Город из воды и песка
Шрифт:
— Ага. В красках. Прям Поленов. Ночной Поленов. Московский, мать его, дворик.
— Петров-Водкин, — засмеялись на том конце. — Но нет. Шагал ближе. Или нет, даже, э-э-э… Пиросмани! Во! Ну так вот. Забегаешь ты туда после работы. На улице душно. Ты пахал весь день. Босс тебя держал до последнего. Солнце село, а ты всё в позе зю стоишь — ему на ботинки дышишь. Боишься, но дышишь, куда деваться? И вот, наконец, после почётного пятого круга, объездив все близлежащие дворы в поисках, куда бы приткнуть свою тачку, ты находишь местечко через два двора от своего. И выползаешь в удушающий московский вечер. Уже, скажем, ночь. Ночевечер.
— Вечероночь.
—
— А чё кондишн, нэ?
— Нещитово. Когда ты был нищим задротом сразу после института, бабло тебе карманы не рвало. С первой нормальной зарплаты — с нескольких зарплат, окей — ты берёшь тачку: паршивенькую, в кредит. Понятно, что голую. В базовой. Какой кондишн, Ни-ки-та?! — произнёс голос так, что Войнов и правда невольно засмеялся. Позволил себе, потому что это «Ни-ки-та» звучит вроде: «Сынок, одумайся! Какой же ты у меня долбоёб, а?». — Тебе за неё выплачивать десять лет! Кондишн ему, бля! Харя треснет! А ты ещё с одним хреном накануне потёрся бамперами. А КАСКО ты не взял ваще, ай-яй! Нахрена тебе КАСКО, долбоёб? До-орого!
— Складно поёшь, — снисходительно одобрил Войнов.
— А то! Долго ли умеючи? Ну и вот, не мешай мне идти светлой дорогой — к самой, ткскзть, сути. Ты захлопываешь свою колымагу и тащишься мокрый, злой и уставший домой. В свой засратый, воняющий мусоропроводом подъезд, где каждая вторая квартира сдаётся хрен знает кому, а в соседней с тобой квартире с утра до ночи — ширк-ширк! бамц-бамц! — толпы всё время разных то ли таджиков, то ли узбеков, хер поймешь, мотаются туда-сюда. И жрать у тебя дома нечего. И смотреть нечего. И игрушки задолбали. Да всё задолбало! Жизнь мимо проходит! Это что, жизнь? А птица-молодость? И вообще это всё — где?.. Ты тащишься мимо шайтан-магазина и думаешь: за пивком, что ли, забежать? За холодненьким каким-нить пивком. Ледяным прям. Из холодильничка. Чтобы все печали, как в песенке, развело-развеяло, как рукой сняло. Пивка, в общем, хочется капец как. Заходишь, покупаешь. Берешь из морозилки. А оно — оп-па! Тёплое! Не холодное нихрена! Только поставили. И ты такой: «Бля-а-а!» Сокрушённо. Сечёшь? Твой мир рухнул. Прочувствуй этот момент, Ни-ки-та. Ну!
— Я уже прослезился, слушай, — выдохнул Войнов. — Вся моя жизнь в миниатюре.
— Ну вот. А ты не верил.
— Я сомневался.
— Стопэ. Давай всё же закончим со вторым твоим… хм… словесным экзерсисом.
— Сеанс психоанализа номер два.
— Что-то вроде того. Не перебивай, пожалуйста. Итак, что-то там про рот. Это было устало. Знаешь, очень устало. Я бы сказал — обречённо. Это, как… ну… представим, что тебе светит вышка, но ты вдруг понимаешь, что капец как боишься, не хочешь туда раньше времени. Ну вот страшно до жопы стало. И дело даже не в том, что ты чертей боишься. А страшненько подыхать — физически. Мандраж, понимаешь? Но преступления твои не предполагают другого наказания. Убийства, расчленёнка — вот это вот всё. Дополни сам, если что, ладно? Я вот тут не спец совершенно. И говорят тебе: так, мол, и так, Вася, оу, то есть Джон, у нас же только пожизненное. Джон, мы твою жопу двадцатого поджарим, ясненько? Без всяких уже там обжалований и апелляций. Финита ля комедия. Баста. Двадцатого, и точка. Ты даже в Бога поверил, прикинь? Но толку? Не помогло ж. И ты такой: «Ёбаный же в рот». Обречённо, понимаешь? Со всей высоты твоей обречённости. Тебе терять нечего. Не каждому понравится, когда его в рот… и вообще… даже когда изрекают подобное, возвышенное — не каждому зайдёт,
— Понял. Прочувствовал весь ужас момента.
— Рад, что тебе зашло. Честно. Я старался. А теперь можешь идти дальше работать… И звони своему Андрею Юрьевичу. Теперь по правильному номеру, лады? И взгрей его хорошенько.
— Хах! Думаешь, это так просто? Ты же про меня уже всё вычислил.
— Ну не всё. Я не задаюсь. Я скромный. Так — кое-что. Местами.
— И местами у меня?..
— Местами у тебя жопа, Никит. Режим: Халк — крушить!
— Ломать…
— Ломать: работку свою заебавшую, жизнь, ну и так — по мелочи. Но кто тебя спрашивает, верно?
— А вот это совсем безнадёгой попахивает.
— Да нет… С каждым бывает. Пройдёт. Зуб даю. Всё течёт, всё изменяется. И это тоже пройдёт.
— Соломон?
— Гераклит, ну.
— Облом…
— Придёшь домой — возьми пивка холодного. Включи какую-нить хрень несусветную. Малахова. В записи, если поздно будешь. Не, лучше «Давай поженимся». Отличное приворотное. Рвотное, я хотел сказать. Запивать пивом. Неделю подряд по вечерам. А потом баиньки. Через неделю пройдёт.
— Да ладно?
— Инфа сотка… Давай, что ль, Никит, закругляться. Прости ещё раз за Андрей Юрьича. Не держи зла, не поминай лихом.
— Да забыто уже. Весёлый ты…
— Обделаешься какой весёлый… Пока, Никит. Не хворай там, ладно?
— Эй, стой! — улетело уже в пустоту. Конец связи. — А про характер мой? — выдохнул Войнов. — Обещал же… Обещать — не значит жениться. Вот такие пироги…
На контрасте с голосом «Андрей Юрьича» тишина ощущалась странно. Хотелось самому пожать плечами — мол, не судьба. Что поделать?
Но всё же — откуда он взялся? С чего вдруг Войнов ошибся номером? Он взглянул на цветной стикер, прилепленный на монитор. Помощница босса сегодня вручила.
Войнов открыл последний набранный номер в смартфоне и сравнил цифры. Ну конечно! Тройка вместо девятки. Почерк у Галки — говно! Зато какой офигенный Андрей Юрьич попался! Любо-дорого.
Но Липатову всё равно звонить надо. Придётся. Бля-а-а! Сокрушённо, обречённо — как там ещё? Войнов ругнулся (про себя в этот раз), но постарался сделать это со всем трагизмом и болью, причитающимися моменту.
Войнов развернул наборную панель на экране смартфона, вздохнул, прочистил горло и быстро набрал номер. Теперь уже с правильной цифрой.
— Алло! Андрей Юрьевич? Здравствуйте!..
Глава 2. Саша... Пусть будет Саша
Вечером босс отпустил в начале девятого. С Липатовым не срослось. Он оказался ещё тем говнюком.
Войнов о неудаче с Липатовым умолчал. Оставил неизбежное на завтра. Сегодня не хотелось. Мечталось — домой. Вот просто — домой. Затариться пивом в шайтан-магазине. Врубить какое-нибудь первостатейное говнецо по ящику и завалиться на диван, ни о чём не думая. До завтра хотя бы. Заказать какого-нибудь дерьма из Яндекс.Лавки с доставкой.
И это его жизнь?! Когда он до такого дошёл? Когда превратился в скучного, тупого дегенерата? С диваном, срачем в квартире, Яндекс.Лавкой, непотребством по ящику? Ни одной падле он не нужен. Ни одному, нахрен, бывшему. Которого, он, может, сейчас и нагнул бы, если б звёзды встали. Не раком. Но звёзды встали, именно что жопу отклячив. А у Войнова, кстати, не вставало ни разу за всю прошлую неделю! Вот те на! Ну а чего удивляться? Какая жизнь, такая и… сексуальная жизнь. Отлично! Заеби-ись!