Ганфайтер. Дилогия
Шрифт:
20 декабря, 16 часов 45 минут.
АЗО, Порт Эймери.
Танк проносился понад ледником Эймери, не замечая застругов и трещин. Потом вернулся на шоссе. На перекрёстке, там, где от трассы отходила дорога к станции Дейвис, «Дракона» занесло на повороте. Илья сбавил обороты, танк чуть «присел», заколотил провисшими траками по снежным горкам, обретая сцепление, и вышел из заноса, помчался далее по восточному берегу залива Прюдс –
Сихали было муторно. Получив двойной удар – увидав смерть Рыжего, прознав об опасности, грозившей Наташе и Марине, – он устоял, не сдался. «Настоящий боец, – говаривал Станислас Боровиц, – не тот, кто марширует от победы к победе, а тот, кто держит удар. Отметелили тебя, изваляли в пыли, пустили кровь? А ты встань, утри сопли – и бей!»
Выходит, я – настоящий, – подумал Тимофей и усмехнулся криво. Господи, до чего ж тошно… Стан, Борька Сегаль, Рыжий. Скольких ещё он потеряет, прежде чем побьёт своих врагов?..
– Глянь на экранкарте, – подал голос Купри, – где там этот долбаный «Ришелье» стоит?
Браун кивнул и включил экранкарту навигатора. Дал увеличение. Ещё. Вот он! Авианосец, названный в честь кардинала, стоял у самого ледяного барьера. Припай, подавленный военным ледоколом, разошёлся льдинами – похоже было на битые тарелки, осколки которых усеяли чёрную скатерть.
Комиссар засопел над левым плечом Тимофея.
– Вон они, космоатмосферники, – ткнул он пальцем в экранкарту. – Раз… два… три… четыре. Четыре штуки.
– Они что, – заговорил молчавший до этого Белый, – на самом деле в космос летают?
– Да куда там… Суборбитальный полёт – это максимум того, на что они способны. Главное, что выдают по двадцать пять махов! [149]
Склонившись ещё ниже, Купри прищурился.
– Вот тут лучше всего, – постучал он пальцем по экранкарте, задевая ногтем середину палубы «Ришелье», левым бортом почти касавшегося ледника. – Здесь высота барьера – сорок метров. Самое то!
– Направление дайте, – прогудел Харин. – Точное.
– Пока держись шоссе, – сказал Сихали. – Хотя… Давай сходи помаленьку. Курс – норд.
– Ага…
«Дракон» плавно свернул с дороги на ледяную обочину. Плоская лента трассы «Прюдс – ПортЭймери – Дейвис» скоро затерялась среди твердокаменных снежных дюн. Одна белая пустыня разостлалась вокруг.
Ещё час бешеной гонки по леднику – и вдали поднялись белые модули военного лагеря, выставленные на самом краю снежного поля. Правее вздувались красные купола «ПортЭймери».
– Курс! – потребовал Илья.
Сихали протараторил цифры точного направления. Прикинув, какова масса «Дракона», он крикнул:
– Змей, выдерживай девяносто кэмэ в час!
– Понял…
Танк скользил над поверхностью ледника, с воем и громом одолевая последний километр. Изза края обрыва уже поднималась надстройка авианосца.
– Держитесь! – заорал Сихали. – И лучше стоя, чтобы спружинить!
Срывая
– Выходим в передний люк! – проорал Сихали. – Змей, ты первый! Я прикрою!
Илья выпрыгнул на палубу и понёсся к приземистым трансатмосферным истребителям «Старфлеш» – их отличали плоские носы, похожие на лезвие топора плашмя.
Сихали, Белый и Купри открыли огонь по краю обрыва, где бегали переполошенные «интеры», а Харин тем временем готовил аппарат к взлёту. Вот он замахал рукой за прозрачным блистером, и Браун стал отступать к космоатмосфернику, тудасюда водя стволом «Дюрандаля».
– Тимкаа! – закричал Белый. – Залазь!
Двигатели «Старфлеша» загрохотали на пробе полной тяги, но истребитель не трогался с места – держали тормоза. Вот аппарат пошёл юзом – он рвался в небо. Сихали буквально ввинтился в тесный кессон и захлопнул за собой внешний люк.
Космоатмосферник как с цепи сорвался – помчался по взлётной палубе наискосок, в крайний правый угол, лишь бы увеличить разбег. Вот промелькнул обрез палубы… «Старфлеш» просел над морем, но мощь двигателей пересилила гравитацию – аппарат уверенно набирал скорость.
Боевые флаеры поднимались по тревоге в воздух, да не тутто было – с каждой секундой разрыв между угонщиками и преследователями увеличивался. Заложив вираж, Харин повёл «Старфлеш» на юг, в сторону Великого, или Тихого. Раза два до днища гиперзвуковика дотянулись зелёные шпаги палубных лазеров, но рассеивание давало себя знать – когерентное излучение лишь накалило абляционное покрытие из биокерамики, не нанеся ощутимого вреда.
Покряхтывая, одолевая растущую перегрузку, Сихали прополз в кабину. Сиденья в космоатмосфернике полагались только двоим, и оба были заняты – Ильёй и Купри. Белый пристроился прямо на полу. Тяжело дыша, с лицом оттянутым вниз, Шурик всё же нашёл в себе силы пошутить. Кивнув в сторону Купри, он промычал:
– Уступим старикам место.
– По лбу получишь, – пробурчал комиссар. Харин смолчал.
20 декабря, 17 часов 15 минут.
ТОЗО, архипелаг Кирибати, космодром высшего класса «Таити 2».
Прошло десять минут. Оттикало ещё пятнадцать. Сихали лёг на пол кабины и стал смотреть сквозь прозрачный потолок в тёмное небо. Ничего, кроме синейсиней стратосферы… Уже добрую четверть часа снижается «Старфлеш», а за окном всё та же густая синева. Когданикогда блеснёт в вышине крошечный диск Спу или космического ангара – и всё. И опять всё синимсинёшенько. Синь, синета, синина, синедь… Тимофей вздохнул.