Хождение Восвояси
Шрифт:
– Это пчела в отпуске, – обворожительно улыбаясь, сообщила Серафима. – Несколько штук прилетели с нами.
– Жачем?
– В отпуск?
Физиономии дуэний вытянулись.
– А… разрешите узнать, о вездесущий дух Сыма Цзянь… что есть… кчела?
Тут настала пора Серафимы открывать и закрывать рот.
– У вас разве нет пчел? – удивился Иван не меньше ее. – А кто же у вас делает мёд?
– Делает? – подумать только, минутой раньше тётки считали, что удивляться больше некуда. – Никто его у нас не делает. Мы вымениваем его у торговцев из Зареки на рубины, жемчуг и изумруд.
– А откуда у вас
– Сама ты треснутая, – абсолютно несправедливо пробормотала Чу Мей, обжегши боярышню неприязненным взором. – И мелкая тоже.
– Шамые нормальные у наш камни раштут! Это мёд у торговтшев из Жареки такой дорогой! И вще оштальное тоже… Деликатешы… Наряды… Бежделушки… Украшения…
– А что вам мешает самим в эту Зареку съездить и мёда и всего остального прикупить, разлюбезные боярыни? – вмешался боярин Демьян. – Вы удивитесь, когда узнаете, сколько всё это на самом деле стоит!
И тут уже все три вотвояськи посмотрели на лукоморцев как на сумасшедших – или и впрямь свалившихся с неба – и серьёзно ушибивших при этом головы.
– Теперь мы в самом деле верим, что вы – пречудные духи, спустившиеся прямиком с небес, – благоговейно покачивая головой, произнесла Чу Мей. – Только пришельцы могут не знать, что через реку Текучих песков не в состоянии переправиться ни одно живое существо: ни человек, ни птица, ни эти… как их там… фчёлы.
Сердце Серафимы пропустило такт. Если духи посчитают, что проблема с зверобратьями не решена, или решена недостаточно хорошо, или просто забудут выполнить обещание… Иванова рука мягко, но уверенно легла ей на плечо.
– Они не обманут. Всё будет хорошо, Сень.
– Разберёмся, – буркнула сквозь зубы она, не зная, радоваться или огорчаться тому, что супруг смог прочитать ее мысли с такой лёгкостью и точностью.
Ну что ж. Теперь, когда вариант дезертирства в случае неудачи исключался, думать, чего делать с братьями-кроликами, волками и прочили барсуками, придётся всерьёз. Знать бы еще, чего они сами хотят…
Завидев гостей и пленителей, братья разразились шутками по поводу того, что достанется – или, скорее, не достанется – приходящим позднее всех. Но Чи Пай, которому сегодня вместе с Чи Ни и Чи Шо выпала задача накормить родичей горяченьким, прицыкнул на крикунов и заверил, что еды хватит. Боярин Демьян, взявший на себя роль кулинарного разведчика с карьерными перспективами великомученика, подошел к котлу с мясом, три раза коротко потянул носом, и на лице его отразилось тихое, но от этого не менее горькое сожаление:
– Лучше бы не хватило…
– Присаживайтесь к нашему огню! Брат Я сейчас подвинется! – звучно рыгнув, Чи Тай ткнул в бок медвекрола. – Сшевелись, лопоухий!
– Уткни своё рыло в коленки, – щелкнул ему по пятаку тот, – и еще пятеро поместятся!
– Не твоё рыло, не трогай грязными лапами! – с шутовским возмущением вскричал Чи Я и пихнул брата в плечо. Тот повалился, сверкнув пятками и сбивая с бортика фонтана плошки с нефритовым молоком – на спину Чи Ни.
– Да забодали вы оба-два, да?! – вскочил Ни и под гогот аудитории принялся отвешивать тумаков обоим спорщикам, не разбирая правого и виноватого.
– А ты-то куда, морда зеленая?! – задетый по уху коротким,
– Животные! – возмущённо потрясла кулачком О Ду Вань, оттопыривая полу шелкового халата, облитого нефритом вперемешку с мясным бульоном. – Жверьё, ш шепи шорвавшеещя!
– Нет слов, сколь неприемлемо сие низменное общество для высокородной девицы изысканного воспитания и тонкой душевной организации! – с театральным отвращением скривилась Чу Мей и ухватила О Ля Ля за запястье. – И ты уходи отсюда, пропащая! Даже тебя они не достойны!
Лепестку, при всём желании так и не нашедшей, что сказать в защиту семьи возлюбленного, только и оставалось, что прикусить губу и молча потащиться за тёткой. Перехватив убитый взгляд своей пассии, Сам покраснел.
– Братья, прекратите! – прокатился по площади его сердитый голос, заглушая звуки веселья. – Прекратите, я говорю вам!
– Но брат Хай! – кроколев оторвался от попыток вколотить голову зайцебуйвола в бортик фонтана и обиженно надулся. – Мы ж только начали!
– А чо? – поддержал его зайцебуйвол, метко выплёвывая набившиеся в пасть камушки в глаз крокольву. – Чо-то уже случилось? Ничего ж не сломали. Никому. Пока. Вроде?
Сам наморщил лоб, сморщился, тщетно отыскивая ответ, но Серафима вдруг поняла. Там, откуда они пришли, это, похоже, было в порядке вещей. Приятельский кулак в глаз в ответ на шутливый пинок в спину. Точнее хук – дольше дружба. Бьет – значит, любит.
– Глядя на нас, наши гости думают, что мы… мы… животные! – нашел, наконец, аргумент Чи Хай.
– Ха! Животные в лесу живут! Это даже… гостям должно быть понятно! – фыркнул Чи Во.
– А мы в этом живём… как его… ее… – Чи Пай обвел рукой разгромленную площадь.
– В городе!
– В деревне!
– В домах!
– Рядом с домами, в домах воняет!
– А не надо было там…
– А там и до этого!..
– И полы проваливаются!
– А не надо было там!..
– И крыши протекают!
– А не надо было…
– А одно из главных отличие нас от животных… – выступил вперед Иванушка, и тут же все восемьдесят с лишним голов повернулись в его сторону.
– В чём?
– Конечно в том, что мы знаем много разных игр.
– Да? – неуверенно переглянулись братья, но прежде, чем они успели понять, что отличие не так уж и велико в их случае, царевич продолжил:
– Но я вижу, что ваши старые игры вам надоели.
– Да! – с облегчением подтвердили они.
– И поэтому мы хотим научить вас новым. Тем, в которые мы играем на нашей родине.