Хирург Коновалов
Шрифт:
– Ой… – слышится тихий вздох.
Ловлю себя на том, что глажу щиколотку. Успокаиваю, угу. Понимаю взгляд, а у Ласточки щеки цветом как лак на ногтях. Забавная она, конечно. Ладно, надо дело делать, там, в отделении Коновалова конь еще не валялся.
Я быстро выполняю все необходимые процедуры. Палец выглядит ровно так, как должен выглядеть спустя сутки после манипуляции. А после всего не сдерживаюсь и обвожу большим пальцем косточку на ноге. Ласточка еще раз ойкает, а дверь открывается.
На пороге какой-то бледный рыжий тип. Ласточка ойкает
– Извините, – цедит рыжий и закрывает дверь.
– Ну вот! – Ласточка все-таки снимает ногу с моего колена. – Что Слава подумает?!
Мне по хрен, что подумает неизвестный мне Слава. Подозреваю, это кто-то из ее сотрудников. Мои бы точно такой картине не удивились.
– Не переживай, Ласточка. Мою репутацию трудно чем-то испортить.
– А мою?!
– А твою пора начинать портить.
Розовые щеки и сведенные вместе брови – забавное сочетание.
– Спасибо большое, – она встает на ноги. – Правда, спасибо, Вадим. Но мне надо работать.
– Какое совпадение. Мне тоже, – я тоже встаю. – Завтра пришлю Коляна, чтобы ты не так нервничала. Он свое уже получил, сделает, как положено.
***
Стою, смотрю в корзину для мусора в собственном кабинете. Там лежит пара хирургических перчаток – или как они там называются. Хирург Коновалов мой палец обработал в перчатках. А вот за ногу лапал – без! Лапал же? Я не уверена. А вот кто уверен, судя по мерзкой ухмылке – так это Кузнецов. Ладно, наша с ним война только началась. И никакой палец и прилагающийся к нему хирург мне не помешают.
***
Сетевая инфраструктура настолько большая, что клиника обладает собственной серверной. Туда мы и идем с Кузнецовым. Он идет быстро, я стараюсь не отставать. Нога начинает болеть сильнее. До серверной путь не близкий.
Наверное, я неправильная девочка. Но когда я вижу стойки, провода, мигание огоньков, слышу тихое гудение – у меня от восторга замирает сердце. Да, это сердце – сердце, благодаря которому как часы работает это огромное, сложно организованное медицинское учреждение. Мощное, красивое, сильное сердце.
– Вот, – произносит Кузнецов. Но я уже и сама все вижу.
Разглядываю пустое место в стойке, разъемы, цифры и буквы серийных номеров.
– Теперь больше нет вопросов? – неприязненно цедит Вячеслав.
– К тебе – больше нет. Ключ от серверной отдай.
Он не торопится отдать мне ключ. Упирается ладонью в стойку и наклоняется ко мне.
– У меня есть вопросы.
Ну надо же. Попытка надавить мужским физическим превосходством, и довольно неуклюжая. Вот двухметровый хирург давить умеет. А Кузнецов, наверное, думает, что если я невысокая и хрупкая, то на меня надавить может даже он, со своим средним ростом и не очень впечатляющими плечами.
Это опасное заблуждение.
– Ты хочешь задать свои вопросы прямо здесь, Вячеслав?
– А почему нет? Нормальная обстановка. Интимная.
Я его не боюсь. Кузнецова смешно
– Говори.
Кузнецов молчит, выдерживая паузу. Я смотрю на стойку, где, судя по вспыхнувшим огонькам, кто-то сейчас дал повышенную нагрузку на систему.
– Как оно – трахаться с гинекологом? Буров знает какие-то особые секретики? – кивает на мои бедра.
Рука моя успевает раньше головы. Кузнецов хватается за щеку.
– Ты распускаешь руки!
– Ты распускаешь язык.
Он смотрит на меня зло, все так же придерживаясь за щеку рукой.
– А ты не знаешь, что говорят у тебя за спиной? Почему тебя взяли на это место?
Да что же у них тут все через одно место?! То люди на работе дрочат, то вариант «через постель» для всех самый популярный. Не клиника, а рассадник помешанных на сексе. Впрочем, версии Кузнецова верить нельзя. Я ничего такого раньше не слышала в свой адрес, а, значит, он может просто пытаться специально меня зацепить.
Протягиваю руку.
– Давай ключ. И советую написать заявление об увольнении.
Ключ падает на пол.
– Не дождешься.
***
На следующий день я получаю нагоняй от Николя – Женька сдала меня, что я ходила серверную. Ник грозится наябедничать шефу, а я обещаю, что больше так не буду. После обеда меня вызывает к себе Буров.
– Вот, ознакомься.
Тон шефа не сулит ничего хорошего. И его можно понять. Если бы кто-то из моих сотрудников написал такой бред, я бы вскипела. Впрочем, это именно мой сотрудник и написал. Это заявление от Кузнецова. И не об увольнении. А о том, что я к нему пристаю и принуждаю к сексуальным отношениям.
По окончании прочтения брови у меня оказываются где-то, кажется, на затылке. Нет, они тут реально помешанные на сексе! Или это от того, что тут главный – гинеколог?
Я не сразу решаюсь поднять взгляд на Бурова. По его лицу понять ничего невозможно. Он поверил? Как в это можно поверить?! Я лично не верю, что это происходит со мной. Опять моя жизнь похожа на дурацкий анекдот. Что ж за период такой…
Я вспоминаю, как гадала, какой Григорий Олегович в трэшевых ситуациях. Это еще пока не трэш, но зато вполне похоже на краш-тест новому начальству. До сегодняшнего дня Буров демонстрировал по отношению ко мне и адекватность, и доверие. Дал карт-бланш, лишний раз не лез.
И вот теперь первая конфликтная ситуация.
Я не понимаю, что мне делать. Оправдываться кажется глупым, потому что для меня ситуация однозначная: все написанное Кузнецовым – бред, это очевидно. Но очевидно ли это Бурову?
– Что делать-то будем, Инна Леонидовна? – тон у Григория Олеговича мрачный. Я делаю глубокий вдох, собираясь со словами: – Понятно, что он идиот. Но, как понимаешь, я обязан на это как-то реагировать.
Глубокий вдох превращается в шумный выдох. Я не ошиблась в Бурове! Все-таки он нормальный мужик.