И мир погас
Шрифт:
— Ты понимаешь, что все умрут или нет?! Все, даже твои любимые мужчины, — все погибнут в один день! Ничего не останется, даже воспоминания!
Меня колотило и желудок ужасно болел. Меня злил это разговор и невозможность быстро прийти к соглашению.
Этой женщине пришлось смириться.
— Мне нужны гарантии, что не будет раскрыто мое имя как участника переворота.
Я рассмеялась. До слез. Два дня я не могла есть и спать, сидя в кабинете и обдумывая план, составляя список дел, которые необходимо успеть до весны, а наставница храма, духовный лидер моей страны, ставила свою безопасность выше спасения страны.
Я
— Когда ты раскроешь мне имя главы восстания и мы обсудим точный план, я и будущая императрица Аделин подпишем это.
— Что это?
— Обещание принять тебя, наставницу храма, в сенат империи Халькопирит, — ее удивленное лицо было смешным, — я исполнила твою мечту и предложила свою голову, но даже этого не хватило для благодарности. Просто поразительно.
Глава 11
Все живое во мне умерло, если к этому дню еще что-то от него оставалось. Торжественная церемония отправки рыцарей на фронт. Мой сын среди молодых ребят с мечами на поясе. Слезы и гордость, крики и флаги, боль и забытые воспоминания.
День похорон. Толпа прощающихся. Платье напичкано согревающими артефактами, но меня все равно колотит озноб и чувство тошноты не покидает. От слез едва ли что видно, шепот смешался с голосом наставницы, и я почти упала на колени, но руки Адама и Теодора удержали меня.
Пожалуйста, просто положите и меня в этот гроб, сожгите нас вместе…
— Может увести ее?
— Нельзя, Ваше Высочество, императрице обязательно нужно присутствовать.
Кому нужно? Эта церемония прощания, плачущие люди, концентрация скорби в одном месте. Но они покинут дворец, вернутся к семьям, их жизнь вернется в прежнее русло, но как же я? Если дочь Богини не удостоилась чести прожить с мужем долгую жизнь, то к чему мне вообще это родство? Мучаться дальше с этим изматывающим чувством полного бессилия?
Теперь же я вынуждена была стаять на балконе, зачитывая речь, а про себя думать о предстоящем разговоре. За моей спиной стояли самые близкие: мои дети, Теодор, Ракель, Карлайл и Аделин. Прекрасная Аделин, повязавшая на плечо Адама платок, дрожавшая и тихо-тихо рыдающая. Ее синие глаза сегодня утром глядели на меня с ужасом, давшим понять, что мои недавние воспоминания пришли к ней. Она знает и нам придется поговорить.
— Юная эрцгерцогиня, прошу вас.
Прошло 3 дня с отъезда кронпринца в рядах армии. Эмили вчера вечером покинула столицу, сказав, что во дворце может лишь унывать и беспокоиться, так что лучшим решением нашла возвращение в герцогство и погружение в работу. Мне же оставалось безвылазно сидеть в кабинете, составляя список необходимых действий для Аделин после восшествия на престол.
Она была в скромных одеждах, следуя старой традиции для тех, кто ждет родных и любимых с войны, облачаться в простые наряды, снимать украшения и собирать волосы в аккуратные прически. Даже так юная дама выглядела в разы лучше моего отражения.
— Вы правда собираетесь умереть? Прошу, скажите, что я нечаянно узнала ваш ночной кошмар.
— Мне не хочется тебя расстраивать.
На ее глазах были слезы. Несчастный ребенок.
— Принцы и принцесса знают об этом?
— Нет, и не узнают.
— Если… Если вам понадобится какая-то моя помощь, то я…
— Просто оставайся живой и здоровой, — я выдавила из себя вымученную улыбку.
Я
На месте, где родилась Морин был возведен храм, а у дерева, на котором повесилась ее мать, стояла милая изгородь и табличка с молитвой. И заборчик и табличку мы вырвали из земли, а саму землю разрыли, однако меч так и не нашли.
— Я начинаю злиться, — прошипела я, докуривая сигариллу.
— Мы ошиблись с местом? — Теодор, вместе со мной наблюдавший за раскопками, был таким же уставшим, как и я.
— Невозможно. Кто-то нашел меч до нас. Сворачивай этот балаган и едим домой. Не желаю и на секунду дольше оставаться в Таафеите.
Я развернулась и пошла в сторону кареты, пиная траву под ногами.
— Где будем искать дальше?
— Нигде. Плевать. Я даже не представляю, как он должен выглядеть.
Тео тревожило мое состояние, как и эти раскопки, оправданные найденными старыми записями. Мой друг сам превратился в измученного выжатого работягу. Его уникальный Аним был крайне необходим в период войны, ведь на передовую было необходимо доставлять провизию и стройматериалы для лагерей, лекарства и возвращать раненных, но создание артефактов для врат отнимало у него слишком многое. Его способность к переформированию окружающей энергии во внутреннюю была значительно слабее моей.
Прошел месяц со встречи с Бертой и она, наконец, сообщила имя лорда, стоящего во главе восстания. Я долго глядела на бумажку с надписью «граф Карл Унст», пытаясь понять, кто это вообще такой. Меня ломало от невозможности получить поддержку от близких. К сожалению, нельзя было подойти к дорогому человеку, сказав: «Помоги подготовить мое публичное убийство».
Иногда я просто садилась перед зеркалом вечером, расстелив по полу шкуры. Я впивалась взглядом в свое лицо, говоря: «Ты уже мертва, Аннабель, так что брось жалость к своей доле и делай то, что должно». Ночи редко были одинокими. Дориан стал часто приходить, чтобы вместе читать записи в его дневнике. Порой я задавала вопросы, остававшиеся без ответа, ведь мой муж лишь безвольно смотрел на исписанные листы.
Зима была невероятно жестокой к нам в этом году. Жителей ближайших к столице деревень пришлось переселить за стены, дабы защитить от ужаса непогоды. Благородная армия Халькопирит сообщила о безукоризненной победе в короткой войне, однако наши мужчины не могли вернуться из-за снегопада и урагана. На бывшей территории 5-ти королевств, где не было столь суровой погоды, они остались для помощи раненным и восстановления пострадавших поселений, а также для установки нового временного правительства.
Мой брат писал отчеты из марки, сообщая о невероятной скорости постройки кораблей, пока в крупных городах и заметенной столице проходила самая мощная пропагандистская работа со времен основания империи. На похоронах павших солдат, которых успели вернуть на родину, говорили о войне, развязанной мужчинами, впервые были публично оглашены списки преступников, делая акцент на поле преступников и тяжести преступлений. В храмах читались проповеди, написанные рукой Богини, вспоминались ее учения о уважении к женщинам, несущим жизнь в мир, о стремлении к равенству и невозможности принижать какой-либо пол. К моему удивлению, Берта подготовила сценку в тот день, когда я посетила монастырь вместе с Генри и глубоко беременными Эмили и Ракель.