Хирург Коновалов
Шрифт:
А, кого я обманываю? Меня подталкивает любопытство. Что еще дальше может отчебучить Коновалов? Я не чувствую никакого страха перед ним. Я точно знаю, что могу сказать «нет», и он меня услышит. Он не тот мужчина, который будет принуждать женщину силой – для этого он слишком избалован женским вниманием. И вообще, когда мне еще выпадет шанс увидеть гладкий мужской пах? Нервно хмыкаю.
Мы поднимаемся на лифте на одиннадцатый этаж. Я никак не могу понять, насколько на самом деле пьян Коновалов. Он стоит, привалившись спиной к матово-серой поверхности лифта, и смотрит на меня. Просто смотрит.
Он и в самом деле привлекательный – если отрешиться от его безобразных манер. Он натуральный блондин, но при этом у Вадима темные брови и ресницы. Он не бледная моль, нет-нет. И глаза у него сейчас совсем не норильские. Но под их взглядом мне по-прежнему неудобно.
Лифт пиликает, останавливаясь. Может быть, сейчас самое время развернуться и уйти? Но я зачем-то выхожу из лифта под приглашающий жест Вадима.
Я не удивлена тем, что у него квартира-студия. Не удивлена, что там просторно. Не удивлена лаконичностью дизайна и мебели.
За моей спиной щелкает замок.
– Ну что, в ванную первый я. Теперь предложить что-нибудь? Вина?
Абсурд зашкаливает. А еще говорят, что любопытство кошку сгубило.
– Я за рулем.
– Можешь остаться у меня до утра.
Какая невиданная щедрость. Отрицательно качаю головой. Коновалов фирменным жестом складывает руки на груди.
– Что тебя смущает?
Вот даже и не знаю, как ответить на этот вопрос. Наверное, то, что мне давно пора уйти. Но я почему-то медлю.
– Я проспался. Сейчас отмоюсь до блеска, зубы почищу – и буду в полном порядке. Не переживай, Ласточка, тебе понравится.
Я не понимаю, что со мной. И почему я все никак не уйду.
– Пошли, заварю тебе чай.
И я снова иду за ним, теперь в кухонную зону. Там стерильно, как в операционной. Только стол черный, как и стулья. Я почему-то чувствую какое-то непонятнее дикое напряжение. Кажется, если Вадим меня сейчас коснется, даже невзначай – я заору и убегу. Но он не касается. Включает чайник, достает кружку, кладет туда пакетик чай. То есть, про чай – он это серьезно? Как и про все остальное.
– Все, я в душ, – Вадим заливает кружку кипятком. – Десять минут максимум.
Щелкает замок ванной. Я какое-то время смотрю на поднимающийся над кружкой пар. А потом, стараясь ступать как можно тише, прохожу к входной двери. Где-то за другой дверью, в другой части квартиры, слышится шум воды. Я поворачиваю внутреннюю защелку, открываю дверь и аккуратно прикрываю ее за собой.
Лифт стоит все так же на одиннадцатом этаже – видимо, в этот поздний час жильцы уже все дома. Я спускаюсь вниз, подхожу к своей машине. Несколько секунд смотрю на машину Вадима. Хорошая, явно новая. Да, со всех сторон привлекателен Вадим Эдуардович – кроме своего характера. Не зря говорят: нет в природе совершенства.
Я сажусь в машину, завожу двигатель, трогаюсь с места.
Шлагбаум открывается автоматически.
***
Понедельник преподносит сюрприз. Я еще не совсем свой человек в этом коллективе, и в неофициальные чаты-болталки не добавлена. А там все воскресенье обсасывали некое видео.
Именно на него я сейчас и смотрю на Женькином телефоне.
О-хре-неть…
На
На экране между тем действие разворачивается дальше. Девушка пытается отбиваться, но непонятно – то ли всерьез, то ли это какая-то игра. Опять же, кто-то это все снимает. Там есть кто-то третий. Кузнецов лезет все сильнее, пытается задрать на девушке топик, лапает за грудь, за попу. И видно теперь, что он пьян. Прямо сильно пьян. В отличие от Коновалова, по которому хрен поймешь, по Кузнецову все предельно ясно. Девушка, наконец, начинает отбиваться всерьез, толкает Вячеслава в грудь, он теряет равновесие и заваливается в кусты. И через какое-то время оттуда слышатся звуки, по которым ясно, что Кузнецова тошнит. Занавес. В смысле, видео кончается.
Я некоторое время смотрю в погасший экран
– Инчик… – Женька трогает меня за локоть. Я встряхиваю головой.
– Слушай, а как он там оказался? В смысле, Кузнецов как там оказался? Его же… не приглашали?
– Он странный вообще, – отмахивается Женя. – Не звали, да. Сам напросился. Он же племянник главбухши, ты знала?
Конечно, нет! Не знала.
Но теперь все более-менее встает на свои места. И амбиции Кузнецова. И его поведение. Нужные человечки – это узкое место для любого руководителя. Выдаю себе мысленный пендель за то, что не выяснила факт родственных связей Кузнецова раньше. Нет, надо напроситься в чаты-болталки, там наверняка много полезного можно найти. А, может, и нет.
Но мне по-прежнему непонятно, зачем Вячеслав поехал на турбазу. Ну ладно, упросил тетку взять его – я общалась с ней по работе, вроде все было ровно, такая типичная главбухша – дородная, с короткой, залитой лаком прической. Пока у нее работают бухгалтерские программы – у нее нет ко мне вопросов. А они работают.
Но вот зачем он поехал туда, куда его не приглашали? Для меня это что-то немыслимое – явиться туда, куда тебя не звали, где ты быть не должен. А вот Кузнецов зачем-то это сделал. Да еще и прятался от меня, похоже. Нет, территория там большая, может быть, конечно, мы просто с ним не пересеклись. Но что-то подсказывает мне, что он сознательно избегал встречи.
А потом меня вдруг осеняет догадка. Он хотел поймать меня на каком-то компромате. Ну, точно! Корпоратив – это мероприятие, где люди расслабляются. Иногда расслабляются прямо вот совсем. В субботу я видела, как оттягиваются медики. А в итоге все вышло ровно наоборот. Как там говорят – охотник превратился в жертву. По какой-то причине Кузнецов напился до безобразного состояния. И это стало общим достоянием.
– Ин, что делать будешь?
Я пожимаю плечами. С этим однозначно надо что-то делать. Пока мое основное чувство, выплывающее из-под первоначального шока – испанский стыд. Это же мой сотрудник. Да, он не должен был там быть. Да, я даже не знала, что Вячеслав там был. Да, я не могу контролировать, что и сколько пьют мои сотрудники. Но мне все равно стыдно! Хорошо хоть, что, судя по видео, для девушки это обошлось минимумом последствий.