Хуан Дьявол 3 часть
Шрифт:
– Сдавайся, Хуан Дьявол! – грозился Ренато, но Хуан не сдавался.
– Так поймайте меня! – И крик потонул в чудовищном грохоте, за которым последовала череда сильнейших взрывов.
Взорвался вулкан. Разрывая сверху донизу махину, высотой в тысячу метров, над Мон Пеле взметнулась гигантская вспышка пламени, лучом пронесся поток огня и дыма, уничтожая землю, стирая город и море, разрушая все одним ударом, словно придавив огромным кулаком.
Сбитые с ног грубым взмахом, опаленные раскаленным воздухом, задыхаясь и с расширенными от ужаса глазами, желая видеть ужасающий
Моника выпрямилась, ее не останавливали раскаленные дымные испарения, обжигавшие кожу, слепившие глаза. Затем добежала до стены. Руки вцепились в край террасы, а взгляд жадно искал, желал пройти через окутавшее облако, но так ничего и не увидел. Никого. Густой слой дымящегося пепла накрыл бывший город горящим саваном. Залив опустел. Пристани, причалы, сотни кораблей и парусников исчезли, поглощенные кипящими и дымящимися водами.
– Где они? Где шхуна, охрана? – спрашивала Моника. – Где корабль Хуана?
Густой воздух медленно прояснялся. Разрушенный и дымящийся деревянный корпус шхуны вертелся в водовороте, движимый яростными волнами. Вокруг него всплывали из вод бесформенные предметы, чернеющие доски, разрушенные брусья, разорванные трупы, как мрачное возвращение долга моря. Моника отступила с колотящимся сердцем, и из ее горла вырвался хриплый крик горя:
– Хуан! Хуан! Почему ты не дал мне умереть с тобой?
17.
Голова Хуана вынырнула из неспокойных вод и снова в них погрузилась. Морские воды разгорячились, но еще более жгучим было дуновение огненного воздуха, спускавшегося с горы. Рядом шевелились люди, сражаясь, как и он, с двумя ужасными стихиями. Почерневшие и обожженные лица, протянутые руки в поиске помощи, живые и мертвые, раненые и невредимые – многочисленная масса, боровшаяся в безумном испуге, не понимая, что произошло. Двумя взмахами рук Хуан доплыл до тонущего негритенка, и схватив за худую шею, тряс его, пока тот не очнулся.
– Капитан, я умираю… – пожаловался задыхающийся Колибри. – Вода обжигает, воздух горячий…
– Ты не умрешь, цепляйся за доску… – изо всех сил Хуан плыл и тащил мальчика. Рядом плавала маленькая непотопляемая лодка на боку, но он легко ее повернул. – Держись, Колибри!
Другая рука судорожно высунулась из воды и вцепилась в борт лодки. Искаженное лицо, обожженная и раненая голова показалась из воды, жадно хватая ртом воздух, другой человек успел доплыть до зубчатой скорлупы, представлявшей собой последнюю надежду спастись.
– Отпусти, Ренато!
– Нет, Хуан!
Снова лицом к лицу. Снова в самую трудную минуту последнего сражения роковая случайность столкнула и сблизила две пары рук в отчаянной судороге, два рта, одинаково жаждущих вдохнуть желанный воздух. Вспышка ненависти горела в глазах Ренато, бранившего Хуана:
– Ты потопил мой корабль, разорвал его на куски!
– Ты спятил? Как я мог такое сделать? Это вулкан!
– Вулкан… вулкан? О! А Моника? Она была на «Люцифере»!
– Нет, не была! Она в безопасности!
– Значит, это правда. О, я не могу больше!
Ярость погасла в голубых глазах. Рядом вода окрасилась кровью, пока рука Хуана поддерживала обморочное тело
– Ренато, поднимайся! Садись в лодку, держись за меня! Я не дам тебе утонуть!
– Это бесполезно, Хуан! Я ранен! Спаси мальчика! Спасись сам!
– Наверх, Колибри, внутрь! Я помогу тебе, наверх! – приказал Хуан, подталкивая мальчика. – Теперь ты, быстро, Ренато, я не отпущу тебя! Поднимайся!
С трудом он поднял и опустил тело на дно маленькой лодки. Из последних сил он поднялся на ноги, охватывая взглядом ужаса и страха пространство. Десять ран кровоточили, опаленная одежда висела клочьями, из-под которой виднелась покрасневшая обожженная кожа, но на это он не обратил внимания. У его ног, как раненое животное, шевелился Колибри:
– Что случилось, капитан? Нас взорвали снарядами, потопили? Потопили «Люцифер»!
– «Люцифер»? О, нет! «Люцифер» непотопляем. Вот он, обожженный, разрушенный, но плавающий. Потоплены остальные, «Галион» как будто море засосало, потоплены другие лодки, все, Колибри, почти все. Смотри!
Он помог мальчику подняться, чтобы тот посмотрел на странное опустевшее море, трагично окутавшее свою добычу. Рядом, на разрушенном плоту, сотрясаемом яростными волнами, боролась маленькая группа людей. Словно в кошмарном видении, Хуан узнал их:
– Угорь, Мартин, Хулиан, Хенаро! Хватайтесь за доски, корабельные веревки, держитесь за них, пока я не приду на помощь!
Он выхватил из моря широкую доску и погрузил ее в воду, чтобы грести, затем устремил взгляд на ближайший берег, и в ужасе крикнул:
– Колибри! Я спятил, ослеп? Колибри, посмотри на Сен-Пьер! Что это? Что там впереди?
– Ничего, капитан! Там ничего нет!
Обезумевший Хуан греб к берегу, двигая лодку по направлению к пристани, причалам, пляжам. Глаза искали дома, которых не было, знакомую картину, которая стерлась. Нет крыш, деревьев, стен. Зеленая долина, где возвышался самый богатый и многочисленный город малых Антильских островов, превратился в огромную голую пустыню, покрытой пеплом и медленно каменеющей лавой.
– Моника, Моника!
Губы Хуана произнесли любимое имя. Оно сверкнуло светом и огнем. С сумасшедшей жаждой он схватился за доску и продолжал грести. Нужно приблизиться, добраться. Он не верил покрасневшим глазам. Разум, обезумевший от неожиданности и ужаса, не осознавал ужасную правду, пока лодка не стукнулась о берег. Он бежал, не чувствуя жаркую и раскаленную землю. Руки трогали горячую поверхность, тело и душа стали нечувствительны от боли и ужаса.
– Здесь был Сен-Пьер, вот здесь! Нет, невозможно, неправда, что я вижу! Это не может быть правдой! – и безумно кричал, отвергая: – Это неправда!
Рычание чудовища словно ответило ему. Вон там Мон Пеле. Он тоже изменился. Могущественная верхушка разлетелась вдребезги, и во всю длину высоченной махины из голого конуса громадной расщелины сбегали смертоносные испарения, пока в ужасной трещине закипала лава фонтаном огненной кузницы. Хуан подошел к лодке, на дне которой лежал Ренато Д'Отремон; оттуда же высунулась темная голова Колибри, и тот с волнением спросил:
– Что случилось, капитан, что же случилось?
– Здесь был Сен-Пьер! Был, а теперь уже нет. Город, где я родился, не существует. А она… Моника… – И с бесконечным отчаянием позвал: – Моника! Где же ты?