Гарь
Шрифт:
— Ой. Нет, просто… э…туда Гран переселился.
— Ооо, — тёмные брови сестры смешно поползли наверх, заставляя лоб морщиться. — Ну и как он?
Не дожидаясь ответа, вспрыгнула на шесток и сунула любопытный нос в лежанку. Повисела так пару секунд, покачиваясь туда-сюда, а потом вернулась за стол, важно кивнув, будто только её вердикта и не хватало.
— Ну и как он? — повторила она. — С ножом не бросался?
— Нет, нет, конечно. Он в целом нормально, кажется. Только расстроен.
— Ну знаешь! Я бы тоже расстроилась, если бы у меня целый остров сгорел.
— Тшш! — зашипел Анжей, косясь на печь.
— Ладно-ладно, —
Анжей отрицательно помотал головой — меньше всего ему хотелось сейчас куда-либо уходить от печки. Анна вздохнула, достала пряник.
— В общем, я доехала до Подлипок, это было долго из-за этой упрямой, рогатой… в общем, долго. Там, на деле, тоже пусто, все молятся Мотыльку на скорую весну да на харчах сидят, что за осень накопили. Единственное, что мне предложили, ну, точнее, не единственное, а две работы: это либо раз в неделю из Подлипок до Чаячьей бухты почту возить, либо в бакалее помогать три дня, — она прикончила десерт и начала заплетать маленькие косички. — Ну, платят, конечно, мало. На такие деньги мы разве что крыльцо починим и клубники на рынке купим, но чтоб выплатить залог за дом — нет, об этом и думать не стоит. Мне посоветовали ехать в Здравичи или Хоену, говорят, в городах работы больше. Будто я сама этого не знала, в самом деле! Но я думаю, на самом деле, уже об этом. Поработаю там в трактире зиму, сниму с кем-нибудь комнату напополам, а весной привезу заработанные деньги.
— Нет, — отрезал Анжей. — Не надо. Придумаем что-нибудь другое. Или поеду я, а ты приглядишь за фермой.
— Ха, ну если ты хочешь, чтобы ферма пропала раньше, чем достанется этим бандитам — пожалуйста, оставляй на меня! Но в другом случае это бесполезно.
Сжав кулаки, Анжей уставился в стол, осознав правоту сестры. Ситуация выходила патовая: ни продать ничего, ни сдать! И мастерством не заработаешь: он немного умел вырезать из дерева, но вряд ли кто-нибудь будет платить за фигурки животных столько, чтоб оплатить залог.
— Вообще там ищущих, конечно, достаточно, для такого маленького городка, — продолжала Анна. — Говорят, что пара семей уехала из Княжичей, потому что там “невесть что творится”. Это цитата, кстати. И они как раз проезжали по степи, решили заглянуть в Подлипки. Я так понимаю, что их не очень хорошо приняли, поэтому они собираются дальше. Слушай, что я не сообразила-то! Я к Шему схожу, он же туда-сюда паром возит от земли Ветров до Гальчика! Может, ему помощник на корабле нужен, особенно, пока Жем болеет. И у рыбаков спрошу, у них-то наверняка где-нибудь место найдётся.
— И откуда у тебя столько энергии…
— Откуда-откуда. От Света! Съездил бы со мной хоть раз посмотреть на Великий Маяк — и у тебя бы было, а то сидишь тут старик стариком, выхаживаешь зверей и всяких э… — она покосилась на печь. — Королевичей, и всё. Всего-то на несколько зим старше меня, а дед дедом.
— Ну, теперь я не самый старый тут, — постарался пошутить Анжей.
— О-о-о, не начинай, — фыркнула Анна. — Не разочаровывай меня всякими бессмертными созданиями, что свили своё новое королевство у нас на печке, я пока не готова к таким политическим интригам. А ещё, знаешь, что? Я пошла топить баню. Потому что устала как собака, конечно, вроде бы и недалеко эти Подлипки, а всё же с
Она схватила тарелки, кинула их в раковину, пару раз протёрла тряпкой и, удовлетворившись результатом, пошла в ванную комнату, прихватив из печки пару брёвен.
Анжей посидел немного на месте. Приласкал собак. Собрался было спать, но остался на месте.
Ждал.
Попробовал почитать, но это оказалось невозможно: строчки выскальзывали из сознания и навевали свои собственные, тревожные мысли: о деньгах, о доме, о сестре, о друге, о несчастной вороне с подбитым крылом. Чтобы занять руки, достал ножи, деревяшку, и принялся строгать. Что он делал — не знал, просто завитушка там, чёрточка здесь, вот тут углубление… может выйдет хороший посох для путешествий Анны. Или Грана, если он решит уйти. Смотря кому больше понравится, хотя в теории можно и два сделать.
Спустя несколько часов, когда сонный огонёк в лампе почти погас, Анжей и сам отправился спать, оставляя гореть маленькую свечу на столе, чтоб не было слишком темно.
****
Следующим утром сразу после завтрака Анна снова уехала в деревню, а Анжей провёл время до полудня, работая на крытом огороде — ему надо было утеплить края навеса в теплице, а то земля слегка подмёрзла. После работы подоил корову и разлил молоко по бутылкам, спустив большую часть в подвал, а одну бутылку оставил для кухни.
Он делал это день за днём, зиму за зимой, но сегодня всё думал о словах сестры. Ведь правда же, он достаточно молод, чтобы ещё успеть повидать землю Ветров, навестить хотя бы один Великий Маяк, встретить новых людей! Но, прислушиваясь к себе понимал, что ему этого не хочется. Ему правда нравилось быть дома. Он не испытывал такого восторга от теоретических далёких земель и новых людей, сколько от мысли, что вот — это его крыша, его стены, его лес рядом. Что это его место. И всё, чего он по-настоящему хотел — быть тут, на ферме, но только не одному, чтобы не тосковать летом от того, что шаги эхом разносятся по пустому дому. Невыносимо, когда готовить совершенно не для кого, ведь смысл делать вкусные блюда в том, чтоб радовать других.
На этой мысли он запнулся, покраснел и прошёл на кухню, где и заметил странную вещь: пропала бутылка вина, поставленная вчера на стол. Заглянул под стул, посмотрел в шкафу. Нету. Странно.
Может. Анна забрала? Хотя нет, зачем бы ей это? Не собирается же она подкупать этого Шема?
Тут на печке раздалось шебуршание.
— Гран?.. Ты проснулся?
Тихое “да”, было ему ответом.
Анжей приблизился к печи, всё ещё тактично отводя взгляд. Ему почему-то казалось, что это страшно грубо будет вот так впиваться глазами без разрешения.
— Можно заглянуть к тебе?
— Нет.
— М… почему?
— Потому что это моё новое печное королевство для бессмертных, и ты не подданный этой земли.
Самое длинное предложение Грана за последние два дня было сказано с такой долей ехидства, что Анжей тут же повеселел, почувствовав, что другу становиться лучше.
— Вообще-то ты посвятил меня в свои рыцари, а это означает, что я могу следовать за тобой повсюду и быть твоим подданным в любом королевстве.
Секундное молчание.