воя голодных демонов и хруста разгрызаемых костей какой-нибудь невезучей жертвы, то они очень ошибаются - вот что я хотел доказать.

И если бы кто-нибудь меня спросил, почему меня вообще начало интересовать их мнение о своей персоне - клянусь, я сам не знал бы, что ответить.

***

Вчера я шёл домой - кругом была весна.

Его я встретил на углу, и в нём не понял ни хрена.

(Б. Гребенщиков - Блюз простого человека )

Дориан сам не знал, что побудило его согласиться на встречу с этим странным человеком. Из его соглядатаев, которых он рассредоточил по всему городу, пока никто не сообщал о появлении Аларика. Зато в городе якобы объявился парень, у которого есть дело к людям, с которыми означенный Аларик сейчас где-то шлялся. И вот этот парень сидит напротив него, вокруг шум-гам, как обычно бывает по вечерам в любом трактире, и разговор у них что-то пока не клеится. Дориан нетерпеливо побарабанил пальцами по столу. Надо же, чтобы встреча состоялась именно сегодня, когда он обещал сводить в "Золотую маску" крошку Селесту...