Гарь
Шрифт:
Гран накинул мешок на плечи: выглядел презабавно — словно ребёнок, в шутку решивший нарядиться королём.
Вражка вышла вперёд, неуверенно повернулась на них.
— Не знаю, ещё ни разу не гадала на море. Гран, что делать дальше?
— Гадай.
— Нет, ну это-то я поняла… Как именно?
— Я не знаю, я никогда так не делал.
Овечка фыркнула.
— Ты потрясающий учитель.
Баш не ответил, всучил Анжею назад спальник, вышел к Вражке, на ходу скинул ботинки и вошёл в воду. Протянул ей руку. Овечка аж дрогнула при мысли о том, как
— Придётся довериться морю, маленькая ведьма, — сказал бывший король. — Иначе волны унесут судьбу, и ты ничего не узнаешь.
Вражка неуверенно стояла на берегу, дрожащий огонь освещал неуверенность на её лице.
— Вражка, ты заболеешь, — сказал Анжей.
— Ничего, не заболею, если потом согреюсь быстро! Так… Помоги мне, надо снять ботинки.
Опираясь на Анжея, ведьма скинула сапоги, заправила юбку за пояс и вошла в воду. Волны тут же накинулись на её голые ноги и девушка взвизгнула.
— О, как холодно…
— Безумная, да у тебя бабочки в голове! — крикнула ей Овечка. — Возвращайся, лучше у нас будет здоровая подруга, чем больные гадания.
Но ведьма лишь покачала головой, перехватила руку Грана и вместе они прошли в дальше в море. Две фигуры в темноте и горячая искра в ладонях.
Жем дёрнул Овечку за рукав, хотел что-то спросить, но передумал и уставился на странную парочку. Овечка видела, как ведьма наклонилась к воде: длинная юбка всё же промокла и концы светлых волос окунулись в волны. Море загудело, словно пело им свою особую песнь.
Ведьма вылила воск на тёмную гладь. Потом ещё. И ещё. Всего пять раз.
После этого разогнулась и быстро пошла назад, к берегу. Вся мокрая, промёрзшая до костей, но глаза сияли. Гран, идущий прямо за ней, выглядел чуть менее воодушевлённым.
На берегу Овечка бросилась помогать подруге надевать обувь и выжимать юбку. Гран от помощи отказался, хотя был немногим суше: штаны промокли до бёдер. Анжей накинул ему на плечи спальник.
— Так, всё, пойдёмте обратно на палубу. Надеюсь, ваши гадания того стоили.
— Стоили! — улыбалась Вражка. — Думаю, что стоили.
Они снова взошли на борт “Чайки” и, укутав потерпевших до ушей в тёплые и сухие спальники (даже Гран не особо сопротивлялся), принялись за ещё неостывший чай. Вражка крутила в ладонях огарок гадальной свечи.
— Так что тебе там море сказало? — нетерпеливо спросила Овечка.
— О, сейчас, — ведьма сделала глоток чая. — Какой вкусный… спасибо, Анжей. Так вот. Прости, я запямятовала… Жем, да? Море нарисовало… я думаю, это был дубовый жёлудь. Это значит благополучие, которое тебя скоро ждёт.
— Ух ты! Хорошо бы, — улыбнулся мальчик.
— Вот и я подумала так! Жаль, ты не видел. По-хорошему, вас бы туда подзывать, а потом предсказывать, но что ж делать. Так вот, Овечка, у тебя появился замок.
Анна нахмурилась. Только что она стала свободной, и на тебе!
— Замок? Как на двери? Это тюрьма?
— Нет. Замок обычно означает защиту, причём то, что ты кого-то защищаешь, а не тебя, понимаешь?
— А, ну это ясно, да. С этим я обычно
— И то верно. Так, Анжей. У тебя был тюльпан. Это обычно символ любви, но иногда и яда тоже, тут надо смотреть дальше, но дальше волны всё же унесли воск, так что…
— Я понял, — серьезно сказал брат.
Овечка хохотнула и хлопнула его по плечу.
— Так, Гран…
— Я видел, — прервал её баш.
Ведьма кивнула, но Овечка не собиралась сдаваться так легко.
— Но так нечестно! Расскажи нам, про наши-то ты знаешь и будет несправедливо, если ты не расскажешь своё.
Но Гран закрыл глаза, показывая, что обсуждение закончено. Овечка не очень расстроилась: потом спросит у Вражки. Кстати, о Вражке.
— А у тебя что? — спросила она ведьму.
— Нож. Думаю, ученичество моё будет нелёгким.
— Этого стоило ожидать, глядя на твоего наставника. Но ничего, мы тебе поможем, чем можем.
— Спасибо. А сейчас я предлагаю пойти спать.
Овечка вскочила, случайно уронив чашку, по счастью почти пустую.
— Полностью поддерживаю! Спасибо тебе за гадания, Вражка. Надеюсь, жертва твоего тепла сделала их самыми точными гаданиями на всём Калахуте. Анжей, Жем, Гран, вы идёте?
Юнга кивнул, отправился вниз.
— Я зажгу при входе свечу, чтобы вы не запнулись. Аккуратно только, не ложитесь под папкиной постелью, а то он утром на вас наступит, и всё, поминайте как звали…
— Я буду тут, — ответил Гран.
— Чем тебе так не нравится каюта, Гран? — Овечка забрала свой спальник с досок.
— Просто не нравится.
— Дело твоё, сиди, мёрзни. Анж?
— Я тоже ещё немного побуду тут, — ответил брат. — Спать совсем не хочется сейчас, только недавно отдыхали же.
— Вы. Вы отдыхали, а я на корабле помогала.
Овечка зевнула и вместе с Вражкой пошла вниз, размещаться на жёстком полу кораблика и позволять волнам себя баюкать.
****
Четвёртый день они шли через землю Фиалок и Сиалий. Три дня назад прошли Ньёржик, закупившись в дорогу едой, а после порядочное количество времени не видели ни одного селения — сплошь мшистые леса да река Киенка, вдоль которой они и двигались до деревни под названием Родосов. Первоначальный план дойти до города Сиалий поменялся: так бы им пришлось делать большой крюк через ущелье, а теперь одни двигались по прямой, пронзая полуостров, как стрела.
Правда, чуть с меньшей скоростью. И, если Овечка привыкла бодро шагать с грузом за плечами, то Анжея и Вражку пеший поход явно утомлял: они непростительно часто делали привалы и двигались так размеренно, что иногда Овечка злилась, но быстро остывала (как, впрочем, и всегда).
Бывший король острова Цветов своё мнение по этому поводу не высказывал, у него и своих забот хватало: как единственный, кто умел охотиться, он взялся за дело и каждый день приносил к костру лесных голубей или кроликов. Но, соответственно, и отдыхал он меньше всех, хотя Овечку вообще удивляло, как он умудряется спать без палатки. Даже она подмерзала в меховом спальнике.