Грешница в шелках
Шрифт:
Селия звонко рассмеялась.
– Очень хорошо, что сейчас у вас такое легкое задание. Потому что я хотела бы поручить вам еще одно дело, если, конечно, вы не откажетесь.
И снова она удивила его. Впрочем, теперь-то стало ясно: именно из-за этого «дела» Селия и пригласила его на обед.
Джонатан со вздохом покачал головой:
– Нет, мисс Пеннифолд. К сожалению, я вынужден отклонить ваше предложение.
– Но вы даже не знаете, о чем я хочу попросить вас. В конце концов, я могла бы вас нанять.
– Ничего не выйдет, мисс Пеннифолд. Мое время – очень дорогое. Вы не сможете меня нанять.
–
Он сдержанно кивнул:
– Да, конечно. Простите меня, пожалуйста. Так о чем же речь?
– Все очень просто. Я хочу, чтобы вы узнали, кто является моим отцом.
– Но зачем вам это?
– Просто хочу знать, вот и все. А вам разве это не было бы интересно? Вы тоже незаконнорожденный, однако знаете, кто ваш отец. А я этого не знаю.
– Дело в том, что мой отец признал меня, хотя его родственники отказываются это сделать. Но если ваш отец предпочел вас не признавать, то у него, возможно, имелись на это причины. И ему очень не понравилось бы мое любопытство.
– Мой отец думает так же, как любой другой на его месте. Вероятно, он предполагает, что я последую по стопам матери, поэтому не хочет иметь со мной ничего общего. Но если я не займусь тем же самым, если не стану такой же, как моя мать, то он, вероятно, изменит ко мне отношение. Во всяком случае, мне очень хотелось бы на это надеяться.
«Если я не займусь тем же самым». Эти слова означали, что она еще не окончательно все решила. Но если так…
Снова вздохнув, Джонатан проговорил:
– Но я не смогу извлечь информацию… из воздуха. Расскажите мне все, что вам уже известно, и я тогда решу, стоит ли браться за это дело.
– В том-то и вся проблема, – с грустью пробормотала Селия. – Я абсолютно ничего о нем не знаю. Я надеялась найти какие-то намеки в бумагах матери, однако ничего не нашла. Но мне очень хочется узнать хоть что-то о своем отце. Хотя бы его имя. Судя по всему, мать позаботилась о том, чтобы я совершенно ничего не узнала. Ах, как это жестоко с ее стороны…
Джонатан молча кивнул. Было ясно: Алессандра действительно уничтожила все свидетельства об отце Селии. И конечно же, она не стала бы этого делать, если бы этот человек не обладал властью и влиянием, – не имело бы смысла.
Что же касается Селии, то Джонатан прекрасно ее понимал. Само собой разумеется, что ей хотелось узнать имя своего отца. И она кое в чем была права. Он, Джонатан, по крайней мерс знал, кто его отец, а вот она совершенно ничего не знала о своем родителе.
Но кто же мог быть ее отцом? Селии сейчас двадцать три года. И следовательно, зачатие произошло в самом начале карьеры Алессандры. Выходит, отцом девушки мог быть тот французский эмигрант, о котором говорил дядя Эдвард. Но возможно, еще более ранний любовник, тот, о котором Алессандра предпочитала помалкивать.
Что ж, наверное, он смог бы узнать имя этого человека. Но стоило ли заниматься этим делом?…
Джонатан молчал, и Селия, нахмурившись, поднялась со стула. Медленно приблизившись к нему, она остановилась, и его тотчас же окутал исходивший от нее запах лаванды. Потом она вдруг наклонилась и, взяв его лицо в ладони,
Забыв обо всем на свете, Джонатан ласкал ее груди – соски Селии тотчас же отвердели от его прикосновений – и чувствовал, как она тает в его объятиях. Когда же поцелуй их прервался, из горла девушки вырвались страстные стоны, и в этих стонах не было притворства – в них звучало неудержимое желание.
Немного помедлив, Джонатан расстегнул крючки на платье девушки. Затем, спустив вниз корсаж, приспустил и сорочку, обнажив плечи Селии. Заглянув ей в лицо, он увидел, что губы ее были чуть приоткрыты, а сияющие глаза напоминали два озера, полные звезд. Когда же он принялся ласкать ее обнаженные груди, она тихонько застонала и ласково улыбнулась ему, давая понять, что ласки доставляют ей удовольствие. И теперь Джонатан уже нисколько не сомневался: Селия хотела того же, чего желал и он. Да, она ждала, когда он овладеет ею и сделает своей, и с его стороны, наверное, было бы глупо отказываться от такой чудесной женщины.
Внезапно из-за двери донеслись шаги, а потом послышался выразительный кашель, словно Мэриан – а это была именно она – пыталась привлечь к себе внимание. Джонатан с Селией на мгновение замерли, затем переглянулись. И оба тотчас же поняли: Мэриан каким-то образом догадалась, что происходило в комнате, возможно, услыхала вздохи и стоны, потому и решила предупредить о своем появлении.
Тут Селия, густо покраснев, взглянула на свою обнаженную грудь, взглянула так, словно ужасно удивилась происходящему. Джонатан помог ей привести себя в порядок, и она поспешно направилась к своему стулу.
Едва лишь Селия уселась, как Мэриан, открыв дверь, внесла в столовую торт и принялась резать его и раскладывать по тарелкам. Когда она вышла, Селия вопросительно посмотрела на Джонатана. А он с улыбкой пожал плечами и представил ее совершенно обнаженной, готовой отдаться ему прямо тут, в столовой. «Ох, как жаль, что этого не произошло», – подумал он, невольно вздохнув.
Селия вынуждена была признать, что ее отношения с мистером Олбрайтоном вышли из-под контроля. И сейчас ей вспомнились слова матери: «Обязательно контролируй ситуацию. Ни за что не сдавайся. Подумай, как все наилучшим образом устроить, и только после этого приступай к делу».
Ах, Алессандра, должно быть, в гробу перевернулась. Ведь ее дочь обо всем забыла. Да, она за обедом зашла слишком далеко и вполне могла бы сдаться, если бы Мэриан не вернула ее к действительности.
Поздно вечером, уже лежа в постели, Селия ждала, что Джонатан вот-вот постучит в дверь ее спальни. «И если он действительно ко мне придет, что я сделаю?» – спрашивала себя девушка. Она не могла ответить на этот вопрос, но ей очень хотелось, чтобы он пришел. Да, она надеялась, что Джонатан окажется достаточно дерзким. В конце концов, у него ведь имелись основания считать, что она примет его в своей спальне, разве не так?