Госпожа попаданка
Шрифт:
— Пусти!!! — взвизгнула Кэт, пытаясь выбраться, — что ты о себе возомнила, коза дранная!!!
Лена молча поднесла кнут и Кэт осеклась при виде семи змеиных голов, раскачивавшихся перед ней, чуть ли не касаясь кошачьей морды раздвоенными языками.
— Хочешь развлечься? — усмехнулась попаданка, — что же, эту ночь ты запомнишь надолго.
— Пусти!!! — проскулила кошкодевка и Лена, послушавшись, убрала ногу — чтобы тут же ухватить Кэт за шкирку. В своем полукошачьем облике она была куда меньше и легче — так что Лена просто швырнула пушистую строптивицу на кровать. Ударившись грудью о лежанку, Кэт на миг задохнулась и, пока она пыталась восстановить дыхание, Лена заломила ей руку за спину, вызвав новый протестующий вопль.
— Больнооо!!!
— А
— Айййййй!!!! — заверещала Кэт, когда змеиные зубы впились ей в ягодицы. Она попыталась вскочить с кровати, но новый удар плети швырнул ее обратно. Раз за разом семихвостая плетка опускалась на ее задницу, оставляя кровавые полосы, видные даже под черным мехом. Последний, впрочем, быстро исчезал — с каждым новым ударом Кэт вновь менялась, стремительно теряя кошачье обличье. Вскоре на кровати, прижимая руки к исполосованному заду, лежала плачущая от боли синеглазая девушка. На минуту Лену грызнула совесть, однако она решительно отогнала неуместную жалость — этот урок пойдет упрямой девчонке только на пользу.
— Руки убрала! — скомандовала Лена и Кэт, всхлипывая, повиновалась, не смея подняться с кровати. Лена быстро скинула с себя одежду и отошла к небольшому столику, где лежала принесенная послушницами снедь. Выбрав кусок топленого масла, Лена обильно смазала им набалдашник кнутовища в виде головки демона. Обвернув змеиный кнут вокруг пояса, она заправила противоположный конец себе во влагалище и, прихватив оставшийся кусок масла, подошла к всхлипывающей Кэт. Та напряглась, когда пальцы Лены скользнули ей меж ягодиц, щедро смазывая тугую дырочку.
— Нет, — вскрикнула Кэт, почувствовав как увесистая головка втиснулась меж ее ягодиц, — пожалуйстааа, не туда!!!
— Плохих кисок имеют не в киску, — скаламбурила Лена, — скажи спасибо, что не на сухую.
— Сучкаааа!!! — взвизгнула Кэт, когда импровизированный член, продавившись сквозь колечко ануса, ворвался в тесный туннель. Глаза Кэт вылезли на лоб и она истошно заорала, пытаясь соскочить, но Лена, намотав черные волосы на руку, дернула ее обратно, безжалостно терзая непослушную задницу. Другой конец кнутовища двигался во влагалище Лены — магическая плеть, улавливая желание своей хозяйки, умело массировала набухший от вожделения клитор. Потоки женской влаги стекали по рукояти кнута, образуя на полу небольшую лужицу, пока Лена с неослабевающей энергией наказывала кошкодевку. Та, опомнившись от первого шока, постепенно втянулась в процесс: крики боли сменились стонами наслаждения и Кэт уже энергично подмахивала, насаживаясь задом на таранящий ее член. Стон разочарования сорвался с ее губ, когда змеиный кнут покинул зияющий, словно кратер анус, но тут Лена, перевернув Кэт на спину, забросила ее ноги себе на плечи и с размаху вошла в истекавшее женскими соками влагалище. Снова и снова она атаковала хлюпающую вульву, с каждым проникновением чувствуя, как и ее влажные стеночки раздвигает, проталкиваясь все глубже, чешуйчатый жезл. Она сама была на грани, когда Кэт, наконец, сдалась: выгнувшись дугой, она издала совершенно дикий крик, и бессильно рухнула на кровать, содрогаясь в сладостных судорогах. Лена, в последний раз толкнув бедрами, на полную глубину насадилась на рукоять кнута и, почувствовав, что тоже кончает, рухнула на распластанное перед ней тело, рассыпая по лицу Кэт свои золотистые волосы и целуя заплаканные, но счастливые синие глаза.
Уже позже, голая Лена расслабленно лежала на кровати, прихлебывая храмовое вино прямо из кувшина и лениво гладя голову Кэт, вновь принявшую полукошачий облик. Впрочем, изменения не затронули ее язык — не шершавый, как у обычных кошек, но мягкий и теплый, сейчас он, словно лакая молочко из миски, старательно
Утомленные любовными утехами, девушки так и не увидели, что с потолка, над самым окном, за ними наблюдают чьи-то недобрые глаза. Уже стемнело и комната, в которой никто так и не удосужился зажечь свечу, медленно погружалась во мрак. В темноте никто не заметил, как в окно выскользнуло маленькое черное тельце и, хлопая кургузыми крылышками, растворилось в сгущавшихся сумерках.
«Вихри враждебные веют над нами…»
— Далеко еще до деревни? — спросила Лена, прикрывая глаза от бьющего в лицо ветра. Михач, — плотный, среднего роста мужчина, с вислыми черными усами и черными же глазами, — неопределенно пожал плечами.
— Если ветер не стихнет, придется заночевать в горах, — сказал он, — странно, обычно в это время года такого ненастья не бывает.
Последние слова заглушил очередной порыв ветра, хлестнувший в лицо мелким дождем и градом. Кутаясь в темно-серый плащ, подбитый куньим мехом, торговец пришпорил коня, направляя его к бесчисленным возам, где лежали амфоры с некрийским вином. Лена перевела взгляд на караван, растянувшийся вдоль горной дороги. Справа от нее вздымалась отвесная скала, вершину которой задевали темно-синие тучи. Слева же гора обрывалась глубокой пропастью, на дне которой текла Ицкра, ставшая особенно бурнойв здешних ущельях. За рекой виднелись угрюмые, поросшие лесом горы. На вершине одной из них виднелось высокое каменное строение — не то храм, не то замок кого-то из местных магнатов.
Ветер становился все сильнее и холоднее, в то время как заволокшие небо тучи то и дело разражались градом и проливным дождем. Конь Лены, оглашая воздух испуганным ржанием, топтался на месте, также как и остальные лошади, опасно сгрудившиеся на дороге — помощники купца с трудом удерживали животных. Вокруг каравана сгущался полумрак: Черное Солнце, не сильно светившее даже в ясную погоду, сейчас скрылось за тучами, после чего стало темно почти как ночью.
— Там что-то есть, — раздался голос рядом с Леной. Та обернулась — к ней, с трудом удерживаясь в седле, подъезжала Кэт. Еще в Торговишце ей подобрали самую смирную кобылу из всех, что нашлась для никогда не ездившей верхом девушки. В обычное время эта животина, явно чувствовавшая, что с Кэт что-то не то, лишь терпела неумелую наездницу, однако сейчас, напуганная всем происходящим, лошадь стояла смирно, мелко дрожа. Кэт, тоже крайне обеспокоенная, внимательно вглядывалась в черное небо и Лена вспомнила, что ее подружка видит в темноте не хуже обычных кошек.
— Что ты говоришь?! — крикнула Лена, перекрывая шум ветра и испуганное ржание лошадей. Кэт повернулась и Лена еще больше встревожилась от явного испуга в мерцающих зеленых глазах.
— В тучах что-то есть, — повторила кошкодевка, — какая-то тварь.
Лена, вспомнив кое-какие уроки Монастыря, быстро произнесла нужное заклятие — теперь она видела в темноте не хуже Кэт. Широко распахнув глаза, она смотрела, как высоко в небе, то ныряя в тучи, то вновь появляясь, вместе с дождем и ветром, неслось чудовище. Лена видела огромные перепончатые крылья, длинный хвост, словно плетью стегавший тучи, три змеиные головы на длинных шеях.
— Что там? — вынырнувший рядом Михач встревоженно посмотрел на девушек, вглядывавшихся в небо. Истовый почитатель Триморфы, он хорошо знал, на что способны ее жрицы — и теперь надеялся на их помощь.
— Летит, — Лена указала на клубящиеся тучи, — что-то вроде дракона.
Кровь разом отлила от лица Михача.
— Баларкань! — выдохнул он, — вот же послал Вельзевул, на мою голову. Сколько у него голов? Есть ли кто-то на спине?
— Голов три, — ответила Лена, — а на спине…да вроде никого.