Госпожа попаданка
Шрифт:
— Что, черт их побери, там происходит?!
Сидя на крепостной стене, Кэт напряженно вглядывалась в ночной мрак. Даже на таком расстоянии она поняла, что что-то пошло не так — об этом говорило и яростное пламя в ночи и дикие звуки, доносившиеся оттуда, где полыхал пожар.
— Дело дрянь! — сказал стоявший рядом Ханген, — если так пойдет и дальше — выгорит весь сад. А с ним сгорят и твои друзья — и это будет меньшей из проблем.
— Да ну? — Кэт рывком обернулась к нему, — а что будет большей?
— То, что когда это все прогорит, — сказал Ханген, — из-под земли полезут те, кого до поры до времени удерживали корни. Все предки барона,
Кэт вновь посмотрела пламя и пожала плечами.
— И что теперь? — сказала она.
Ханген подозвал одного из своих людей и что-то шепнул ему на ухо. Воин бросился вниз по лестнице и вскоре вернулся, с натугой волоча бадью с речной водой. Ханген зачерпнул полной ладонью и, что-то прошептав, разбрызгал воду по ветру. Эту манипуляцию, на которую его спутники смотрели с немалым почтением, а Кэт — с растущим недоумением, воин повторял, пока не вычерпал всю бадью. Вскоре Кэт ощутила, как ее пробирает влажный холод, когда рядом с ней сгустился неведомо откуда взявшийся туман. Холодные клубы неторопливо стекали со стены в сад, расползаясь по лабиринту из зарослей. Там где они касались горящих растений, огонь с шипением гас.
Ханген посмотрел на Кэт и скупо улыбнулся.
— Вот теперь — пора! — сказал он.
Лена и Вулрех уже готовились принять последний бой, когда поляну вдруг окутали клубы влажного тумана. В мгновение ока стало не видно на расстоянии вытянутой руки — лишь в белесом мареве мелькали смутные силуэты, с рычанием и блеяньем убивающие друг друга. В воцарившейся неразберихе всем сразу стало не до пленников и Лена поняла, что у них вдруг появился шанс.
— Быстро! — крикнула она прямо в львиное ухо, — уходим отсюда.
Воздух огласил громкий рев и из тумана выскочило очередное отродье — гнусная тварь высотой в два человеческих роста, с козлиными рогами и бородой, но с мордой, похожей на собачью. В косматой черной шерсти запутались опавшие листья и комья сырой земли, меж которых извивались слизни и дождевые черви. В когтистой лапе тварь держала ржавый топор и Лена вдруг вспомнила, что уже видела этого монстра. На фресках в казематах замка это чудовище таким же топором рубило людям конечности и головы, а также пожирало человеческое мясо. Однако видела Лена его и раньше — среди растительных «скульптур» заполнивших здешний сад.
Налитые кровью глаза остановились на беглецах и тварь, злобно взвыв, вскинула топор. Но опустить его не успела — из тумана послышалось злобное рычание и на спину чудовища вскочила огромная кошка, зубами и когтями вцепившаяся в шерстистый загривок. Тварь заревела, выронив топор и пытаясь скинуть нового врага — и тут Вулрех, собрав остатки сил, прыгнул сам, смыкая клыки на горле твари. Два хищника почти одновременно вцепились в шею чудовища, с хрустом перегрызая хрящи и позвонки. В следующий миг косматая голова покатилась по земле, сверкая красными глазами, а безголовое тело, покачнувшись, рухнуло на землю. Воздух наполнил трупный смрад — плоть чудовища стремительно разлагалась, обнажив пожелтевший костяк. В следующий миг и он рассыпался прахом, который поглотила черная почва.
— Быстрее!!! — крикнула Кэт, приняв человеческий облик, — надо уходить отсюда.
Лена не успела ответить — рядом с ней, перекрывая шум схватки, послышалось громкое шипение и попаданка, глянув вниз, увидела
— Это друг, — торопливо сказала Кэт, — ну же, пошевеливайся.
Лена увидела, как на земле что-то блеснуло — и присмотревшись, узнала нефритовый жезл. Подняв его, Лена хотела засунуть его куда-нибудь, но тут же вспомнила, что совершенно голая. Тогда же она вспомнила и еще кое-что.
— Вы идите, — сказала она Кэт, — Вулреха сильно потрепали, ему нужно в безопасное место. Я присоединюсь к вам, когда заберу кое-что из замка.
Все это они говорили уже пробираясь сквозь дымящиеся заросли, торопясь убраться от поляны, где все еще шла кровавая бойня. К путникам присоединилось еще с десяток вооруженных человек, заляпанных грязью и кровью — именно они убивали сатиров и прочих тварей, пока Кэт искала Лену. Время от времени в зарослях кто-то пробегал, громко цокая копытами, но напасть так и не решился. Не спешили нападать и растения: видимо души мертвых пока опасались возвращаться в опаленный сад.
— Совсем кукухой поехала, — выпучила глаза Кэт, — какой нахрен замок? Ты знаешь, через что нам пришлось пройти, чтобы вытащить тебя отсюда?
— Вряд ли было страшнее, чем когда я спасала тебя с алтаря в Борате, — парировала Лена, — сейчас замок чуть ли не самое безопасное место на здешней скотобойне. Заберу отцовский нож и тут же к вам.
— Совсем поехала!!! — вскинулась Кэт, — не выдумывай! Скажите ей! Вулрех! Ханген!
— Видать этот нож очень нужен вам? — подал голос рыжеволосый мужчина и Лена бросила на него подозрительный взгляд.
— Ханген, командир личной стражи наследника барона Вабарии, — представился мужчина, — я могу сопроводить вас.
— С некоторых пор я стала опасаться добровольных помощников, — сказала Лена, поигрывая змеиным кнутом, — впрочем, если Кэт ручается за тебя.
— Ручаюсь, — кивнула кошкодевка, — правда, я думала, что у него побольше мозгов, чем у тебя. Идите оба хоть обратно ко всем этим чертям на рога, а мы с Вулрехом сваливаем. Подождем вас у реки — если не явитесь быстро — уйдем без вас.
— Договорились, — усмехнулась Лена, ни на секунду не поверив, что Кэт и вправду сможет бросить ее, — ну, что Ханген, за мной?
Все же они отправились не вдвоем — со своим командиром вызвалось идти еще трое воинов. Остальные, вместе с Кэт и израненным Вулрехом, — вернувшись в человеческий облик, барон едва мог идти, поддерживаемый с двух сторон, — устремились к воротам. Лена же и ее спутники, поспешили в замок. По пути им встретилось лишь несколько слуг, в панике разбежавшихся при виде залитых кровью вооруженных людей и обнаженной жрицы, с кнутом из семи злобно шипевших змей. Местные стражники, надо полагать, все еще пытались навести порядок в саду или вовсе разбежались, узнав о смерти Кресцента. Оставив воинов на страже, Лена и Ханген поднялись в западную башню. На алтаре Баала снова лежали два ножа — подарок Амолы и отцовский клинок: после смерти Ватиса и пленения Лены, барон Роуле вернул дары Первому Архонту.