Фонтаны на горизонте
Шрифт:
Ли Ти-сян весь превратился в действие. Он поспевал всюду, за всеми следил и только изредка возмущался, выражая недовольство на своем родном языке. Он сердился на Данилова. Несмотря на то, что бригада носовой площадки была полностью укомплектована, тот все же увел с собой лучшего лебедчика. Ли Ти-сян вначале спорил, горячился, но потом сказал:
Это твоя обмани меня есть... Твоя его бери, моя работай плохо... Так моя работай нету... Моя буду работай шибко шанго.., а твоя пропала совсем...
Ты что же это надо мной издеваешься,
Солев... солев... — Ли Ти-сян не смог выговорить новое слово и крикнул вслед уходившему Данилову: — Давай, давай!
Мясо первого финвала было сдано консервному цеху. Заработал новый цех на флотилии, но разделка китов шла по-прежнему плохо.
«Труд» и «Фронт» каждый день подводили новые туши. Подошел из Петропавловска с новой мачтой «Шторм». Ли Ти-сян довел разделку китов до трех штук в день, но этого ему было мало.
Бригада Данилова распиливала туши на части: мясо ;кости, внутреннее сало. Она полностью загружала цех переработки. Здесь день и ночь вытапливался жир в десяти котлах. Отсюда его перекачивали в отстойники для дальнейшей обработки. Все, что оставалось в котлах, шло в сушильные печи, а из них — в туковый цех на выработку мясного и костного тука.
К концу первого месяца заработали все цехи плавучего завода, но головы китов по-прежнему летели за борт.
Степанов предложил пригласить гарпунеров.
— Может быть, они что-нибудь подскажут. Ведь у каждого из них за спиной десятки лет работы на китобойном промысле.
Гарпунеры явились в точно назначенное время. Первым пришел Грауль, за ним Андерсен. Обменявшись рукопожатием, они молчаливо закурили. Вошел Нильсен. Еще в дверях он снял свою шапочку, пожал руку Северову, Степанову и подошел к Граулю. Немец сидел с таким видом, как будто перед ним никого не было.
— Добрый день, мистер Грауль, — сказал дрогнувшим голосом Нильсен, все еще держа протянутую руку.
Грауль медленно поднял на Нильсена глаза и, не выпуская из зубов сигары, едва заметно, пренебрежительно кивнул. Нильсен, пунцовый, неловко подошел к Андерсену. Тот крепко пожал ему руку и, хлопнув по дивану рядом с собой, пригласил сесть. Нильсен ответил благодарным взглядом.
Капитан-директор и Степанов начали совещание. Грауль, а за ним и Андерсен только отвечали на вопросы, которые им задавал Северов. Нильсен все время молчал.
Узнав, зачем их позвали, Андерсен прохрипел:
— На других базах китов разделывают так же, как и на «Приморье». А вот почему быстрее, — не могу сказать, не знаю. Думаю, что все дело в способностях.
Андерсен несколько недоумевал, что с ним советуются.
Спасибо, мистер Андерсен, — скрывая досаду, прервал его Северов и обратился к Граулю. — Вы имеете свои труды по китобойному промыслу. Очевидно, сможете нам помочь?
Мне очень неприятно, но я должен вас огорчить, —
Нет, к сожалению, — сказал Геннадий Алексеевич.
Я писал только о гарпунерском деле, — сообщил Грауль, — а разделка туш меня никогда не интересовала.
— А вы господин Нильсен? — спросил Северов. Выходка Грауля расстроила Олафа и напомнила ему,
что его не считают настоящим гарпунером, а видят в нем самозванца, нарушившего законы Союза гарпунеров. Поэтому Нильсен только отрицательно покачал головой. Когда гарпунеры ушли, Степанов сказал:
Видел, как Грауль с Нильсеном поздоровался? Вот тебе живая политграмота.
А мы не ошиблись в Нильсене, — сказал Северов. — Посмотри сводку охоты на сегодня. У Андерсена — восемь китов, у Нильсена — пять, а у Грауля — четыре. Если такими темпами пойдет дело, план будет выполнен. Эх, только разделка у нас отстает!
Степанов ушел к себе.
Он сидел в каюте, читая переданную ему Геннадием Алексеевичем рукопись Северовых, когда к нему пришел дядя Митя.
Парторг редко бывал у помполита. Все мелкие вопросы он старался решать сам и приходил к Степанову только по большим и важным делам.
Сегодня было совещание, — спокойно сказал он, — и гарпунеры отказались нам помочь. Правильно?
Степанов утвердительно кивнул.
Ко мне заходил Нильсен, — продолжал дядя Митя. — Трусоватый человек, но честный. Он сказал, что гарпунеры говорили неправду и, под большим секретом от Андерсена и Грауля, просил меня передать Северову, что головы китов разрывают лебедками — кости в одну сторону, мясо в другую, а затем распиливают. Если не будет ничего выходить, Нильсен согласен поздно ночью прийти показать, как это делается, «о только так, чтобы его никто не видел.
Степанов отложил рукопись и воскликнул:
Вот это здорово! Приведи его после полуночи на «Приморье».
Теперь второй вопрос, — дядя Митя вытащил из кармана листок, развернул его. — Мы вызываем на социалистическое соревнование команду «Труда».
Ну и молодцы! — воскликнул Степанов. Он быстро прочитал текст вызова и с изумлением проговорил: — Нильсен вызывает Андерсена! Интересно, очень интересно! Очень хорошо. Только вот насчет цифр надо поговорить с Северовым. Когда думаете посылать делегатов на
«Труд»?
Завтра, — сказал парторг.
2
Степанов с интересом дочитывал рукопись Ивана Алек-(еевича Северова.
«...В начале шестидесятых годов русский китобой Линдгольм[51]
Линдгольм — в романе выведен под именем Лигова. организовал промысел в Тугурской губе. Но через несколько лет ему пришлось закрыть дело, так как он не мог конкурировать с американцами, а со стороны правительства ничего не было сделано, чтобы оградить восточные воды от иностранных браконьеров.