Гуси к чужому обеду
Шрифт:
– Я журналист.
– Хэккет протянул визитную карточку.
– Хочу написать статью о покойном Джозефе Стокмане...
– Старина Джо вспотеет в морге, если я расскажу о нем хоть что-то. Боксон пожал плечами.
– Говорят, убийца арестован, зачем ворошить прошлое?
– Вы категорически отказываетесь от разговора?
– Я бы не ставил вопрос именно так... Давайте-ка встретимся через час, например, в Гайд-парке? Это, конечно, не лес, но трава там так же зелена... К тому же, там можно разговаривать
...Оратор в фиолетовой рясе что-то бубнил перед японскими туристами о неминуемом пришествии Иеговы в ближайшие два дня; в десяти метрах от него другой трибун, в лоснящемся засаленном сюртуке, размахивал рукописными листовками и призывал слушателей идти на Даунинг-стрит с требованием к премьер-министру о немедленном принятии закона о всеобщем запрещении рыболовного промысла, ибо фосфор из организмов умерщвленных рыб вредно воздействует на грядущее поколение.
Гуляющему по Гайд-парку Боксону не доставляло удовольствия наблюдать за данными проявлениями многовековой британской демократии, он старался уйти подальше от истеричных выкриков и глухих бормотаний, не обращая внимания ни на личность говоруна, ни на тему его выступления.
Хэккет же, напротив, часто любил постоять около импровизированных трибун, задавал нарочито глупые вопросы, прикидывался непонимающим, а так как большинство выступавших сами не понимали сущности своих речей, то иногда дискуссия чуть не переходила в драку. Даже в этот раз репортер не удержался и поинтересовался у борца с рыбным фосфором, куда девать рыболовецкий флот Шотландии? Трибун напряженно задумался над ответом и замолчал.
– Не трогай этих умалишенных, - попросил Боксон, - зачем тебе лишний грех...
– Тебе не понять, Чарли, - наигранно вздохнул Хэккет, - ты слишком приземлён...
– Вероятно... Кстати, раньше я думал, что они выступают только по воскресеньям, в уголке ораторов...
– Не обязательно, по будним дням здесь репетируют, к тому же некоторые из них работают в туристических бюро, свобода слова в Гайд-парке - одна из лондонских достопримечательностей...
– Я позвонил в твою газету, меня уверили - ты действительно репортер. Так о чем ты хотел поговорить?
– Ты видел фотографию арестованного убийцы?
– Да, ещё во вчерашнем вечернем выпуске...
– Впечатления?
– Похож на сараевского серба Гаврилу Принципа - такой же никчемный образ и испуганный взгляд!
– Однако бритвой он махнул слишком уж умело!..
Боксон остановился и внимательно посмотрел на журналиста:
– Браво, Мелвин! Мне тоже показалось несоответствующим друг другу такое выражение лица и такое хладнокровие. Тот же Гаврила Принцип летом четырнадцатого стрелял истерично - семь выстрелов, вся обойма, возможно, даже не заметил, как патроны кончились...
– Интересное замечание!..
–
– Ага!.. А убийца-истерик исчертил бы Стокмана в стиле кубизма - на квадратики. Обычно в помутнении рассудка наносят много ранений, у меня был знакомый неаполитанец, он застал свою жену с любовником и ухлопал обоих бронзовым канделябром - так вот он сам удивлялся, как много ударов нанес, причем большинство из них - куда попало. Стокмана зарезали как-то уж очень уверенно... Я бы даже сказал - отрепетировано...
– Или в результате долговременной тренировки...
– Этот клерк не похож на тренированного человека... А вот у Стокмана за плечами наверняка было несколько лет армейской подготовки. Между прочим, при таком ранении человек умирает не сразу, иногда агония длится больше минуты... За минуту можно сделать сорок прицельных выстрелов из пистолета...
– У Стокмана был пистолет?
– Я не видел у него никакого оружия, но в номере нет следов борьбы - если бы агонизирующего Стокмана очень крепко не держали, кровь забрызгала бы все стены...
– Убийца был не один?
– Я не знаю, меня там не было. Но уверен - этот Бердек не сработал бы настолько чисто...
– Чарли, - перешел к главному вопросу Хэккет, - зачем Стокман угощал в ресторане почти дюжину головорезов?
– Он проверял нас на психологическую совместимость - такой ответ тебя устраивает?
– А для какой цели ему понадобилась ваша психологическая совместимость?
– Вероятно, он предполагал в дальнейшем нашу совместную работу, на которой психологические факторы имеют существенное значение.
– У тебя неплохо получается уходить от прямого ответа. И какую работу предлагал вам Стокман?
– Точно не знаю, но что-то связанное с постоянным ношением оружия в нестабильных районах Африканского континента.
– В полиции ты отвечал так же?
– Меня не допрашивали полицейские - Скотланд-Ярд весьма устраивает версия убийства из ревности...
Об ногу Боксона ударился ярко-оранжевый резиновый мяч. Боксон оглянулся и легонько толкнул мяч к маленькой девочке, бегущей за своей игрушкой. За девочкой, двигая перед собой коляску, торопилась няня - высокая худая брюнетка в шотландской юбке.
– Барбара, - громко говорила она, - немедленно вернись назад!
Маленькая Барбара подхватила мяч, добежала до Боксона, и, задрав вверх голову, спросила:
– Тебя как зовут?
– Чарли Боксон, а тебя?
– А меня зовут Би!..
– Простите, сэр, ребенок так непослушен...
– проговорила приблизившаяся няня, близоруко щурясь на Боксона.
– Ей всего два с половиной, но я бегаю за ней по всему парку!..
– Полагаю, леди, вы бегаете не за ней, вы бегаете вместе с ней... улыбнулся Боксон.