Хрен С Горы
Шрифт:
Я сам дал Тагору наиболее ответственное задание - проверить подходы вглубь Бунсана-Тинсока со стороны побережья. Формально к югу от последнего вэйского селения сразу же начинаются земли бунса, но по факту на морском берегу болотные обитатели не появляются - все стычки и конфликты между ними и вэями случались на реке Веуме и по её притокам. Вот и решил я проверить возможность ударить по бунса-тинса там, где они не ждут нападения. Поэтому рекогносцировку поручил самому грамотному и имеющему хоть какое-то представление о картах.
Где сейчас тузтец, оставалось только догадываться -- четыре дня назад передал с отправляющейся на мархонский торг делегацией
Сектант же ничего не смог сказать ничего вразумительного, когда я спросил о непонятном поведении его земляков. Да и откуда знать человеку, успевшему только однажды сплавать в один конец по маршруту Вохе-Тагира-Пеу, о том, что на уме у торговцев. Так что оставалось только ждать, да аккуратно, дабы не создавать паники, оповещать "сильных мужей" и старост деревень о возможных неприятностей со стороны чужеземцев. Ко времени появления гонца от Ботуметаки в Мар-Хон подтянулось уже несколько отрядов общей численностью в полторы сотни бойцов. Правда, не понятно: это результат моих усилий по мобилизации населения или же мужики припёрлись на торг с участием заморских гостей.
Кстати, сегодня предстоит пиршество с участием наиболее уважаемых людей. Ванимуй, по долгу советника по хонско-вэйским делам, довёл до моих ушей перечень тех, кого следует пригласить: кроме двух десятков уже знакомых мне местных крутых парней, он порекомендовал позвать девятерых из пришедших в последнюю пару дней. Папуасские большие люди в одиночку, наверное, ходят только удобрять продуктами своей жизнедеятельности окрестные кустики. Так что к трём десяткам гостей следует прибавить ещё сотню их сопровождающих. Плюсуем сюда всех "питарасу" и верхушку формально не принадлежащих к "макакам" вооружённых формирований - тех же регоев Ванимуя и сонаев с бонкийцами.
Подсчитав потребное количество припасов, я понял, что не зря у туземцев существует такой способ наказания и подрыва экономической мощи слишком независимых деревенских предводителей, как частые визиты вышестоящего начальства со всей своей свитой -- пара-тройка обязательных при приёме гостей пиршеств разорит не хуже войны. Причём в отличие от явной агрессии, и сделать то ничего нельзя: будешь добросовестно накрывать поляну -- прожорливые визитёры рано или поздно опустошат твои кладовые; попробуешь зажилить харч -- приобретёшь репутацию сквалыги. В любом случае сторонники разбегутся -- или от обнищавшего вождя, или от жадного. Итог всё равно один.
Ну, допустим, мои финансы сегодняшний пир как-нибудь выдержат. Правда, после него карательная экспедиция против болотных обитателей, причём успешная, с захватом богатой добычи, а не её жалкого подобия, как у Пилапи Старого, становилось уже не только вопросом авторитета среди подопечного населения, но и вопросом выживания.
Теперь до меня стало доходить, почему все папуасские правители вместо того, чтобы мудро развивать экономику в своих владениях, норовят устроить "маленькую победоносную войну", а при отсутствии внешнего противника принимаются за междоусобицы или разорение чересчур богатых подчинённых -- иначе очень быстро оказываешься на мели, и преданные
Ладно, не будем унывать раньше времени. Металлический инструмент в соединении с мелиорацией и ирригацией позволит поднять производительность сельского хозяйства. А там и местную мораль начнём потихоньку менять: надо будет поспрашивать Сектанта, что там его тенхорабизм говорит по поводу прожирания общественного богатства на многолюдных пиршествах. А если Путь Истины и Света не порицает подобную порочную практику, придумаю для "макак" религию с запретами на частые гулянки -- оставлю два или праздничных дня, в которые можно будет закатывать пышное застолье, чтобы мои подчинённые совсем не свихнулись от отсутствия привычных обитателям Пеу радостей -- и баста. А в остальное время будем вести жизнь скромную. Правда, тогда я сам себя лишу самого мирного способа подрыва сил чрезмерно усилившихся граждан на местах. Но опять же, можно что-нибудь придумать -- например, отправляться по неугодным как раз в обжорные дни. Впрочем, у меня сейчас есть дела поважней, чем строить планы на очень отдалённое будущее.
Визг свиньи, лишившейся жизни для сегодняшнего пира, многоголосый шум со всех сторон -- гости и мои орлы, разбившись на мелкие группки, вели мужские беседы о хозяйстве, рыбалке, охоте, магии с колдовством, а также о сексуальных подвигах и похождениях -- всё это как-то мало способствовало упражнениям в чистописании. Так что остаток дня до самого мероприятия я посвятил общению с иногородними участниками и начавшими подтягиваться мархонскими обитателями.
Переходя от одной кучки гостей, разбавленных "макаками", к другой, я после обязательных вопросов о состоянии хавроний и видах на урожай принимал участие в неспешных мужских беседах о рыбалке, охоте на разную мелкую живность, ещё оставшуюся на нашем острове, черепашьих и крабьих бегах, сексуальных похождениях и т. д. Изредка разговор поворачивал на непонятное поведение вохейских торговцев. Все обитатели порта и окрестностей просто терялись в догадках, чего это чужаки торчать невесть где, вместо того, чтобы пользоваться гостеприимством старых знакомых. И многим из числа регоев и "сильных мужей" эти странности не очень нравились.
Взгляд мой скользнул вдоль очередной компании, жующую местную жвачку из травы и особого вида земли. Среди парочки "макак" и тройки людей какого-то вэйского старосты торчал Отукоме. Я уже собирался пройти мимо -- нечего тратить время на мелких сошек, обойти бы до начала пира, никого не обидев, всех собравшихся на нашем холме "сильных мужей". Но тут в глаза бросился браслет с несколькими сине-зелёными камушками на запястье гонца-кесу. Так что пришлось уделять внимание мелким сошкам-вэйцам, заводя обычную бодягу о свиньях, урожае и прочем.
– Гляжу, ты Отукоме, имеешь друзей в Сонаве -- не стал я терять лишнего времени.
– Почему ты так думаешь, Сонаваралингатаки?
– недоумённо спросил кесу.
– Вот -- я ткнул пальцем в заинтересовавший меня браслет -- Камни, которые я встречал раньше только в Сонаве, когда посещал свою родню по материнской линии.
– Нет -- осторожно и как бы даже сожалея, что вынужден разочаровать столь важное лицо, ответил посланник северного соседа -- Эти камни дал старший брат мужа моей двоюродной сестры. А он подобрал их, когда искал птицу комуси в безлюдных местах земли Талу.