Где пустуют храмы, пустуют и души (Судьба Старицкого Свято-Успенского монастыря)
Шрифт:
Начинается статья с публикации письма зубцовских комсомольцев, которые направили его секретарю Губкомсомола:
«Тов. Сергеев!
25-го июня 1928 года с пионерским отрядом гор. Зубцова была проведена экскурсия в Старицу. Во время посещения музея, находящегося при монастыре, мы были удивлены, что существует монастырь и по сие время. Узнали мы это от сторожа монастыря, старика 87 лет, Толкачева.
Заинтересованные этим, мы завязали разговор со сторожем, чем существует монастырь и что он из себя представляет.
При монастыре старик служит 21 год и нес почти всю работу: бьш и кучером, и дворником, и уборщиком,
Старик приводит пример: ВЕСНОЙ ЭТОГО ГОДА БЫЛ ОТПРАВЛЕН ВОЗ РЖИ ОДНОМУ КУПЦУ, ФАМИЛИИ КОТОРОГО ОН НЕ ЗНАЕТ, НО ЗНАЕТ ЕГО АДРЕС. В КЛАДОВЫХ МОНАСТЫРЯ ИМЕЕТСЯ МНОГО И ДРУГИХ ПРОДУКТОВ, КОТОРЫХ ХВАТИТ НА НЕСКОЛЬКО ЛЕТ.
Образ жизни монахов почти не отличается от дореволюционного. Старик говорит: «Как жили, так и живут. Как сыр в масле катаются». Каждый монах готовит себе еду в комнате, - всевозможные заливные, котлеты и т. п. А на кухне, которую обслуживают сторож, кухарка и случайные рабочие, готовят щи, «капуста да вода», даже муки не бросят.
Для обеспечения себе большого заработка один из монахов ОСИП САМУИЛОВ, зарекомендовал себя пророком и занимается соборованием крестьян. «ОСИП СОБИРАЛ ПО 15-17 ЖЕНЩИН, ЗАПИРАЛ НА КЛЮЧ В МОНАСТЫРЕ И СОБОРОВАЛ, ПОБОРМОЧЕТ-ПОБОРМОЧЕТ С НИМИ И БЕР.ЕТ ПО РУБЛЮ С ГОЛОВЫ». Такие соборования осенью проходят ежедневно, а в настоящее время раза два в неделю, так что о заработке монахов можно судить по этому.
Заработок старика-сторожа ограничивается пятью рублями и то в данное время, после того как он стал грозить, что будет жаловаться. В период до 1922 года он получал по 2-3 рубля в месяц.
Монахи относятся к нему, как к «цепной собаке», и в то же время боятся его, чтобы он не выдал их проделок. Старик все время хотел жаловаться, имея знакомого председателя Павлова, но боялся монахов, даже и когда мы вели разговор, он все время оглядывался, боясь, что услышат монахи. И когда подходили ребята-пионеры, то он обрывал речь и тихо спрашивал: «Эти ребята не скажут им?».
Тов. Сергеев! Просим произвести расследование этого дела, так как, по словам старика, здесь дело нечисто, потому что местная власть совершенно не обращает внимание на монастырь.
ЧЛЕН ЗУБЦОВСКОЙ ЯЧЕЙКИ ВЛКСМ В.ЗНАМЕНСКИЙ. ЧЛЕН ВЛКСМ ПРИ ТВЕРСКОМ ПЕДИНСТИТУТЕ ДОКУЧАЕВА Ю.».
Секретарь Губкомсомола Сергеев переслал письмо в «соответствующие органы». После этого было проведено «расследование» и конечно, «все факты подтвердились». Таким образом, появилась в областной газете заказная статья Бориса Полевого, которая, наверняка, была написана на основе ведения «протокольного расследования религиозной контрреволюции в Старицком монастыре». А как «выбивались нужные свидетельские показания» в то время при большевиках, догадаться не трудно.
Нельзя не отметить крайне некорректный, грубый, разнузданно оскорбительный тон, взятый автором статьи по отношению
В статье Б. Полевой смакует опись обыска, проведенных в монастырских кельях: «И вот, когда нагрянул обыск, правда выплеснулась наружу из-за толстых монастырских стен, с монахов была сорвана маска благочестия, и мы увидели безобразную картину монашествующего Иосифа (Иван Павлов Самуилов), в его келье обнаружено: три банки варенья- 2 п. 20 ф., два горшка меду-22 фунта, пять фунтов чая китайского, 30 фунтов сахара, две коробки шоколадных конфет, сладкие пироги, печенье, рис, 34 тарелки, пять сахарниц, два самовара, 18 вилок, 12 ножей, 90 полотенец, 14 ряс, 7 пар новых сапог, шесть одеял, горы ситца, сатина, сукна. Келья Иосифа, меблированная мягкой мебелью, похожа на отдельные кабинеты ресторанов былых времен. У монаха Арсения (Самуилов Михаил Степанович) было найдено: 20 ряс, 3 флакона духов, несколько коробок пудры и т. д. У остальных монахов обнаружено не меньше этого. Это говорит протокол обыска, но протокол не рассказывает, как возмущены были старики-крестьяне -понятые. Наглядевшись на монастырские чудеса, один сухой, древний старик, шваркнув о пол картуз, с сердцем произнес:
– Всех их на одну осину, сволочей!»
Намек автора статьи были более чем прозрачны: монахов ста-рицкого монастыря надо судить по всей строгости советских законов- по 107 статье, карающей за спекуляцию хлебом, и 58-й, по пункту десятому, карающей за антисоветскую агитацию и распускание черных слухов.
Что стало с монахами Старицкого Свято-Успенского монастыря теперь догадаться не трудно - пока еще суд и несколько лет ссылки. В 30-е годы, вместо ссылок - расстрел.
По архивным свидетельствам того времени мы располагаем, что губернский музей, «узнав», что в Старицком монастыре проживают монахи, посылает запрос в «Прокурорский Надзор Губернии», который в свою очередь информирует Старицкий горсовет «О нарушении об эксплуатации церковных зданий и имущества Старицкого монастыря», где, в частности, находим:
«...2. Что группа верующих по Вашему сообщению в настоящее время состоит всего из 14 человек, из которых - 1 бывший торговец, 4 ремесленника, 1 огородник, 2 пенсионера и 6 домохозяев, что противоречит параграфу 6 инструкции Н. К. Ю. от 24 Августа 1928 года, по коей число местных жителей, получающих в пользование богослужебное имущество не может быть не менее 20 человек.
3. Помимо того группа верующих допустила проживание б/монахов, кои фактически ввели монастырские порядки и ряд других действий, нарушающих правила пользования имуществом, переданным группе верующих, вплоть до действия уголовного характера, за которые несколько лиц из б/монахов привлечены к уголовной ответственности.