Гувернантка из Лидброк-Гроув
Шрифт:
Когда музыканты заиграли контрданс, Николас, разом потеряв весь интерес к окружающим его джентльменам и леди, направился на крыльцо дома, желая выкурить сигару. Не желая упустить этой удобной минуты, чтобы пообщаться с ним, я поспешила следом, несмотря на то, что мое шелковое платье было слишком легким для осенней ланкаширской ночи.
На крыльце ночная тьма сгустилась больше, чем я думала, но Николаса можно было без труда обнаружить по огненному кружочку сигары, которой он задумчиво попыхивал, облокотясь об перила крыльца загородного дома Мэллоунов.
– Мистер Эндервилль, позвольте задать вам вопрос – почему вашего кузена Дориана нет сейчас среди джентльменов округи? – окликнула я его.
Николас резко обернулся, и при свете горящего на постаменте фонаря
– Я – Эмма Линн, подруга вашей родственницы Фанни Лэндон.
– Вы до сих пор не поняли, какое место теперь занимаете в обществе, мисс Линн, если позволяете себе запросто обращаться к джентльменам? – резко спросил Николас, буравя меня недружелюбным взглядом.
– А какое место я занимаю в обществе? – растерянно переспросила я его и вдруг поняла скрытый смысл его речей.
– Вы хотите сказать, что считаете профессию гувернантки столь презренной, что даже не хотите разговаривать со мной?! Но разве наше столичное знакомство не дает мне права надеяться на некоторую вашу снисходительность? – вырвалось из моей груди отчаянный протест против нашего социального неравенства.
– Пошла вон!!! – рявкнул Николас Эндервилль, больше не считая нужным что-либо объяснять мне.
Его неприкрытая злоба стеганула меня подобно жгучему кнуту, и я бросилась бежать к себе, сгорая от стыда и унижения. По пути в свою спальню я то и дело натыкалась впотьмах на стулья и столики в холле, а также спотыкалась об ступеньки лестницы, сделавшейся необычайно крутой, и набила себе немало синяков на теле. Добравшись до своей кровати, я упала на нее и разразилась слезами, оплакивая свои разбитые мечты. После жестокой отповеди кузена Дориана мне стало понятно, как теперь на самом деле ко мне относятся привилегированные состоятельные господа. Я могла рассчитывать на их уважение и внимание только когда была опекаемой племянницей богатого негоцианта Уилсона с перспективой получения от него солидного приданого. Но стоило дяде в гневе отлучить меня от своей семьи, и я стала в их глаза чуть ли не прокаженной, не достойной их человеческого участия. И Дориан… Дориан тоже наверняка так презрительно относится ко мне, как его кузен, он только лучше воспитан, чем Николас Эндервилль. Одна Фанни и еще ее родители по своей доброте не отвернулись от меня, когда я стала нищей бесприданницей и бесправной гувернанткой, и в моей душе снова возник соблазн поехать к подруге в Италию.
Но я вспомнила, что обещала Тому не покидать его. Как я могу предать доверие моего маленького друга, огорчить его своим отъездом?! Нет, мне нужно спокойно и со смирением переносить все трудности службы гувернанткой в доме Мэллоунов, и наградой мне будет дружба моего воспитанника и доброе участие слуг. Приняв такое решение я наконец заснула, разом избавившись от всех своих иллюзий и принимая жизнь такой, какая она есть.
» Глава 13
Уединенная жизнь нередко порождает в чувствительных натурах склонность к фантазиям и романтическим грезам. Для меня - одинокой девушки, лишенной семьи и имеющей в друзьях одного маленького мальчика – сказочные видения сделались единственной отрадой в той безрадостной жизни, которую мне приходилось вести в особняке Мэллоунов после приема в нем влиятельных лиц Эрглтона.
Читатель, возможно, что ты сочтешь не слишком разумным мое желание представлять свое счастье вместе с Дорианом в вымышленном прекрасном мире, где нас не разделяли никакие преграды. Жизнь безжалостно разрушила все мои радужные мечты, и высокопоставленный баронет Эндервилль ничем не обнаружил стремления увидеться с подругой своей кузины
Наступили последние дни ноября, омраченные ненастной дождливой погодой. Местная швея, миссис Хейт все еще задерживала мой заказ, и мне по-прежнему приходилось носить вне дома старый плащ, привезенный с юга. Не достаточно плотная одежда и суровый климат Ланкашира сделали свое дело, и скоро я ощутила признаки жестокой простуды. Между тем миссис Мэллоун получила письмо, что ее отец хочет видеть ее и своего единственного внука Томаса. Хозяйка тут же начала собираться в дорогу и в доме воцарилась суматоха. Властный мистер Джеральд Гриншоу был весьма состоятельным негоциантом, и никаких отговорок он не терпел. Семье Мэллоунов приходилось угождать ему во всем, чтобы унаследовать его богатство и потакать всем его прихотям.
Ощущая сильную неловкость, я отправилась к хозяйке и сказала ей, что по причине болезни не могу сопровождать ее и Тома в дороге. Разумеется, такое сообщение вызвало сильнейшее неудовольствие миссис Мэллоун.
– Милочка, вы и раньше не слишком хорошо справлялись со своими обязанностями, теперь оказывается у вас плохое здоровье, не позволяющее нести службу. Видно, мне придется подумать о замене воспитательницы для моего сына, - жестко заявила она, окидывая меня суровым взглядом.
Мне не хотелось расставаться со своим воспитанником, к которому я привязалась всем сердцем и я поспешила сказать:
– Миссис Мэллоун, я исправлюсь. Прошу, дайте мне возможность выздороветь от болезни и окрепнуть…
Сильный кашель прервал мою речь и не дал мне возможности закончить свою мысль. Но Дора Мэллоун поняла, что мои оправдания и ссылка на болезнь не были притворством, чтобы увильнуть от обязанностей гувернантки. Она несколько смягчилась и сказала:
– Хорошо, мисс Линн, оставайтесь. Надеюсь, что к моему возвращению вы будете полностью здоровы.
Я еле слышно пробормотала слова благодарности и, шатаясь от слабости, поднялась в свою комнату. Объяснение лишило меня остатков моих сил, и жар снова ослабил мое тело. К счастью, добросердечные слуги не оставили меня своим попечением, хотя это не входило в их обязанности. Горничная Сара часто приносила мне горячие лекарственные отвары и нагретые кирпичи для согрева постели, лакей Самуэль старался как можно чаще разогревать камин в моей спальне, а повариха Дженни пекла для меня любимые булочки с корицей и готовила подкрепляющий силы больного куриный бульон. Благодаря заботе этих внешне грубых, но добрых сердцем людей я не только не умерла от простуды, но очень скоро почувствовала облегчение от мучающего меня недуга. И поднятию моего настроения дополнительно способствовало сообщение Сары, что баронет Эндервилль непременно из года в год возвращается на Рождество в свое поместье Торнбери, чтобы провести праздник со своими соседями и арендаторами. В моем сердце снова расцвела упоительная надежда увидеть Дориана, и она подействовала на меня лучше всякого лекарства.
На следующий день после того как Дора Мэллоун уехала с Томом я почувствовала желание оставить кровать и заняться какой-нибудь полезной деятельностью. Лежать в постели, смотреть на серое от непогоды окно и слушать, как отчаянно стучит ветка дуба по стеклу, было очень тоскливо.
Я осторожно поднялась, проверяя свои ощущения. Мои движения были несколько более скованны по сравнению с периодом до болезни, но в целом болезнь уже не так стесняла меня как прежде. Обрадованная этим открытием, я надела самое теплое платье, накинула на свои плечи шерстяной платок и, не торопясь, спустилась в классную комнату.