Гостиница 'Сигма'

Михановский Владимир Наумович

– Этого каждый из нас хочет, - нетерпеливо перебил Брок.
– А вот ты сама по себе, ты для себя чего хотела бы?

Полные губы Любавы дрогнули.

– Не понимаю, о чем ты, Брок, - сказала она.

– Ты хотела бы полюбить кого-нибудь?
– неожиданно спросил Брок.

– Полюбить?..
– задумчиво переспросила Любава. И, помолчав, добавила: Разве можно полюбить по желанию? Любовь приходит сама.

– Откуда ты знаешь?

Любава улыбнулась.

– Читала, -

ответила она.

– А ты могла бы полюбить?..

Любава поправила волосы.

– Помнишь, Брок, - сказала она, - как мы сдавали машине экзамен зрелости? Там, на "Орионе"?

Брок покосился на Любаву.

– Разве такое забудешь?
– произнес он.
– Но к чему ты вспомнила экзамен?

– А к тому, что я не на экзамене. И ты не машина, чтобы задавать вопросы, - отрезала Любава.

– Прости, - смешался Брок.

Любава усмехнулась.

– Так и быть, открою тебе тайну, - сказала она.
– Я люблю капитана.

Брок быстро глянул на Любаву и, обнаружив улыбку в ее глазах, сам расхохотался. Трудно было придумать что-либо более нелепое. Капитан Джой Арго - и любовь? Полно, да ведомы ли ему вообще подобные чувства? Кажется, все его жизненные помыслы сосредоточены были на одном - полет "Ориона", выполнение задачи, возложенной на экипаж Координационным советом. Любовь, ревность, маленькие трагедии, время от времени разыгрывавшиеся на борту пульсолета, - все это скользило мимо его сознания.

Брок покачал головой.

– Кандидатура капитана отвергается, - заявил он.

– Ты можешь предложить другую?
– поинтересовалась Любава.

– Да.

– Какую же?

– Свою, - бухнул Брок, словно бросаясь в холодную воду.

– Такую размазню, как ты, нельзя полюбить. Только пожалеть можно, ответила Любава.

– Ну, так пожалей.

Любава промолчала. Поправив высокую прическу, она подошла к фонтану и напилась.

– Сегодня особенно горчит, - сказала она.

– Горчит!
– взорвался Брок.
– Семиглаз нас систематически отравляет. Мы пьем медленно действующий яд.

– Зачем ему нужно было бы с нами возиться? Уж если бы Семиглаз решил нас отравить, он мог бы это сделать гораздо проще и быстрее, - заметила Любава.

– Почем я знаю?
– сказал Брок.
– Может, это доставляет Семиглазу удовольствие.

– Уж ты скажешь!

– Или, может, он проводит какой-то свой опыт, - продолжал Брок.

– А мы, значит, подопытные кролики?

– Примерно. А может, этот чертов Семиглаз надумал превратить нас в свой придаток, - сказал Брок.

– Да зачем же таким сложным путем?

– Ты видела, как кошка играет с мышью?
– ответил вопросом Брок.

Они помолчали,

стоя рядом и глядя сквозь прозрачную стену. Строение стояло на пригорке, и отсюда видно было далеко. В ясную погоду можно было рассмотреть десятки строений, теснящихся поодаль. За ними угадывалась стена.

– Как время тянется!
– вздохнув, сказала Любава.
– Осень.

Пожелтевшие листья, кружась, опускались на землю. Зарядил неприметный косой дождик, но видимость не ухудшилась: капли, попадая на наружную поверхность стены, тотчас исчезали, испаряясь.

– Где ты была вчера?
– спросил Брок.

– В оранжерее. Целый день бродила. Знаешь, Брок, я нашла там вот это, ответила Любава и протянула Броку небольшой треугольный предмет, небрежно сработанный, с наплывами, некогда, наверно, прозрачный, но помутневший от времени, с металлической булавкой.

– Брошка, - сказал Брок, рассматривая находку.
– Женское украшение. Его носят на Земле. Во всяком случае, носили. Интересно, чья она?

– Кого-то из тех, кто был здесь до нас, - произнесла тихо Любава.

За стеной сырой ветер гнал по земле опавшие листья. Выбежать бы туда, почувствовать под ногами влажную почву, вдохнуть запах вянущих трав, подставить лицо дождю!

– Послушай, Брок, а ведь мы с тобой, можно сказать, так и не ходили по земле, - сказала Любава.

– Поздравляю с открытием!
– ответил Брок. Пройдясь по залу, он поднял за фонтаном блокнотный листок.
– Это еще что за послание?
– сказал он и протянул листок Любаве.

– Наверно, Брага обронил, - сказала Любава, рассматривая вязь интегралов.
– Верни ему.

Брок забрал листок.

– Вот еще!
– ухмыльнулся он.
– И не подумаю.

– Может, он нужен Петру.

– Зачем? У Петра все вот здесь, - сказал Брок и похлопал себя по лбу. Затем сложил бумажного голубя и поднес его Любаве.

– Спасибо, - сказала Любава и зашвырнула голубя Брока.

Птица, описав плавную траекторию, поднялась почти до самого потолка, ткнулась носом в невидимую преграду и, словно подстреленная влет, кружась, упала к ногам Любавы.

Девушка подняла голубя.

– Отсюда не вылетишь, - сказала она.

Брок огляделся и, убедившись, что в зале никто из орионцев не появился, подошел к Любаве.

– Знаешь, Любава, мы можем быть удачливее, чем этот голубь, - прошептал он.

– Ты о чем, Брок?
– вскинула брови девушка.

– Давай убежим отсюда!

– Вдвоем?

– Вдвоем.

– Ты открыл способ проходить сквозь стены?
– осведомилась Любава.

– Не смейся. Кроме стен, есть еще и пол, - ответил негромко юноша.