Грешница в шелках
Шрифт:
Мистер Олбрайтон умел скрывать свои чувства, но все же Селия не могла не понимать, что означали его взгляды. Она видела в его глазах желание, так что было очевидно: его влекло к ней так же сильно, как ее к нему. Селия прекрасно это понимала, так как кое-чему научилась у матери – женщины, знавшей о мужчинах все.
Через полчаса, после того как мистер Олбрайтон поднялся к себе в мансарду, с улицы вдруг раздались какие-то крики, нарушившие утреннюю тишину. А потом послышался громкий смех.
Селия тут же направилась в комнату, окна которой выходили на улицу, и увидела у дома Томаса,
– Ты говоришь, что она наняла тебя? – со смехом спросил один из мальчишек. – Выходит, ты обслуживаешь ее? – Парень еще громче засмеялся, и ею друзья тут же присоединились к нему.
– Ты, Том, поймал миленькую девицу! – ухмыльнулся другой парень. – Ее мать, мы слышали, была очень дорогой потаскушкой. Похоже, и она такая же. Да ты, приятель, и не сумеешь оценить такую, как она. Так что тебе наверняка понадобится помощь! – При этих словах все мальчишки снова расхохотались.
Селия знала, что эти мальчишки вели себя точно так же, как многие другие их сверстники, так что ничего необычного в их поведении не было. И все же сердце ее болезненно заныло – ведь сцена за окном могла означать только одно: люди в этом районе уже знали, кто она такая. Знали, что рядом с ними живет дочь известной куртизанки Алессандры Нортроп. И теперь все для нее здесь изменится. Возможно, она просто не сможет здесь жить.
Селия со вздохом закрыла глаза и попыталась успокоиться, чтобы преодолеть охватившее ее отчаяние. Ведь она уже давно знала, что самим фактом своего рождения обречена выслушивать насмешки и оскорбления. Но она никогда еще не испытывала такого унижения. Во всяком случае, у Дафны все было по-другому, хотя и там люди знали, кто она такая.
Тут ей вспомнилось, что мать не раз ее предупреждала, говорила, что когда-нибудь она почувствует, что такое оскорбления и насмешки. И все же Селия даже предположить не могла, что до такой степени расстроится.
Но как же жила ее мать? Как ходила она здесь по магазинчикам? А может быть, она вообще никогда не общалась с этими людьми, вообще никогда не покидала дом, когда приезжала сюда?
Тут мальчишки принялись толкать Тома, и казалось, что теперь уж драки не избежать. Вернее, не драки, а неминуемой расправы над Томом, потому что один он не смог бы оказать сопротивление этим парням. Он не мог даже убежать от них – они обступили его со всех сторон и не отпускали.
И тут вдруг Селия заметила высокого крепкого мужчину, приближающегося к мальчишкам. Мужчина был одет как джентльмен, и этим джентльменом… оказался мистер Олбрайтон. И как раз в этот момент самый дерзкий из юнцов направился к двери дома. Все остальные тут же потеряли всякий интерес к Тому и принялись подбадривать приятеля громкими криками.
Неожиданно путь парня был прегражден рукой мистера Олбрайтона.
– Куда вы направляетесь, молодой человек?
– У меня здесь дельце, так что убери свою лапу, если не хочешь, чтобы ее сломали.
– Если это не твой дом, то у тебя не должно быть там никакого дела. Так что убирайся отсюда.
– Это ты убирайся! – крикнул юнец. – Мы здесь
Мистер Олбрайтон опустил руку, и парень, ухмыльнувшись, сделал еще один шаг вперед. В следующее мгновение рука Олбрайтона снова опустилась ему на плечо.
Селия толком не видела, что именно сделал ее жилец – казалось, он просто положил ладонь на плечо мальчишки. Однако глаза юнца внезапно расширились, ноги подкосились, а лицо исказилось от боли.
В следующую секунду мальчишка отлетел на несколько метров, отброшенный рукой Олбрайтона словно тряпичная кукла. Друзья подняли его на ноги, и он с побелевшим от боли лицом уставился на человека, победившего его одной рукой, вернее – одним неуловимым движением руки.
– Проклятая шлюха! – заорал парень. – Мои деньги ничуть не хуже твоих, понял?!
– Ты не сделаешь ничего, что могло бы оскорбить женщину, живущую в этом доме, – заявил Олбрайтон. – А теперь убирайся отсюда и больше здесь не появляйся, иначе я тоже окажусь здесь.
Парень что-то пробурчал себе под нос и зашагал на другую сторону улицы. Его приятели тут же последовали за ним. Том же подбежал к крыльцу, положил гвозди и монетку на верхнюю ступеньку и через несколько секунд скрылся за углом. Мистер Олбрайтон поднял деньги и гвозди, затем постучал в дверь.
Стараясь держаться с достоинством, Селия открыла дверь; она видела, что мальчишки наблюдают за домом издалека.
– Это оставили для вас, – сказал мистер Олбрайтон с улыбкой, но Селии показалось, что он смотрел на нее с сочувствием, и это очень ее смутило. Заставив себя улыбнуться, она пробормотала:
– Благодарю вас. – Взяв гвозди, она взглянула в сторону мальчишек и добавила: – Похоже, все полагают, что я точно такая же, как моя мать.
– Ваш жилец не думает ничего подобного. И в отличие от зеленых юнцов не высказывает скоропалительных суждений по поводу того, какой выбор делает человек в жизни, – пусть даже этот выбор не соответствует общепринятым представлениям о нравственности. – Джонатан вынул из сюртука визитную карточку и протянул ее девушке – так, чтобы это увидели мальчишки. – Если у вас возникнут еще какие-то неприятности с ними, вы должны немедленно сообщить мне об этом. – Вежливо поклонившись, он развернулся и зашагал по улице. Мальчишки, внимательно наблюдавшие за этой сценой, тоже ушли.
Девушка взглянула на визитную карточку мистера Олбрайтона. На карточке не было ничего, кроме его имени и фамилии, но их Селия и без этого знала. Но что он за человек? Чем занимается? На эти вопросы у нее по-прежнему не было ответов.
Глава 5
В кофейне возле гостиницы «Грейс» в полдень, как всегда в это время, было многолюдно, и почти все столики были заняты. Это заведение являлось излюбленным местом отдыха адвокатов из ближайших контор; здесь они читали газеты, дымили сигарами и обсуждали свои дела – обсуждали слишком уж громко. Но для мистера Олбрайтона это обстоятельство не являлось помехой, – напротив, именно здесь он мог поговорить со своим дядей, не опасаясь, что их разговор будет услышан.