И мир погас
Шрифт:
— Наставница, у меня есть вопрос!
Чтица как обычно интересовалась перед проповедью, нет ли у слушателей вопросов, на которые они хотели бы получить ответ из учений. На самом-то деле редко кто откликался на этот вопрос, чтобы получить публичное объяснение, так что я быстро догадалась, что дама была подставной.
— Слушаю тебя.
— Есть ли причина для того, чтобы среди служителей храма было так мало мужчин?
Я смотрела на Берту с легкой усмешкой. В дни, когда мы чтим заслуги рыцарей, напомнить об одном из ужаснейших преступлений против женщин было поистине гениально. Однако, я помнила
— Статус обязывает многое знать, так что не мало книг и записей я видела за жизнь, — обратилась она к наставнице, — даже читала на иностранных языках.
— Нельзя не похвалить рвение Вашего Величества.
— Как вам известно, при обучении возникают множества вопросов и вот один из них: почему в храмах и монастыре почти нет мужчин? Мне довелось видеть лишь двух служителей-мужчин, хотя иноверцы с большим энтузиазмом берут в свои ряды послушников обоих полов.
В тот день было солнечно. Карин посетила монастырь вместе с юным принцем, развлекавшегося привлечением внимания молодых служительниц. Императрица постоянно обращалась взглядом к нему и пребывала в хорошем расположении духа, задавая вопрос, на который не ожидала получить пугающий ответ.
— Так уж вышло, что суть нашего монастыря состоит в обучении и наставлении, в отличии от тех же монастырей бога Ультрам, которые нацелены на покаяние, молитвы и безвозмездную помощь. Чтобы иметь возможность обучать, необходимо и самому постоянно учиться, а мужчины, по нашим наблюдениям, крайне неусидчивы и склонны к искушениям.
— Вы хотите убедить меня, что женщины не испытывают плотских желаний?
— Нет смысла врать тому, кто сам знает ответ, да и страсть пороком не является, если не затягивает с головой, отрывая от основного долга. Раз уж Вашему Величеству так интересно, то позвольте рассказать историю, из-за которой мы насторожены к мужчинам, желающим отдать себя служению.
— Говори.
— Это было во времена правления 11 императора. Случился первый порыв мужчин отдать себя труду в монастыре, что обрадовало тогдашнюю наставницу Марту. 4 юноши облачились в наши одежды, стали равными с прочими служительницами, что и оказалось их основной целью. Женщины часто беззащитны пред обезумевшими мужчинами, уж так распорядилась природа, так что в страшную ночь 6 служительниц были обесчещены. Младшей было 13 лет.
Карин безмолвно глядела на совершенно спокойную наставницу, гадая, понимает ли та сама смысл своих слов.
— Почему это хранится в тайне? Как я могла не знать об этом?
— Нельзя из-за одного инцидента обвинить всех, нельзя загубить по случайности искреннее желание служить Богине. Распоряжение с пристрастием проверять мужчин есть лишь у старших сестер и наставницы, — женщина улыбнулась, — к счастью, отказывать нам приходится не часто, ведь мужчин больше привлекает почесть воина, чем служение Богине.
В большом зале храма висела такая же тишина, что звенела в голове Карин после услышанной истории. Данное событие не было секретом, его расследовали и виновных наказали, узнать об этом можно было в архиве или при личном вопросе, однако мало кого это волновало, от того и знающих было по пальцам пересчитать.
— Почему подобных историй в последнее время так много? — Ракель
— И правда, — Эмили кивнула, — с каждым разом мне становится все тревожнее. Мне совсем не хочется бояться мужчин, но…
Ее желание было понятно. Я лично помогала Юноне с составлением отчетов о преступлениях, читала записи с региональных судов и подводила итоги по делам, дошедшим до столицы. Мы пришли к выводу, что 89 из 100 преступлений совершенны мужчинами, а большая часть проступков женщин была из нужды или страха, пусть и не всегда.
— В который раз убеждаюсь, что главные пороки человечества: страх и жажда власти, — во мне было столько кофе, что руки мои ходили ходуном, пока я отдавала документы прислуге для сшивания.
— И как же заметна разница меж нами, — Юнона поправила очки, не глядя на меня, — женщины боятся голода и смерти, а мужчины — потерять силу и того, что бояться сильных будут уже они.
По ее словам было ясно, что юдекс прекрасно осознавала, для чего внезапно были составлены сводки по судебным разбирательствам. Для нее была очевидна моя неловкая политическая игра.
— Не знаю, какая ваша конечная цель, однако вам необходимо больше влиятельных женских голосов. В сенате ведь сейчас лишь эрцгерцогиня Пейнит, похоронившая мужа, и недавно принятая в совет графиня Курт, не заручившаяся поддержкой других заседателей.
В ее словах была правда, однако эрцгерцогини нынешнего поколения не являлись реальными главами своих семей, да и в целом женщин у власти до обидного мало. У меня на руках было так мало карт, что в любой другой ситуации я бы просто сдалась.
Зима не давала нам выдохнуть. Первый месяц года завершался неделей пурги. Окна на третьем этаже дворца закрыли ставнями, и все жители с прислугой расположились на первом уровне, где ветер не стучал по стеклам так остервенело. За последнее время мне пришлось создать так много артефактов для обогрева столичных домов и работы котельной дворца, качавшей по трубам горячую воду, что впервые в жизни ощутила слабость от чрезмерного расхода силы.
В таких условиях, когда за окнами лишь белые сугробы и черное небо, Эмили родила дочь. Она принимала поздравления от братьев и мужа, пока я, удостоенная чести наречь дитя, смотрела на недовольное лицо своей внучки. Видимо день, в который многие с волнением жмутся друг к другу, греются у камина и надеются на лучшее, мне дано вписать новым пунктом в список незабываемых моментов.
— Доротея, — мои пальцы коснулись щеки малышки, — Доротея Эмили Мурманит.
— Прекрасное имя, Ваше Величество, — счастливый отец подошел ко мне, — красавица, просто чудо.
Казалось, что он комплименты говорит себе, ведь кроха была так похожа на него. Я с облегчением пригладила редкие темные волоски, гадая, какими же будут глаза: зелеными, как у Эдриана или же синими и горящими счастьем, как у моей дочери прямо сейчас?
Новый день в череде праздников начала года.
В один из подобных, когда я безвольно сидела на троне, опьяненная и уставшая, ко мне приблизился эрцгерцог Мусгравит. На удивление, он даже не пытался скрыть свое недовольство, и беседа быстро перешла к делу, проигнорировав светскую часть.