Гарь
Шрифт:
Овечке пришлось потратить очень много усилий, чтобы внять совету.
Гран сделал несколько шагов к следующей иве, положил руку на кору, подозвал девушек, которые повторили его действие.
Овечка не понимала, зачем им гладить холодную шершавую поверхность дерева, но Вражка, прижавшись к иве почти полностью, прошептала:
— Оно дрожит… оно ведь дрожит, Гран? Ему что, холодно?
— Нет, ему не холодно, но да, оно дрожит. Это значит, что под его корнями танцуют мышиные карлики. Давайте обойдем иву, их нора с этой стороны. Мы оставили следы, сейчас я их сотру.
Овечка
Приложил палец к губам, дескать — молчите! — и указал на одинокую рыжую морковную крошку. Овечка послушно уставилась туда, но сосредоточиться полностью не могла — терзал стыд за сказанное, а в голове была полная каша.
Шли минуты, становилось всё холодней. Овечка неотрывно смотрела на морковь, и глаза вскоре начали болеть от белизны снега вокруг. Она уж было хотела сдаться, предложить пойти назад, убеждённая, что сама же своими криками всё испортила, как тут снег еле-еле пошевелился и всё внимание оказалось приковано к корням ивы.
Из-под земли вылезла маленькая мышка и, осторожно ступая, покралась к еде.
Овечка чуть не застонала от разочарования — столько усилий ради какого-то грызуна!.. Но тут поняла, что мышь идёт на задних лапах, что не очень-то свойственно этим зверям.
Вражка неловко подалась вперед и скрипнула снегом — мышь обернулась, и Овечка увидела, что вместо морды у неё уродливое черноглазое лицо, совсем как у старика! Только теперь она разобрала его облик полностью: и плащ из мышиной шкурки, и маленькую сумочку из жёлудя, и мелкие острые зубы совсем как у крысы… Карлик открыл рот и издал такой пронзительный визг, что Овечка поморщилась.
В следующий момент он с невероятной скоростью бросился назад в нору, но не успел: Гран прыгнул и перехватил малыша, прижав к земле ладонью.
Визг смолк. Девушки осторожно приблизились, глядя, как баш встаёт, держа существо в кулаке.
Как только он немного расслабил ладонь, карлик снова завизжал и вонзил мелкие зубы в бледную кожу баша. Гран поморщился, но ладони не разжал.
— Были ли у вас Красные Псы? — спросил он.
— Не было, не было, — заорал карлик.
Больше Гран у него ничего не спросил, а лишь размахнулся и швырнул существо прочь.
Тело карлика ударилось об иву и, переломленное, упало вниз на снег, оставляя за собой тёмный след крови. Овечка вскрикнула, подлетела к нему, но, увидев, отвернулась — тут явно не помочь. Лишь заметила, что ни крупицы Света не вырвалось из его груди.
Гран стоял как ни в чём не бывало и слизывал кровь с руки.
— Давай я посмотрю, — предложила Вражка, но как-то неуверенно.
— Не надо, всё в порядке.
Губы его были в крови. Овечка почувствовала страшную усталость, ей больше не хотелось ни видеть существ, ни разговаривать с Граном, но всё же спросила:
— Зачем ты его убил? Я уже не могу смотреть, как ты всех убиваешь.
— Ничего, ты прекрасно ешь на ужин тех, кого я убиваю и не очень-то
— Да, но это другое. Он разговаривал!
Баш посмотрел на неё, приподняв бровь.
— Какой же чудный у тебя критерий жизни, девочка. Существо без Света, но с голосом, жизни достойно, а вот существо со Светом, но без голоса — нет, на ужин сойдёт. Смотрите.
Девушки обернулись. Ещё несколько тёмных маленьких фигур в накидках мышей приблизились к телу своего товарища, внимательно осмотрели, а затем, взяв за руки и ноги, потащили в нору. Один из карликов подбежал к злосчастной морковке и взял с собой, а затем скрылся в корнях.
— Они его съедят, — сказал Гран. — Так что не очень-то расстроились из-за его гибели.
— А вы тоже едите своих? — спросила Овечке.
— Фу, — потешно поморщился Гран, — нет. Опытным путём выяснилось, что баши совершенно невкусные.
Тут он резко подался вперёд прямо к ней и оскалился:
— Свет девочек, что заблудились в лесу, намного вкуснее!
Секунды не хватило, чтобы достать кинжал, как он рассмеялся и, повернувшись к ней спиной, пошёл обратно. Овечка стояла, тупо глядя ему вслед, пока Вражка не привела её в чувство.
— Пойдём, пожалуйста, я уж совсем замёрзла.
И только придя в себя, Овечка со всей злости крикнула башу:
— Не смей со мной так шутить!!!
Её крик эхом разнёсся среди деревьев, но остался без ответа. Тогда, взяв подругу за руку, Анна поторопилась в сторону лагеря.
Анжей сидел у костра. Четыре порции супа дымились у костра, тихо кипел чайник.
— Ну как? — спросил он. — Нашли?
— Нашли, — буркнула Овечка, проглатывая первую ложку. — Твой Гран убил одного карлика.
— Вот как…
Гран и Вражка сидели с противоположной стороны костра. Вражка что-то выспрашивала у своего учителя, по-птичьи поглощая свою порцию.
— Да. Но не знаю. Это странно, Анж. Странно как-то. Слушай…
— М?
— Очень вкусный суп.
— Да, спасибо.
— Но я не то хотела сказать.
— А что?
— Мне очень жаль наш дом, Анжей.
Он сидел, опустив голову.
— Мне тоже, Анна. Мне тоже.
***
На пятый день, когда до конца полуострова оставались всего сутки ходьбы, они остановились на обед. Ставить палатки не стали, лишь развели костёр, и Анж начал готовить кашу с розмарином, попутно заваривая травяной чай из запасов Вражки. Видя, что все довольно утомлены, а Анжей вообще близок к простуде, ведьма решила сменить обычный напиток на лечебный. Вкус у него был не очень, зато сил прибавлялось на раз.
— Думаю, на Родосове тебе надо будет немного отлежаться. Нам всем, вообще-то, — обеспокоенно сказала ведьма, — если уж Гран хочет дальше плыть.
— Если ты, маленькая ведьма, знаешь другой способ добраться до острова, то я тебя внимательно слушаю.
Гран балансировал на ветке ивы, солнечные лучи окрашивали его волосы золотом и серебром.
— Нет, нету. Но ты же согласен, что нам надо будет отдохнуть от дороги? Я очень хочу в баню, например. И запасы надо пополнить: у меня почти не осталось имбиря, зверобоя, да и ромашки мало.