Голубой бриллиант (Сборник)

Шевцов Иван Михайлович

добрая и красивая. Да, папа? Она тебе нравится?

– Нравится, даже очень, - улыбнулся Силин.

– Вот и женись на ней, - выпалила Оля.

377

– Спасибо за совет. Примем к сведению и подумаем, -

шутливо ответил Силин.
– Главное, что есть твое согласие.

Глава шестая

1.

Итак, решено, мосты сожжены: Евгений и Люба уезжают

из страны навсегда. Прощай Россия, здравствуй... пока что

Кипр! Оформлены

паспорта, куплены билеты. Впрочем, свою

квартиру Любочка решила сохранить на всякий случай,

поручив ее своим родителям. Завтра в аэропорту

Шереметьево они мысленно скажут России "прости и прощай".

Суетным этот день был для Евгения Соколова; обычно

собранный и хладнокровный, он как-то мельтешил, пытался

что-то сделать, давать какие-то совсем не обязательные

распоряжения своим подчиненным и тут же их отменял,

рассеянно выслушивал сотрудников и со всем соглашался. На

телефонные звонки не отвечал, с Наташей был подчеркнуто

любезен, даже ласков, а с Любочкой напротив - холоден и сух,

как будто избегал ее, что озадачивало настороженную,

бдительную любовницу. До сего дня она была в волнении: а

вдруг он в последние часы передумает, или что-нибудь

непредвиденное помешает осуществлению их замысла.

Скорей бы в Шереметьево...

Прощание с Москвой наметили в ресторане "Савойя".

Был заказан отдельный столик на двоих, сервированный

изысканными блюдами. Но к удивлению Любочки, Евгений

почти не дотрагивался до любимых яств и выпил только один

фужер шампанского, был напряжен и сосредоточен, с

подозрительностью осматривал присутствующих в зале и, не

дожидаясь горячего блюда, решил уходить, подгоняемый

чувством неуверенности и обуявшего его страха. На

лестничной площадке Любочка не могла найти свои ключи от

квартиры, и Евгению пришлось открывать своими. Потеря

ключей огорчила Любочку.

– Ну где я их могла "посеять"? Как это могло случиться?
–

досадовала Любочка, мысленно соображая, когда и как она

могла обронить ключи.

Но не столько ключи, сколько состояние Евгения ее

беспокоило. Черт с ними с ключами, родителям она оставит

ключи Евгения. А вот что с ним, что творится в его душе? А то,

что творится там неладное, она догадывалась по его

378

поведению. Дома он спросил, нет ли у нее коньяка и чего-

нибудь "пожевать". В холодильнике наелось и то и другое. "Но

почему же он в ресторане не стал "жевать" и не заказал

коньяка?" - недоумевала Люба, вслух же произнести этот

вопрос не решилась, Она поставила на

стол икру, начатую

бутылку коньяка и одну хрустальную рюмку.

– Почему одну? А ты что, не хочешь разделить со мной?
–

Он указал глазами на коньяк.

– С превеликой радостью, - ответила Люба, и розовое

лицо ее засияло счастьем. Изо всех сил она старалась

угождать любимому, а она действительно любила Евгения

пылкой, страстной любовью и готова была исполнить все его

желания и прихоти, особенно в эти, как она считала,

решающие для них дни. У них было по два заграничных

паспорта - на настоящие и вымышленные имена. Евгений все

предусмотрел, и тем не менее тревога и сомнения напирали на

него со всех сторон. В фальшивых паспортах они значились

как супруги, и теперь, наполнив рюмки коньяком, он сказал, не

вставая из-за стола:

– Я хочу выпить за здоровье и удачу молодых - Людмилы

и Павла Петровых. - Так они значились в фальшивых

паспортах.

Опорожнив рюмку, новонареченная Людмила бросилась к

новоиспеченному Павлу Петрову и страстным поцелуем

опечатала уста новобрачного. Она была слишком возбуждена,

как наэлектризованная; казалось, прикоснись к ней, и ударят

искры.
– У нас сегодня будет брачная ночь, - сияя от счастья,

лепетала Любочка-Людмила.
– Да, милый? Ты хочешь брачную

ночь?В ответ Евгений снова наполнил рюмки и, вымученно

улыбнувшись, сказал:

– Давай за брачную ночь.

Безумной ночи, которую замышляла Люба, не

получилось: Евгений был пассивен, словно отрешенный от

земных наслаждений. Исцелованный весь с головы до ног, он

оставался безучастным, как бы отсутствующим, и никакие

ухищрения Любочки и ее безумный пламень не в состоянии

были его зажечь. Наконец успокоившись и приутомившись, она

спросила:

– На Кипре мы обвенчаемся? Я хочу венчаться.

– А ты крещеная?
– почему-то спросил Евгений.

379

– Конечно, - решительно подтвердила Любочка и

уточнила: - В позапрошлом году отец Артемий меня крестил.

– Почему так поздно? Ты верующая?

– Раньше я как-то была безразлична к религии. Меня она

не интересовала. В церковь заходила всего дважды и то из

любопытства. А теперь, когда многие обратились к религии...

– И ты за компанию, поскольку это модно.

– Ну, не совсем так. А разве ты?..

– И я такой же, как все или многие, вроде тебя, -

откровенно признался Евгений и прибавил: - Мы гоняемся за