Героика. Сага о не очень хороших людях
Шрифт:
Он посмотрел вниз и поднял свою маску. Надев ее на пожелтевший череп, мертвец неожиданно взмыл высоко вверх. Его крошечное тело повисло над саркофагом.
Медленно развернувшись в воздухе, оживший некромант опустил взгляд на Дану и Хиггинса.
— Полагаю, вы те, кто меня воскресил,— голос его звучал неожиданно низко и громко, отскакивая от стен властным эхом. Невольные зрители задрожали под его гнетом.
На их глазах тело мумии начало обрастать плотью. Ветхое и тщедушное, оно принялось разбухать и уплотняться.
— Итак, каковы же ваши мотивы?— вопросил парящий Чернокнижник. — Вы явились сюда, чтобы стать моими рабами?
Маска на его лице засияла золотым светом. Надписи на ее поверхности ожили и начали сменять друг друга.
— Нет! — быстро воскликнула Дана. — Нам бы этого очень... очень сильно не хотелось!
— Интересно... Стало быть, вы пришли, чтобы бросить мне вызов?
— Тоже не вариант, — рассматривая некроманта исподлобья, пробурчал коротышка. — Откуда ты знаешь мое имя?
— Я видел тебя во сне.
Чародей опустился чуть ниже.
— Боюсь, вам придется сделать выбор,— произнес он с любопытством мясника, разглядывающего молочных поросят на торговой площади. — Смертные, что предстают передо мной, либо становятся моими рабами... Либо бросают мне вызов и умирают. Так что же это будет: ярмо или поединок?
— Можно мы просто пойдем? — заискивающе улыбаясь, Дана попятилась к выходу из пещеры.
Внезапно она налетела на нечто большое, твердое и неимоверно злое. Обернувшись, магиня увидела Гальдера Скитальца. Мертвый великан стоял на границе между темнотой и светом. Его раскаленные до красна глазницы буравили Чернокнижника ненавидящим взором. На груди поблескивал закрытый медальон.
— В этот раз я выбираю поединок, Шмыгл! — прорычал король, обнажая черный клинок. — Ты нашел неудачное время, чтобы возродиться!
***
— Гальдер!— произнес изумленный Чернокнижник. —Мой верный слуга!
— Я тебе больше не слуга, тварь! — в гневе заорал Скиталец. Оттолкнув Дану в сторону, он шагнул вперед. — Готовься к смерти! Во второй раз!
— Вижу, ты сумел снять заклятие. Не знаю как, но тем хуже для тебя.
Вскинув руку, хоббит навел ее на короля и произнес:
— PACIFICATIO MORTUORUM!
Ядовито-зеленая вспышка зажглась на кончике его указательного пальца. Сорвавшись с места, она ударила в Гальдера, прочертив в воздухе сияющую линию. Скиталец застыл, как ледяное изваяние. В одно мгновение его опутала сеть из изумрудных нитей.
Издав зловещий смешок, Чернокнижник
— Твое любимое заклинание «Усмирения мертвых», — издевательски объяснил некромант. —Теперь осталось отыскать молот потяжелее и размозжить им твою черепушку.
— Будь ты проклят, ублюдок! — рявкнул король, не в силах пошевелиться.
Одна из нитей задела медальон на его груди. Неожиданно тот вспыхнул белым сиянием. Разрастаясь, как пожар, оно окутало короля, после чего устремилось вдоль по нити к пальцу хоббита. Раздался хлопок, сопровождаемый запахом горелой плоти. Шмыгл закричал, отдергивая обожженную руку. Нить порвалась, и следом за ней опутывающая Скитальца сеть лопнула на тысячи обрывков. Разлетевшись в стороны, они медленно оседали в воздухе, бледнея и тая на глазах.
— Что это?! — удивленно сказал король, поводив из стороны в сторону плечами. — Я снова могу двигаться!
Он нащупал на груди угасший медальон и расплылся в щербатой ухмылке.
— Моя дочь защитила меня от твоей некромантии! — неистово проревел Гальдер, — Та самая дочь, о которой ты заставил меня забыть! Теперь тебе точно конец, летающая табуретка!
Подняв меч, он бросился в атаку. Чернокнижник метнулся за свой гроб, выкрикивая на ходу новое заклинание:
— SURGIT!
В его ладони возникла сфера черного света размером с бильярдный шар. Недолго думая, Шмыгл метнул ее в воду.
Озеро под водопадом пришло в движение. С негромким бульканьем скрылся под водой череп виверны. Колючий остов сдвинулся с места и, не всплывая на поверхность, зазмеился в сторону берега.
— Чтоб тебя! — выругался осознавший что к чему Гальдер. В следующую же секунду пещера содрогнулась от оглушительного грохота.
Темные воды озера забурлили, а затем вздыбились, выпуская из своей пучины истлевшего дракона. Вырвавшись на поверхность, тот взмыл в воздух. Раскрылись острые костяные крылья. Пролетев по дуге, виверна рухнула на обе ноги, обдав окружающее пространство веером из брызг. Задребезжали цветы, бьющиеся на осколки под ее лапами. Приземлившись между Гальдером и Шмыглом, чудовище размером со слона преградило королю дорогу к гробу.
Скиталец попятился, выставив перед собой острие меча. Его лезвие мерцало черным светом. Виверна опустила пожелтевший череп. Вода стекала из ее пустых глазниц. Оскаленные зубы были острыми, как у акулы.
Ловко запрыгнув дракону на спину, Чернокнижник устроился на позвонке между шипами.
— Одумайся, друг мой,— весело крикнул он, восседая на виверне, как на коне, — со мной ты стал величайшим из всех королей Октавии.
— Я и был королем, придурок! А с тобой стал рабом и ничтожеством!