Голос дороги
Шрифт:
По пути им пришлось заехать в два города, и повсюду князь встречал знакомых. Все они пристально и не слишком вежливо принимались разглядывать Грэма, и его это невероятно злило. Видя его неудовольствие, тактичный князь всякий раз уводил разговор в сторону, отвлекая внимание собеседников от мальчика.
На третий день они пересекли границу земель князя, слева и справа потянулись поля. Люди, которые встречались им на дороге — крестьяне ли, арендаторы ли или небогатые нобили-соседи, — все почтительно кланялись. Наверное, князь — хороший лендлорд,
К полудню поля по сторонам дороги снова сменились лесом. Вскоре, однако, Грэм понял, что это не лес, а парк, только очень запущенный. Приглядевшись, можно было заметить некоторую упорядоченность планировки, точнее, следы ее. Кое-где даже виднелись остатки покосившейся кованой ограды, почти целиком скрытой вьющимися растениями. Парком очень давно никто не занимался, и он зарос настолько, что по дикости вовсе не уступал окрестным лесам, и уже совершенно непонятно было, как он планировался изначально. Грэм очень удивился тому, что князь, придающий такое значение внешнему виду вещей, безобразно запустил собственный парк.
Потом из-за верхушек раскидистых деревьев показалась крыша княжеского замка. Выглядел он несколько странно. Две его боковые башенки казались снятыми с двух разных по стилю строений; очень пестро смотрелись и остальные части замка. Казалось, строитель просто брал приглянувшиеся части различных зданий и складывал их, как ребенок — кубики.
Поймав недоуменный взгляд Грэма, князь слегка улыбнулся и пояснил:
— Этот дом строили несколько поколений моих… наших предков. Каждый добавлял что-то свое, только вот я еще руку не приложил. В результате получился этакое чудовище от архитектуры. Но внутри довольно уютно, честное слово.
— Он и снаружи ничего, — серьезно сказал Грэм.
— Рад это слышать, — кивнул князь. — Давай-ка заедем с тобой в конюшни. Уверен, что там мы найдем Гату. Мне хочется, чтобы вы сразу познакомились.
Они въехали в небольшой внутренний двор, по периметру которого располагались службы. Князь остановился около конюшен и спешился. Грэм оставался в седле. Навстречу князю из конюшни вышли двое: мужчина средних лет, в простой коричневой одежде, и высокий гибкий паренек, голубоглазый и смуглый, одетый тоже очень просто. Голову его покрывала довольно уродливая фетровая шапка. Грэм сначала подумал, что этот парнишка — помощник конюха, но потом усомнился. Очень уж нахально он улыбался.
Старший мужчина почтительно приветствовал князя, принял у него поводья и подошел к Грэму, с любопытством на него глядя. Тот ответил мрачным взглядом и лихо спрыгнул на землю — но поврежденная нога подвела, и он припал к земле, едва не ткнувшись носом. Парнишка в фетровой шапке захохотал, и его смех ожог Грэма, словно на него выплеснули ведро ледяной воды. Забыв о боли, полный намерений немедленно отвесить насмешнику полновесную плюху, он вскочил на ноги, но князь встал между ним и нахальным пареньком, схватил обоих за плечи.
— Гата, как тебе не стыдно, — сурово проговорил он. — Немедленно извинись
Грэм так и уставился на обидчика. А тот стянул с головы шапку, и по плечам рассыпались белокурые волосы, слишком длинные для парня. Теперь стало яснее ясного, что это девушка, и Грэм удивился своей слепоте. Лицом девушка походила на князя, не так сильно, как Грэм, но сходство было отчетливым благодаря характерному профилю. На взгляд Грэма, фамильный грачиный нос, который на мужском лице выглядел более или менее терпимо, тонкое девичье личико портил ужасно — если бы не эта черта, девушку можно было бы назвать красавицей.
— Прости, — глядя Грэму в глаза, она, словно мужчина, непринужденно протянула ему руку. — Я не хотела тебя обидеть.
Грэм, поколебавшись, принял узкую сухую ладонь, которая оказалась ничуть не менее шершавой, чем его собственная.
— Так-то лучше, — сказал князь. — Но ты, милая моя, совершенно уже одичала. Не довольно ли с тебя конюшен?
В его голосе, впрочем, не слышалось особого огорчения.
— Ну не дома же сидеть, — пожала плечами княжна. — Там со скуки и загнуться недолго.
— Гата! Что за выражения?
Гата только плечами пожала и снова повернулась к Грэму, вперила в него полный любопытства взгляд. Тот сначала смутился, но быстро разозлился на себя и с вызовом вскинул голову. Гата фыркнула.
— А кого это ты с собой привез, папа? — поинтересовалась она без малейшего почтения.
— Это твой брат, Гата, — серьезно сказал князь.
— Бра-ат? — протянула княжна, и еще раз окинула взглядом Грэма с головы до ног. Ему показалось, что сейчас она еще и вокруг обойдет, чтобы получше рассмотреть. — Откуда же это у меня брат взялся? Да еще и такой взрослый? А, папа? Грехи молодости? Или вы с мамой прятали его где-нибудь?
Грэм вспыхнул.
— Гата, — одернул князь. — Не неси чепухи.
— А что такое? — удивилась княжна. — Я просто пытаюсь выяснить, чему я обязана столь радостным событием. Согласись, не каждый день узнаешь, что у тебя есть взрослый брат.
— Его матерью была другая женщина, не твоя мама, — очень спокойно сказал князь. Грэм только дивился его выдержке. Сам он не знал, куда деваться, и, пожалуй, убежал бы, если бы князь не сжимал крепко его плечо.
— Согрешил, значит, — безмятежно улыбнулась Гата. — Незаконный сын? Ну, ну. То-то мама обрадуется. Да не дуйся ты, — повернулась она с дружелюбной усмешкой к Грэму. — Все в порядке. Я не ожидала от папочки подобного, но, раз уж ты есть, и раз ты здесь — добро пожаловать. Я рада тебя видеть, кем бы ни была твоя матушка. Хоть один мальчишка появится в доме…
— Моя мать была порядочной женщиной, — не выдержал Грэм.
— А я разве что-то другое сказала? — удивилась Гата. — Значит, тебя зовут Грэм…
— Да.
— Надеюсь, ты не такой зануда, как моя старшая сестричка?
— Довольно болтовни, Гата, — прервал князь. — Грэм устал, мы ехали несколько дней, и теперь ему нужен отдых. Пойдем в дом.
— Не хочу. Что я там забыла? Опять выслушивать нотации? Я уже побеседовала сегодня с сестричкой, хватит с меня.
— Гата, — князь немного повысил голос, и девушка сразу сникла.