Фотографирование осени

Ботева Мария Алексеевна

что кружится голова. Так много, что когда все воскреснут,

встанут и пойдут, то остальным станет страшно, страшно. Кто-

то подумает, что начинается снова война. Но нет. Это идут всем

нам родственники.

4. Каждую весну мы копали землю. Днём копали, ночью ло-

жились спать. Утром вставали с опухшими руками. Они опухали

от работы. У всех от работы так. Ночью руки отдыхают, спо-

койно

лежат вдоль тела, всё тело отдыхает. Руки лежат, их не

поднять, даже если захочешь — так тяжело. Надо дать им от-

дохнуть. У всех есть руки. Давайте им отдыхать.

По утрам глаза радуются. Смотришь и видишь берёзы.

Никаких ёлок, никаких сосен, ничего хвойного, только белые

стволы с чёрным. Разве только осина иногда. Одна на тысячу

берёз. В средние вёсны в болотистой области мы брали сок из

этих берёз. Надрезали немного дерево, подходили вставали ря-

дом, совсем близко, трогали кору губами, на них оставался сок.

А может быть, дерево было слегка надломлено, какая-нибудь

из веток, ставили кружку, в неё набирался сок, его и пили. Вот и

весна, поглядите. Вот и весна, повторяли мы и отхлёбывали

понемногу. Каждому доставалось чуть-чуть. Мы набирали по

кружке в день. Это же надо следить, менять посуду, куда-то пе-

реливать. Искать подходящую берёзу, чтобы надрезать ещё и

ещё набрать. А нам некогда.

Можно подумать, что и сны в таком лесу тоже берёзовые,

тоже пахнут соком и средней весной. Но это не так. Сны тут тя-

жёлые. В лесу ночами было темно, на душе тяжело. Руки боле-

ли, спина тоже. Вот и сны плохие. Не будем их пока вспоминать.

Как-нибудь потом. В рассказе пока полно места. Он только

начался.

Если там и было что-то берёзовое, то сам лес. Не смотреть

под ноги — и покажется, что живёшь в сплошной благодати. Но

смотреть надо — можно наступить на гранату, сапёрку, оско-

лок снаряда, колючку, противогаз и на много чего ещё.

Война была большая. Боеприпасов требовалось много.

Вот и остались следы. А эти берёзы тогда тут не росли. Были

другие. Это же разное время. Прошло даже больше шестидеся-

ти лет, почти что семьдесят. Тогда ещё были солдаты, теперь

их нет. Не осталось.

5. Сейчас мы с братовьями едим сахар, соль, булочки и дру-

гое, но тогда, в лесу, мы этого не ели, потому что всё это быстро

кончалось, заканчивалось, тратилось. Мы так и жили там без

сахара и почти без соли, так. Соль как-то раз замочили, и она

стала камень. Этот твёрдый

камень можно разбить, и тогда по-

лучится снова соль. Соль снова станет. Если же человек, то его

нельзя вернуть.

Кроме того, по дороге мы можем промочить хлеб, чаще

всего мы так и делаем. О, эта нескладность — промоченный

хлеб. Вот кто-то оступается в болоте или нога случайно опуска-

ется не на тропинку, а мимо — и половина братца уже в ворон-

ке, и руки с хлебом в воде — стоят средние вёсны, и любое

углубление полно водой, конечно. Вода всюду в земле, земля

вся мокрая, чёрная от сырости, она сама родит воду.

Мы спим дома под спальниками (спальными мешками),

мы с братовьями, чтобы не отвыкать, не забывать те наши лес-

ные ночи. Может быть, из-за этого продолжаем видеть лесные

сны, мы расскажем ещё про них. Я и братцы. Летом нам жарко,

мы сбрасываем спальники и живём ночью так.

Можно подумать и решить, что этот берёзовый лес — это

резервация, но нужно точно знать, нужно представлять, что

значит это слово, и тогда уже говорить и решать. (Словарь

Ожегова: резервация — в некоторых странах: территория, со-

хранившаяся для проживания сохранившихся в стране абори-

генов). В лесу у нас нет с собой словаря, и мы не используем

резервации (всё равно не подходит). Это другое. Это всё слу-

чайно. Это из-за войны. Огонь, огонь и огонь. Поэтому солдаты

до сих пор там, никто не знает. И братовья ездят туда средними

вёснами, а у кого получается, тот ездит ещё ранней осенью, а

может быть, живёт половину лета.

Мы покажем тебе что-то в лесу, сказали мне братовья, по-

едем с нами, и я поехала с ними. И увидела лес, белый берёзо-

вый лес, весенние нежные цветы подснежники, лягушек, май-

ских жуков, чернику, бруснику, ягоды клюквы, сухую траву,

солнце, воронки, остатки артиллерийских снарядов, гранаты,

патроны, гильзы, миномётные мины, противопехотные мины,

взрыватели, детонаторы, старые противогазы, старые котелки,

старые сапёрные лопаты, ржавые каски, шинели, ещё годные

винтовки Мосина без приклада, ботинки, остатки звёзд с пило-

ток красных бойцов, офицерские кубики, пуговицы от шинели,

от гимнастёрок, рыжую ржавую землю, совки, щупы, лопаты,

металлоискатель, резиновые и текстильные перчатки, каждый

день видела братиков. Братьев-братовьёв и братьев-солдат.