Хозяйка Его Виноградников
Шрифт:
Виктория сглотнула. Затем вздохнула.
– Я не помню своего мужа, – тихо проговорила она, излишне сильно плеснув себе в лицо водой, и добавила. – Так что нет, я тоже не скорблю.
Новая знакомая прикрыла рот ладошкой.
– Ох! Простите меня! Умоляю! Я слышала, что вы потеряли память. И я должна была подумать… Но я… я просто не подумала… Простите!
Не будь Виктория так расстроена напоминанием о своем замужестве и потере памяти, она, вполне возможно, заметила бы фальшивость в этих уверениях, но затронутая тема была слишком болезненной для неё, чтобы она смогла
– Ничего, – покачала она головой, успокаивая, как она думала, чувствующую себя виноватой женщину. – Ничего страшного. Откуда вам было знать.
– Но я вас расстроила! – продолжила играть роль сердобольной подруги Джулия. – Всё же прав был мой муж, я очень-очень плохо воспитана!
– Ну что вы! Мне ничего подобного даже в голову не пришло! Наоборот! – заверила её Виктория.
– Вы просто очень добры! Но я себя знаю! Мой язык – мой враг! Я… я слишком импульсивна! Слишком откровенна! Но я работаю над собой, – со смущенной улыбкой доверительно поведала Джулия. – Учусь быть более сдержанной, деликатной и обходительной.
Слегка растерявшись от обрушившихся на неё признаний, Виктория заверила: – Не знаю, как местное общество, но лично я не вижу ничего плохого в том, чтобы говорить, что думаешь.
– Вы правда так думаете? – с надеждой в голосе спросила Джулия.
– Да, я правда так думаю, – подтвердила Виктория. Ну а что ещё она могла сказать?
– Тогда я предлагаю нам дружить! – с места в карьер объявила Джулия. – Надеюсь вы не против?
– Нет, конечно же, я не против, – в очередной раз подтвердила Виктория. Потому как опять и снова: а что ещё она могла сказать?
Джулия с удовлетворением кивнула и посмотрела на своё отражение в зеркале, ещё раз поправив причёску. На лице её промелькнула искорка триумфа, которую, впрочем, Виктория не заметила, поскольку смотрела не на свою новую подругу, а обернулась на дверь, в которую вошла молодая женщина с маленьким сыном.
Женщина была одета в роскошное, но безвкусное вечернее платье светло-голубого цвета с обилием рюшей и кружев. Что было бы ещё полбеды, если бы платье не облегало слишком плотно её упитанную фигуру, подчеркивая тем самым все её недостатки. На её груди, как минимум, шестого размера, словно на атласных подушках возлежало массивное бриллиантовое колье, а явно созданные в пару к нему серьги безжалостно оттягивали своим весом её мочки. На запястьях поблескивали усыпанные драгоценными камнями широкие браслеты, а на всех десяти пальцах – перстни.
Не менее живописную картину представлял из себя и её явно полный энергии и любопытства сын. На мальчике был тёмно-синий костюмчик с коротким жакетом и пуговицами. Под жакетом виднелась белая рубашка с кружевным воротничком и кружевными же манжетами. Вся эта белоснежность и темно-синяя строгость, однако, была расцвечена многочисленными пятнами от шоколада, зефира, ягод и сливочного крема, которые покрывали маленького дьяволенка с головы до ног.
– Хммм… Кого-кого, а вас двоих, увидеть мирно беседующими я никак не ожидала, – приторно-сладким голоском уведомила женщина. Её губы изогнулись в фальшивой улыбке, которая не затронула
Виктория непонимающе нахмурилась. А вот её новая подруга ответила.
– Взаимно, – ослепительно улыбнувшись, парировала Джулия. – Я тоже от кого-кого, но от такой благороднейшей, великодушнейшей, добрейшей и тонко чувствующей женщины, как ты, моя дорогая Констанция, никак не ожидала услышать подобное.
Констанция открыла и закрыла рот, явно не зная, что сказать, вследствие чего в комнате повисла неловкая тишина.
– Ма-ам, я хочу пи-ииииисать! – нарушил тишину маленький Лука, дернув мать за руку.
– Да, конечно, милый, – заверили его и тут же повели в сторону кабинки, но напоследок, очевидно, дабы всё же оставить последнее слово за собой брызнули очередной дозой яда.
– Джулия, я понимаю, что ты вдова и можешь позволить себе больше, чем девицы или мы, почтенные замужние дамы, но алое платье…
Слова «вульгарно и вызывающе» произнесены не были, но они явно подразумевались тоном, что, впрочем, не помешало Джулии сделать вид, что она не поняла намека.
– Мне просто не идет голубое, моя дорогая. Что же до рюшей, то я для них уже слишком стара.
Поскольку заверять заклятую вражину в том, что она не стара, а голубое ей идет в планы Констанции не входило, это опять и снова был шах и мат.
А посему ответом Джулии стала захлопнувшаяся дверь.
– Виктория, как ты относишься к тому, чтобы прогуляться в вашем замечательном саду, – предложила она.
– С удовольствием, – совершенно искренне ответила Виктория, которой, во-первых, не терпелось уточнить, что имела в виду «дорогая» Констанция, во-вторых, Джулия начала ей по-настоящему нравиться, как и в целом, идея дружбы с ней. Не говоря уже о том, что ей действительно не помешала бы подруга.
Глава 23
Глава 23
Сад окружил Викторию ласковым шелестом листвы, тонким ароматом цветущих роз и мягким светом фонарей. Она облегчённо вздохнула, ощущая, как с неё спадает накопившееся за вечер напряжение. Прохладный вечерний ветерок нежно пробежался по её лицу, охлаждая разгорячённые щеки. Неспешно шагая по гравиевой дорожке вдоль аккуратно подстриженных кустарников и изящных цветочных клумб, она вдыхала благоухание зелени и цветов, чувствуя, как с каждым вдохом внутри неё растёт ощущение умиротворения и лёгкости. Напряжённые мышцы спины и шеи стали мягче, а мысли, подобно грозовому облаку, начали рассеиваться, уступая место ясности и покою.
Не решившись задать интересующий её вопрос прямо, она начала издалека.
– Эта Констанция, она всегда… такая?
Джулия усмехнулась и в очередной раз её поразила, как своей прямотой, так и проницательностью.
– Спрашивай уже, что хотела спросить, – усмехнувшись, сказала она.
Поняв, что её раскусили, Виктория смущенно улыбнулась и спросила.
– Что она имела в виду, говоря, что кого-кого, а нас двоих она не ожидала увидеть мирно беседующими?
Джулия понимающе кивнула, давая понять, что ждала этого вопроса.