Голубой бриллиант (Сборник)
Шрифт:
глупость сорвалась у него ради оригинальности, красного
словца. А возможно, он имел в виду так называемую поп-
музыку, разные железные роки.
– Легкая лукавинка сверкнула в
глазах Силина. - От нее действительно можно не только
отупеть, но и сойти с ума. Давайте, Татьяна Васильевна,
продолжим наш разговор за чаем. Или вы пьете кофе?
Потом они сидели на кухне и распивали чаи за
разговорами, которым, казалось, не будет конца. Обычно
немногословный
и на деликатный вопрос Тани, в чем была подлинная причина
развала их семьи, неторопливо отвечал:
– Прежде всего угасла любовь, улетучилась, растаяла.
Тогда задаешь себе вопрос: а была ли она вообще? Вы видели
у меня на тумбочке Диккенса. Там у него есть, по-моему, очень
справедливые слова. Он говорит: любовь - это слепая
преданность, беззаветная покорность, самоунижение. Это,
когда веришь, не задаешь вопросов, наперекор себе и всему
свету, когда всю душу отдаешь мучителю! Ведь это главное в
373
человеке! Величие души. Человек силен верой, духом. В вере
источник подвига. Как вы думаете, когда человек впервые
запел?
– спросил он, сверкая возбужденными глазами. Хмурое
лицо его оживилось, порозовело.
– Очевидно, когда научился извлекать огонь, - не очень
твердо ответила Таня.
– Когда влюбился, - вполголоса, с нажимом сказал он.
– Но ведь вечной любви не бывает?
– В тоне и во взгляде
ее был вопрос.
– Бывает, - твердо ответил Силин.
– Это когда сходятся
родственные души.
– А вам не кажется, что это несбыточная мечта?
– Не кажется.
– Силин отрицательно покачал головой.
– Теодор Драйзер говорил, что любовь - загадочное,
необъяснимое творение духа, которому сильные подвержены
больше, чем слабые. Вы человек сильный, так мне кажется.
– А мне кажется, что вы тоже не слабый. Не сочтите за
комплимент: вы - красивая женщина, и яркость вашей красоты
в скромности. Вы воплощаете душу России. И вы оправитесь
от жестокого удара судьбы. И Россия оправится.
– Вы в это верите? В Россию? В обществе столько
накопилось зла, что, кажется, добру его не одолеть.
– Не согласен: добро сильнее зла.
– Но оно доверчиво, беззащитно, милосердно. Мне
кажется, порядочного человека сейчас трудно найти. Все
испоганились.
– Это зависит от того, где вы его ищете. Конечно, вы не
найдете его среди "демократов" и богатых. Ищите среди тех,
которых "демократы" называют красно-коричневыми, ищите
среди патриотов. Я вам скажу, что честные люди не бывают
богатыми
сделал из своей служебной практики. Понятно, каждый
человек стремится к богатству, многие к славе. Но и слава, и
богатство, добытые нечестным путем, непрочны, как надувной
пузырь. Того и гляди - лопнет.
"А ведь он прав", - подумала Таня, вспоминая Евгения. А
Силин уже разговорился, ему хотелось излить свою душу до
конца.
– Вот вы спросили о причине распада моей семьи. Ваша
семья распалась, как вы сказали, по вашей инициативе. Моя -
по обоюдной. И дело не только в любви, доверии. Опять же
дело в богатстве. Жена моя, бывшая, насмотревшись на
шикарную жизнь так называемых "новых русских", пожелала
374
миллионов. И не только пожелала, потребовала. А где их
взять, спрашиваю. А она: "Пораскинь мозгами, сейчас только
лентяи не берут, а ты, мол, судья, у тебя, мол, есть
возможности, используй их".
– Он на минуту умолк, плотно сжав
губы, глаза потемнели, лицо сделалось угрюмым.
– Однажды
прихожу с работы домой, а она ко мне такая веселая, ласковая
кошечка, выходит из спальни в прекрасной норковой шубе.
"Посмотри на мою обнову. Как тебе? И совсем недорого, за
гроши по нынешним временам". Я-то знаю, что это за гроши.
"Откуда у тебя?" - спрашиваю. "Да тут, говорит, одна дама
предложила. Богатая дама. Ее мужа посадили за какие-то
пустяки". И дальше выясняется, что я должен разбирать дело
ее мужа-вора и негодяя. Мне стоило труда не взорваться. Хотя
я вообще-то не взрывчатый, достаточно хладнокровный. И я ей
отчеканил железные слова: немедленно, сейчас же верни эту
шубу. Я был возмущен до глубины души. Она же отлично
знала, что на подобные штучки у меня твердый взгляд. И все
же решилась, поддалась соблазну.
Силин умолк. Черты его лица резче обозначились.
Добрые, серые глаза ожесточились.
– И как же... дальше?
– осторожно полюбопытствовала
Таня. - А что дальше? - он вскинул на нее несколько
недоуменный и уже оттаявший взгляд: - Снесла, вернула в тот
же день. Да иначе и не могло. Тут я непреклонен. То была
последняя капля в чашу моего терпения. Правда, и до того
между нами не было лада, а тут произошло полное
отчуждение. Главное, что она не понимала не только
преступности своих действий, но и их аморальности.
Силин пододвинул к Тане вазу с сушками, на его
непреклонном лице проскользнула тень умиротворения.