Хозяин таёжного неба

Лукин Андрей Юрьевич

Стёпка смотрел на свою ладонь и пытался вспомнить, разозлился ли он перед тем, как за саблю хвататься, или нет. И вроде бы, припоминалось, что никакой злости в нём в тот момент не было. Это что ж, получается, что его догадка не верна, и всё дело вовсе не в злости? Он вытащил свой нож, щелкнул, выдвигая лезвие, помялся, решаясь, затем взялся за клинок всей ладонью. Вякса со Збугнятой во все глаза таращились на него, ожидали, похоже, что он сейчас и нож свой сомнёт, как Савоярову саблю. Стёпка слегка сжал руку. Не слишком приятное ощущение. Сильнее надави - и порез обеспечен. А уж если выдернуть бритвенной остроты лезвие из руки, словно из ножен, то вообще можно пальцев

лишиться... Или нет? Он осторожно потянул нож, и тот легко выскользнул из руки, не оставив даже царапины. Стёпка полоснул по ладони ещё раз и с тем же успехом. Ни крови, ни пореза. Ну что ж, раз магический нож резать хозяина не хочет, значит надо обычный испытать. Нож Збугняты легко рассёк мякоть ладони. Было больно. Стёпка слизнул выступившую из небольшого пореза кровь и прекратил опыты. Нет, наверное, он всё-таки тогда на бояричей разозлился, пусть даже и не слишком сильно. Иначе не стал бы хвататься голой рукой за отточенную сталь. А ведь когда хватался, даже и сомнения не было, что неправильно поступает, само собой всё получилось, как на хуторе, когда меч у оркимага отобрал.

– Збугнята, ты Негрызгу не видал?
– остановился рядом с ними Сгрыква.
– Вот девка непутёвая, ноги уже стоптал, сыскать её не могу.

– Наверх она пошла, - показал Вякса.
– С вёдрами. Полы скоблить.

Сгрыква вернулся минуты через три. Спустился на деревянных ногах во двор, глаза дурные, еле выговорил трясущимися губами:

– Беда, хлопцы. Хозяина покличте скорее. За ведуном посылать надобно. Ой, беда! Негрызга-то... Девку-то... Окаменела уже, глазами только лупат... Ох и страху же я натерпелся! Сам ноги едва унёс!

Он ещё что-то бормотал, а Збугнята уже метнулся в корчму, затопал по лестнице. Стёпка с Вяксой не отставали.

Негрызга сидела на лавке. В той самой комнате, где Стёпку Полыня подловил, на той самой лавке. Сидела неестественно прямая, руки на коленях сложила, как примерная школьница, подбородок вздёрнула - и даже головы не повернула, когда мальчишки в комнату ввалились. Стёпка, пока бежал, чего только не передумал, к самому худшему готовился, а увидел девчонку - и отпустило слегка. Цела Негрызга, ничего с ней страшного не случилось, ну, застыла, ну, не шевелится, эка невидаль, я вчера так же на этой лавке сидел, заклинанием опутанный, и ничего, жив пока и вполне здоров.

Збугнята споткнулся о ведро, опрокинул его, бросился к девчонке, схватил её за плечи, затряс... Она моталась в его руках всем телом, словно истукан, и вправду только глазами испуганно лупала: чтой-то со мной, спасите, помогите, ой, мамочки, околдова-а-а-али!

– Погубили девку!
– горячо зашептал Сгрыква в Стёпкин затылок.
– Никому она худа не делала, безответная. Сгубили колдуны, зачаровали...

– Негрызга, ты меня слышишь?
– тормошил девчонку вурдалак.
– Скажи хоть слово!

– Да погодите же вы!
– чуть не крикнул Стёпка.
– Збугнята, хватит её трясти! Ничего страшного с ней не случилось. Это она на ту лавку случайно села, на которой колдуны меня подловили. Здесь, наверное, заклинание ещё осталось, как там его... Силок какой-то. Ловушка такая магическая.

– Обложной силок, - вспомнил Вякса и глаза испуганно на Стёпку вытаращил.
– Ты демон, потому силок тебя и не удержал. А Негрызгу нам самим ни в жисть не расколдовать. Шибко сильное заклинание, на медведЯ его охотники ставят, ежели когда живьём словить надо и шкуру не попортить. Не снять нам его самим-то. Без магов не обойтися.

– Ну, значит, магов позовём, - уверенно сказал Стёпка. Однако связываться с магами

ему не хотелось. Он почему-то был уверен, что с этим колдовским силком может и своими силами справиться. Вчера он его путы разорвал, почему бы не попробовать ещё раз.

– Так, сейчас попробуем разобраться, что тут к чему. А ну-ка, давайте лавку от стены отодвинем.

Сгрыква со Збугнятой взялись за лавку с двух сторон и перенесли её на середину комнаты. Негрызга сидела как приклеенная. Даже не пошатнулась.

Стёпка сначала осмотрел стену, ничего не нашёл, потом встал на четвереньки, заглянул под лавку... Так и есть. Воткнуто что-то в доску, на гвоздь с очень широкой шляпкой похоже или на большую кнопку. Он потрогал - ничего страшного, магией, вроде, не стреляет - и выдернул кнопку из лавки.

– Вот она, зараза!

Негрызга взвизгнула, обмякла и повалилась на пол. Сгрыква едва успел её подхватить, а то угодила бы девчонка прямо в растёкшуюся по полу лужу.

Силок лежал на Стёпкиной ладони, и ничего в нём не было магического: просто грубая железная кнопка с небрежно нацарапанными на шляпке непонятными знаками. Вякса боязливо потрогал, потом вытер палец о рубаху, словно до чего-то нечистого дотронулся:

– Куды мы его, Стеслав

– А никуды, - сказал Стёпка.
– Я его себе заберу. Может, пригодится ещё. Если в нём, конечно, сила магическая не кончилась.

– Ведомо, не кончилась, - Вякса покосился на Негрызгу, которая уже почти пришла в себя и трястись перестала, только говорить ещё ничего не могла, с перепугу, наверное, голоса лишившись.
– Видал, как её словило, ровно медведЯ, - он захихикал.
– Теперича она от каждой лавки шарахаться будет, помяни моё слово.

Негрызга вдруг отпихнула Сгрыкву, разъярённо уставилась на гоблина, руки в боки упёрла, выдерга мелкая:

– А не ты ли мне этакую пакость спроворил? Чево зубы скалишь? Всё хозяину поведаю, он тебе ужо покажет!..

Вякса отодвинулся от неё подальше, кулаком себе в лоб постучал:

– Эвона чего надумала! Мы её ослобонили, а она нас же и облаяла. В энтот силок Стеслава вчерась колдуны ловили, он с ними насилу управился. А ежели бы не мы, так и сидела бы всю ночь на лавке ровно идолище...

* * *

Ближе к вечеру Стёпка решил сходить к ведуну. Во-первых, неудобно было уезжать, не попрощавшись, а во-вторых, хотелось кое о чём поговорить. Вякса, Збугнята и Щепля, конечно же, отправились вместе с ним. А когда пришли, оказалось, что их там уже ждут, и стол накрыт, и народ собрался не чужой: и Швырга-старшой, и элль-хон Зарусаха, и дядько Неусвистайло, и старшина Пристегнивесло. И главное - все они пришли со своими жёнами и дочками, у кого таковые имелись. Стёпка как их всех увидел, сразу понял, что от него требуется, вздохнул и покорился судьбе. И опять, в который уже раз пришлось ему рассказывать о встрече с Миряной. Женщины, разумеется, опять плакали, даже Неусвистайлова жена Зарёнка, устрашающих размеров троллиха, и та прослезилась.

Потом Стёпка от них сбежал, вышел во двор и сел на крыльцо рядом со Швыргой-младшим. Рассказал ему о свидании с людоедом, о том, как угодил в силок, как выручали Негрызгу.

– А не может такого быть, - спросил под конец, - что конхобулл не только подглядывал за мной, но и делал меня, ну, как бы злее? Мне кажется, когда он у меня на шее висел, я как-то больше на всяких гадов сердился. Просто даже иногда убить кого-нибудь из них хотелось. А снял его - и теперь всё по-другому.

Швырга почесал бороду, пожал плечами: