Голая женщина в метро

Самсонова Вика

Спасибо вам, Тётя Шура! Сейчас мы все уже бабушки 45 лет, и наука ваша по скатыванию сисек в трубочку сосками вверх очень пригодилась. А тут какой-то бла-фиттинг, тьфу! Куры тупые, Тёти Шуры на этих английских ученых нет!

70 кил чистого золота

Я частенько забываю закрыть входную дверь. Муж очень ругается, потому что не может открыть уже открытую дверь. А украсть у нас можно только 70 килограмм чистого золота – меня. После того, как в детстве мы с подружкой ловили и поймали сексуального маньяка, мне ничего не страшно. Маньяк оказался совсем не сексуальным и старым.

И

вот я сижу как обычно на диване в трусах и с ноутом, на морде какая-то чудовищная масочка дикой полезности, часа четыре утра, открывается дверь и заходят три мужика. Вот не так я себе эту сцену представляла, и даже не так, как вы подумали. А вот так: У меня рядом с диваном Калашников, и я видела это так: Открывается дверь, заходит некто, и я ему так: «По законам штата Техас вы нарушили частную территорию, руки вверх, стрелять буду». Ну а потом, может быть, сцена насилия. Я насилую наглеца, и ещё он моет пол и вытирает пыль в кружевном передничке.

А тут я как-то оказалась не готова. Не сказать, что я обосралась, но стрелять забыла и про штат Техас – тоже. Мужики тоже обосрались: «А чего это вы дверь-то не запираете?»

– А я вот жду, чтоб меня изнасиловали. Втроём. – Шучу я лучше, чем стреляю из автомата без патронов, даже если шутить и в мыслях не было. И шутка сработала круче выстрелов. Никогда меня мужчины так быстро не покидали: – Мы этажом ошиблись!

«Вот пидоры!» – подумала я и не ошиблась. Этажом выше, как позже выяснилось, квартиру снимали геи.

Про шубы

В детстве я думала, что чернобурка – это шуба из коня. Сивка-Бурка, Чернобурка – разница невелика.

Шубы у меня не было, а у соседки Оли шуба была, и у Маши тоже. У одной мягенький рыжий кролик, у второй цигейка с белыми манжетиками. А у меня было пальто, настоящая женская зависть и несколько засаленных дедовых шапок из неизвестного зверя. Ещё у меня был клей «суперцемент». И я сделала себе шубу. Разрезала все шапки и приклеила кусочки на гадкое пальто горохового цвета. Получилось богато, особенно с мамиными красными сапогами на манной каше.

На дворе было лето, но истинные леди в хорошей шубе не потеют и в 40-градусную жару. Я тихонько гуляла в своей новой шубе и сандалиях за гаражами, чтоб никто не видел. Я чувствовала, что попадёт, и попадёт не за испорченное пальто и дедовы шапки, а просто предчувствие было нехорошее. Меня отправили на дачу, про шубу я забыла, а моль не забыла. Мама не сразу поняла, что она нашла за шкафом. Мне совсем не попало, потому что мама тоже всегда хотела шубу и как женщина женщину меня поняла.

Вторую шубу я нашла на чердаке, в голубятне. Хорошая была шуба, каракуль, так похожая на мои тогдашние кудряшки. Птичий кал отлично закрасился щёткой с гуталином, и я ходила как внучка Брежнева, такая же богатая и счастливая. А потом я чесалась. Чесалась вся семья. Меня побрили налысо, шубу обнаружили и вынесли на помойку.

Потом я много лет ходила, как дура, без шубы. Грянула перестройка, стало не до шуб, и тут явление – организация «Красный Крест» решила спасать голодающих евреев СНГ. Я не знаю, как это вышло, что так вышло. В посылке были иностранные кроссовки. Салатовый «рибок» 37 размера и розовый «найк» 43. Оба левые. И какая-то странная

тряпка. Тряпка оказалась шубой!!! Если представить, что леопард трахнул жирафа, которого трахнул мамонт – вот такой был ценный мех. Сильного восторга шуба не вызвала, но и в ветровке ходить было холодно. По этой шубе меня издалека узнавал весь район. Потом я сидела с панками на трубах отопления, и у моей мантильи расплавилась жопа. Некоторое время я ходила в шубе без жопы. Мама сделала из шубы пиджак, и в этом пиджаке на Тверской работали по очереди мои знакомые проститутки. Я до сих пор тоскую по этой чудовищной шубе, ведь только в ней можно было изображать Богдана Титомира лучше всех.

Потом у меня случился первый и последний мальчик из приличной семьи, внук генерала КГБ, с квартирой напротив Бассейна Христа Спасителя и очень полюбившей меня бабушкой. Бабушка благословила нас и выдала моему жениху ключи от дачи, которая стояла законсервированная аж с 1956 года. «Детка, там в шкафу три шубы – шиншиловая, норковая и каракуль…» Наследство!!! При слове «шуба» у меня решения принимались быстро и без раздумий. И мы поехали за наследством на генеральскую дачу. Если честно – ничего круче со мной не происходило. Дача была роскошна, и это был музей. Шубы радостно выпорхнули из шкафа стаей моли. Никогда не видела столько моли и как рассыпаются прахом шубы и мечты.

В прошлом году (опять летом, это нормально, это по-русски – готовить сани летом) я заказала себе шубу в Китае. Или я успела потолстеть в груди за те четыре месяца, которые ко мне ехала моя белая сутенёрская, как у Паффа Дэдди, шуба за 5 тыщ рублей, или у китайцев размера «4 икс-эль» не существует – шуба оказалась мала, в ней я стала похожа на диванную подушку, но у меня белая машина, и там меня видно ровно настолько, чтоб я выглядела на миллион долларов, вместе с огромной золотой цепью из подземного перехода.

Продолжаю ли я хотеть шубу? Наверное, уже нет. Не везёт мне с шубами. Я лучше буду мечтать о чем-то более высоком, о мире во всём мире, например.

Афро-африканец

Разговаривали тут, как обычно, о пиписьках. А потом о диетах, о кефирной. Казалось бы – какая взаимосвязь? А вспомнила ж. Жили в общаге, и была у меня подруга-мент, а муж еёйный был негром, ну и дети такие забавные… Симпатичные невозможно. У мальчика в 5 лет письло больше, чем у моего бывшего, а там норм был у мужика смычок. Ну и я просила показать мужа, без письла, конечно, без того наслушалась бесовщины диковинной, а он вечно на работе, а телефонов тогда не было. И она говорит, мол, ты его если увидишь на районе, сразу узнаешь, ты такого чёрного никогда в жизни не видела. А потом мы про хозяйство, и она говорит, что очень хозяйственные эти афророссияне, только вот ни разу он не купил кефир, всегда забывает, хоть убейся. Ну небольшой минус, прям пустяк. Но запомнилось.

Уже год прошел с тех пор, захожу в магаз, а там на кассе афророссиянин. Такого цвета, что вот в стихах писать можно и плакать, я б сказала, что это цвет «ужас глубокого космоса», но сразу стало ясно, что это муж подруги. И тут я про кефир вспомнила и как рявкну на него: «Чо, Бармалей, опять кефир жене не купил? Сколько напоминать можно?!»

Усейн Болт так не стартовал, как этот кукарача с кассы дёрнул в сторону молочного отдела. «Меджик пипл, вуду пипл!» – сказала я своему ошалевшему бледнолицему семейству, и ушли мы домой, вовсе ничего не купив, но под впечатлением.