Где пустуют храмы, пустуют и души (Судьба Старицкого Свято-Успенского монастыря)
Шрифт:
Такая красная атака и была предпринята на Старицкий Свято-Успенский монастырь 19 мая 1923 года. Вот специальное постановление Старицкого уездного исполнительного комитета:
«1.Признать Старицкий монастырь исторической музейной ценностью.
2.Все монастырское имущество передать введение У ОНО.
3.Предложить Коммунотделу выселить из монастыря всех монахов.
4.По принятию УОНО и КОМО монастырского имущества, богослужение в Успенском монастыре прекратить». (289)
В ответ на это 125 верующих общины при Старицком Свято-Успенском монастыре пишут прошение в местный УИК, в котором «усердно ходатайствуют пред местной Советской властью воздержаться пока от приведения в исполнение этого неожиданного постановления, то
1.Советская власть отделила церковь от государства, признала свободу и равноправие всех религиозных вероисповеданий и культов, но гонения на Православие пока еще не объявляла, и таким образом, совершенно ничем не вызванное закрытие старицкого древнейшего монастыря, основанного еще в XI веке, противоречит декрету Советской власти о веротерпимости и о свободе православно-христианского вероисповедания и культа;
2.Открытый еще в 1919 году в этом монастыре музей располагает самым лучшим, вполне достаточным и удобным помещением, и, в случае не обходимости, музей может быть значительно расширен в занимаемом им здании, так что другие какие-либо монастырские постройки для этой цели совершенно не нужны, да их, впрочем, и нет;
3.Монастырские три храма- без печей, совершенно холодные, и вряд ли УОНО найдет возможным и будет в состоянии эти храмы для чего-либо использовать без громадных затрат по их перестройке и приспособлению, а старинное здание, занимаемое братскими келлиями, так ветхо и неудобно, что, наверное, ни на что не пригодится УОНО;
4.Главное же и, по нашему мнению, самое важное основание нашего ходатайства пред Советской властью о разрешении продолжать богослужение, хотя-бы только в одном из монастырских храмов это - наше глубокое благоговейное религиозное почитание этой древней святой обители, в стенах которых погребены наши предки, о которых и постоянно молятся иноки монастыря, совершая поминовение усопших и в храме, и на могилах. У Исполком ценит древний монастырь как «музейный городок», а мы, верующие, искренно ценим и защищаем эту обитель, как исторический и религиозный памятник седой старины, где молились наши деды и прадеды, где лежит прах наших предков, куда и теперь идет помолиться и в радости, и в горе, и горожанин, и селянин. Это религиозное чувство верующих должно быть вполне понятно и не имеющим веры, и должно быть уважено, а не осмеяно, не оскорблено;
5.Следует пожалеть и не выгонять из монастыря престарелых монахов, живущих скудно, в больших лишениях трудами рук своих и братскою помощью верующих; некоторые из них живут здесь уже десятки лет, как, например, настоятель о. Алексей (служащий здесь уже 36 лет, и даже в этом монастыре и учившимся в духовном училище), о. Григорий (пробывший в монастыре уже 33 года).
Умоляем У. Исполнительный Комитет не запрещать совершения богослужения в Успенском монастыре, и не изгонять из него беспомощных монахов, оставить в их пользовании обрабатываемый ими монастырский огород, поддерживающий убогое существование 8 иноков.
Если же наше ходатайство почему-либо не встретит сочувствие со стороны УИсполкома, то усердно просим направить его на рассмотрение центральной Советской власти. 3 июня 1923 года». (290)
В 1923 году в Свято-Успенском монастыре служили восемь иноков: иеромонах Алексий 71 года, два семидесятипятилетних священника, Иван и Михаил, два дьякона- Ферапонт 65 лет и Палладий 78 лет, восьмидесятичетырехлетний пономарь Гавриил, певчий Иван в возрасте 76 лет и звонарь Арефий, которому было 54 года. (291) Куда выгнали престарелых монахов- неизвестно. Может быть, их выслали в отдаленные места или малолюдные районы, может- они сгинули в лагерях? По всей стране ходили толпы нищих, обездоленных, изгнанных из монастырей монахов и монахинь. Это накалило и без того острую ситуацию в обществе: усилились проповеди о скором наступлении «конца
Что же происходило на территории Старицкого Свято-Успенского монастыря, можно судить по скупым сведениям-отчетам уездного музея, который находился на территории древней обители. Например, в отчете Старицкого музея за 1928 год мы под-черпнем интересные сведения об имуществе бывшего монастыря: «...Имущество б. Старицкого монастыря:
1. Имущество движимое - всякого рода церковная утварь, имеющая ценность и музейное значение, 3 января 1927 года представителем Тверского Государственного Музея старшим помощником хранителя музея тов. Н. Е. Фортунатовым изъято и перевезено в Тверской Государственный Музей. Оставшиеся при монастыре, музейного значения не имеет.
2. Имущество недвижимое:
а). Церковь «Успение» построена в 1530 году Старицким князем по образцу Храма, стоящего на Синайской горе. Храм весь сооружен из белого тесанного камня. Внизу- подвальное помещение, «катакомбы», из которого в древности бьш ход под реку «Волгу». Внутри храма имеется трехъярусный Византийского стиля иконостас.
б). Второй храм- церковь «Введения» построен в 1570 году Иваном IV.
в). Маленькая церковь Богослова под воротами, построена в 1694 году.
г). Храм Троицкий построен в 1819 году, имеет два этажа, в нижнем этаже имеются надгробные памятники из художественного Италианского ценного мрамора весьма художественной работы Итальянских скульпторов.
Все названные храмы имеют большое историческое значение и с большим удовольствием осматриваются посетителями. Они должны остаться для обозрения многочисленными экскурсиями.
Из жилых зданий - здание смежное с музеем 2-х этажное, нижний этаж каменный, верх- деревянный. Там только 3 комнаты и кухня, где ранее помещался Зав. музеем И. И. Фабрикант. После его переезда в Тверь квартиру эту заняли монахи (!
– А. Ш.).
Этот этаж опять должен быть квартирой Зав. музея, 2 комнаты и кухня, а 3-я комната под канцелярию. Нижний этаж под жилье не годится - там сыро и темно.
Здание б. Правления Духовного Училища находится в монастырской стене, 2-х этажное, кирпичное. Требует большого ремонта.
Зав. Музеем Ф. Бачурина». (292)
Таким образом, по этому документу мы видим, что в монастыре вновь живут монахи. Кто и сколько их проживает - пока неизвестно. Впервые о монахах, проживающих в обители в это время, мы читаем в отчете заведующей Старицким музеем О. М. Епанечниковой в 1926 году, где она писала: «... 10. Музей охраняется сотрудником т. Толче-новым, проживающим в помещении музея, рядом с канцелярией; в охране также участвуют проживающие в стенах монастыря монашествующие, установившие ночное дежурство». (293) Тогда Тверской Государственный областной музей не сделал «надлежащих выводов».
Теперь же, то есть почти через два года (!), предпринимается беспрецедентная по масштабам атака на Старицкий Свято-Успенский монастырь. Активизация безбожников понятна - наступила горячая пора хлебных заготовок, и во всех центральных, областных и местных газетах появляются различные материалы о том, как кулаки в союзе с попами срывают хлебозаготовки. Это расценивается уже не только как саботаж, но и как контрреволюционные действия.
Областная тверская молодежная газета «Смена» в номере 63 от 21 августа 1928 года посвящает целый разворот Старицкому Свято-Успенскому монастырю. Большая статья писателя Бориса Полевого состоит из трех кричащих названий «ХЛЕБНЫЕ ЧЕРВИ. Трое комсомольцев помогли вскрыть контрреволюционное дело, которое вершили черные клобуки под сенью древних стен старицкого монастыря. МЫ ТРЕБУЕМ ПРИМЕНЕНИЯ ДЛЯ МОНАХОВ-СЛУХАЧЕЙ И СПЕКУЛЯНТОВ 107 И 58 СТАТЕЙ УГОЛОВНОГО КОДЕКСА».