Хенемет-Амон
Шрифт:
Саргон презрительно хмыкнул:
– И кто же это сделает? Ты?
– Может, и я, – оскалился техену, демонстрируя желтые зубы, – а, может, и он.
Тут житель Дешрет кивком указал в сторону Пер-Бастет. Как раз в этот момент до слуха Саргона донесся стук колес по грунтовой дороге. Отойдя на пару шагов назад и держа руку на мече, мулат обернулся. По тракту во всю прыть неслась колесница, взбивая облако пыли. В повозку были запряжены два крепких вороных коня, а управлял ими старый знакомый меджай. Тот самый, что стоял на страже возле входа в храм Бастет
Верблюд заблаговременно ушел с дороги и остановился в поле неподалеку. Джехутихотеп с интересом наблюдал за происходящим, крепко сжимая поводья. Паренек был наготове. Он твердо решил вмешаться, если его спутнику потребуется помощь.
Колесница меджая остановилась в нескольких махе от Саргона, и воин сошел на землю.
Завидев мулата, Нефернен нахмурился:
– Ты чего тут забыл, добрячок?
– Я нашел преступника, – холодно бросил он.
– А-а-а, ты все о кошке? – хмыкнул меджай, скрещивая руки на груди.
– Кто этот баран? – встрял техену, указывая пальцем на Саргона.
– Непредвиденная проблема, – вновь хмыкнул меджай.
– Ты не собираешься взять его под стражу? – спросил мулат, хотя уже догадался, что Нефернен заодно с этим мерзавцем.
Не обращая внимания на вопрос, страж обратился к жителю пустыни:
– Как тебя угораздило задавить миу, Пэми?
Техену, которого звали Пэми, развел руками:
– Это че, так важно что ли?
– Да, гиены тебя подери, это и вправду так важно! Теперь полгорода на уши встанет!
Пэми нацепил на уста омерзительную улыбку:
– Я задавил одну кошку, но взамен привез другую.
С этими словами он полез за борт колесницы и выудил оттуда небольшой тюк. Развязав его, техену вытащил на свет маленькую статуэтку богини Бастет. Из чистого золота. Она легко умещалась у него на ладони. Фигурка так ярко переливалась в лучах вечернего солнца, что Саргон невольно засмотрелся на ее красоту.
Нефернен шумно втянул ноздрями воздух:
– А ты знаешь, как подсластить мне Ка.
– А то! – хмыкнул Пэми. – И, надеюсь, плата будет щедрой.
– Об этом можешь не беспокоиться, – вяло махнул рукой меджай, – твоя награда уже ждет тебя.
– Что все это значит?! – наконец, произнес мулат, оправляясь от удивления.
Нефернен перевел холодный взгляд на него:
– А сам еще не понял, добрячок? За эту прекрасную вещицу я выручу огромные деньги в Хазете.
– Вы украли статуэтку богини?!
– Мы? – захохотал Нефернен во все горло. – Нет, я ничего не крал. Я лишь приобрел дорогую вещицу у подозрительного типа по пути в город. Всего за десять серебряных дебенов. А уж откуда она у него взялась, меня не касается.
– Ты должен покарать его за кражу и убийство! – яростно выпалил мулат.
– Если Бастет нанесено оскорбление, то пусть она сама его и карает, – Нефернен продолжал открыто издеваться над ним.
Саргон почувствовал, как внутри закипает праведный гнев. Несмотря на то, что их было двое, а он один. Да к тому же неподалеку ждал юный мальчишка, за которого он
– Раз тебе так нужна была эта вещь, что же не выкрал ее сам? – проскрежетал зубами мулат. – Или у тебя кишка тонка? Какой же ты тогда меджай?!
Казалось, гневная тирада нисколько не задела Нефернена. Он продолжал ехидно ухмыляться.
– Умный меджай я, умный! Кража чужими руками отведет от меня все подозрения. Ведь я только и делал, что торчал на посту возле храма. И вокруг было полно народа, кто это видел. Так, что меня не в чем заподозрить. А его, – тут он кивком указал на Пэми, – выслеживать никто не будет. Ловить техену, что искать ветра в поле. А вот ты, – глаза меджая сузились, – откуда ты только выискался, добрячок? Ты проблема. И нам придется ее решить. Уж слишком много знаешь.
Саргон окончательно понял, что схватки не миновать. Тогда он предпринял последнюю попытку – расколоть этих двоих. Посеять смуту, дабы не пришлось сражаться с ними одновременно.
Мулат повернулся к техену:
– Ты мог бы сам продать фигурку и получить за нее куда больше, нежели десять дебенов.
Пэми осклабился:
– Какой баран станет покупать из рук техену безделушки? Да еще и в Та-Кемет. Сразу скумекают, что я ее уволок. А десять дебенов щедрая цена для меня.
Сказав это, он осторожно положил статуэтку в тюк и прислонил к колеснице. А затем достал из-за пояса кинжал. Медь грозно сверкнула в лучах солнца.
Саргон понял, что план полностью провалился, когда до него донесся ехидный голос Нефернена:
– Не стоило тебе совать нос в это дело, добрячок.
[1] Пшент – корона древнеегипетских фараонов. По происхождению представляла собой две соединенные короны: красный «дешрет» символ власти над Нижним Египтом и белый «хеджет» – над Верхним.
Хека – крюк-скипетр.
Нехех – плеть.
Урей – принадлежность царского убора фараонов, представлявшая собой крепившееся на лбу вертикальное, подчас весьма стилизованное изображение богини-кобры Уаджит – покровительницы Нижнего Египта.
[2] Хери-теп-аа-сепат (номарх) – должность управителя нома (сепат, провинции) в Древнем Египте.
Глава 11
Крик боли и страдания вырвался из груди молодой женщины, когда раскаленный металл коснулся кожи у запястья. Однако он оказался приглушен ладонью меджая. Исет в отчаянной попытке попробовала вырваться, но телохранитель царицы держал ее крепко. Она хотела укусить руку, сжимающую рот, но при первой же потуге страж так сильно сдавил ей челюсть, что потемнело в глазах. А затем вернулась боль. Нестерпимая, жгучая боль, разливающаяся от левой кисти по всему телу, подобно пожирающему пламени. Из глаз снова потекли слезы, хотя казалось, она навсегда утратила способность плакать. Слишком много было пролито их перед ложем любимого господина. И мысли о пер-А, ее Херу и Повелителе давали сил держаться и переносить эту немыслимую боль. Но она не знала, сможет ли терпеть вечно…