И пусть время повернется вспять
Шрифт:
— Буду вас ждать в тронной зале, миледи.
И удалился, тихо затворив за собой дверь. Снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь моим дыханием. Я закрыла глаза и попыталась заснуть, как услышала тихий голос:
— Райли?
— Чарли? — я мгновенно пробудилась, — где ты?
— За стеной, — ответил он, — нас с тобой поместили рядом, Уэйла — через две камеры, а Элис увели этажом ниже, потому что она брыкалась. Представляешь, я так понял, что эта тюрьма своей планировкой напоминает тюрьму во дворце Дожей в Венеции. То есть, мы сейчас находимся в Пьомби, а Элис увели в Поцци.
Это мне ни о чем не говорило, и я затихла. Но в Чарли бурлил такой восторг, что этого
— Поцци — это тюрьма для особо опасных заключенных, она находится на нижних этажах, у воды, и известна своей мрачной атмосферой, навевающей мысли об отчаянии. Но Пьомби — это грубо сказано в нашем случае. Мы находимся скорее в месте вроде Лондонского Тауэра — тюрьмы для так называемой знати.
— И откуда же тебе это известно?
— Если ты про тюрьмы — то Уэйл рассказал, когда я спросил. А если ты про мою осведомленность, то…. Наш охранник был разговорчивым до тех пор, пока ты не проснулась и не испортила ему настроение своими криками.
Я виновато потупилась, но была рада слышать хоть что-то об остальных.
— Лия, — снова позвал он, — я слышал ваш разговор с тем человеком.
Его тон был злым и даже осуждающим, будто не я, а он считает его предателем. Ну, во всяком случае, я считала его предателем. Сейчас у меня было смешанное мнение на этот счет. Хоть Деметрий и выглядел как наемник и разбойник без чести, поверить в его вину становилось сложнее. Из-за чего — ума не приложу.
— И что? — несколько резко ответила я Чарли
— Мне очень не нравится, что ты идешь с незнакомым мужчиной из незнакомого мира на прием к совершенно незнакомой девушке.
— Чарли, на прием идем все мы, — вздохнула я
— Мне это известно, — услышала я обиженный голос, — но почему бы тебе не пойти с Уэйлом? Или хотя бы с Тейтом? Или…, - он запнулся.
Или со мной. Я совершенно не понимала, с чего за один день мне на голову свалилось счастье в виде двух людей, которым не с кем пойти на прием к королеве. Белиберда какая-то. Теперь это все больше походило на сон, ибо я могла понять разруху, смерти, магию, говорящий воздух, НО НЕ ЭТО.
Но я сама не могла толком ответить на вопрос Чарли. Дело было уж точно не в платье, я это поняла. Именно, что Деметрий был частью незнакомого мира, он был проводником, светом в туннеле непонимания. Он был тем, кто мог бы открыть мне глаза на происходящее. Уэйл много знает, но он слишком много лет находился вне этой жизни, а Деметрий… я чувствовала, что наши жизни с ним переплетутся, но мне было неизвестно, врагами мы будем, или друзьями.
— Ардайлия, — напомнил мне Чарли о своем вопросе
— Потому что Деметрий должен доказать свою невиновность в происходящем. И он… хоть он должен мне все объяснить.
На вопросительное молчание друга я стала рассказывать о нашей встрече на магическом рынке. Я думала, что тем самым это позволит Чарли лучше понять мой поступок, но, вопреки моим надеждам, он взорвался:
— И после этого ты все равно доверяешь ему?!
Я не стала с ним спорить.
— Чарли, пойми, он — часть этого мира. Я очень хочу узнать об обычаях, о жизни, я ведь ничего не знаю. А он может стать проводником. Он недосягаем, и вместе с тем находится слишком рядом. Я должна войти в его доверие.
После этого я просто перестала отвечать. Долгое время он злился, потом пытался добиться ответа от меня, но я молчала до тех пор, пока дверь не открылась и внутрь не вошла тоненькая девушка с короткими каштановыми волосами. Из-под ее шевелюры торчали острые кончики ушей. Войдя, она тут же опустила голову и проговорила тоненьким голосом:
— Миледи, прошу, пойдемте
Я облегченно вздохнула, взяла платье и вышла вслед за девушкой, которая, судя по наряду и манерам, была служанкой. В длинном коридоре, ведущем наверх, мы встретились с Элис. Она была явно не в духе: стояла рядом с двумя охранниками, которые крепко держали ее, и шипела на них, клацая зубами, а ее зеленые глаза хищно сверкали, отражая блеклый свет догорающих факелов. Но, увидев меня, она расслабилась и выдохнула:
— О, боги, Лия, я так рада тебя видеть!
Нам позволили обняться.
— Я думала, что нас будут держать здесь подольше, — призналась она, — у меня так болят руки после кандалов!
Я ошалела. Чарли упоминал, что Элис находится в подземелье, но я не думала, что все так серьезно. Вслух посочувствовав ей, я позволила служанке увести себя дальше, а Элис со своей непреклонной свитой последовала за нами. Через несколько шагов мы очутились на лестнице, которая вела наверх. Спустя три пролета, служанка пропустила меня вперед, в маленький коридорчик с одной единственной дверью в конце. За деревянной дверью со сломанной ручкой оказалась маленькая комната, служившая, видимо, одной из спален для прислуги. Стены были голые, не считая огромного, занавешенного порванной тканью, окна. На полу лежал выцветший красный ковер, а мебелью служили один стул и небольшая кровать. Служанка попросила охранников удалиться. Они послушались, но один из них перед уходом попытался что-то сделать бедной девушке. Та сжалась; видимо, это было не в первый раз. Но тут же подскочила Элис, которая размахнулась и полоснула когтями по щеке охранника. В ярости, он схватился за рукоять плети, висевшей у него сбоку, но, опомнившись и проворчав проклятия, удалился вслед за напарников, потирая кровоточащую щеку. Элис удовлетворенно потерла руки и строго обернулась к служанке.
— Ты обязана защищать свое достоинство, тебе это известно? Почему ты позволяешь этим свиньям к тебе прикасаться?
— Простите, — прошептала она.
— Как тебя зовут? — вдруг спросила моя подруга, но девушка не ответила. Так мы больше и не слышали ее голоса. После того, как она одела нас и простенько заплела — по косичке с вплетенными цветами — пришел тот самый охранник, и передал девушке приказ. Элис краем глаза прочитала его. Ничто не выдало ее эмоций, только лишь глаза слегка расширились — то был приказ незамедлительно явиться к королеве. А служанка только всхлипнула, поклонилась нам и, провожаемая удовлетворенным взглядом охранника, удалилась. Позже оказалось, что этот мужчина пожаловался королеве на неподобающее отношение к его персоне. Служанке выжгли язык и продали в рабочий дом. Но, понятное дело, узнали мы об этом далеко не сейчас. А в данное время мы с Элис просто сидели на кровати девушки и ждали. Но ждали мы не долго: вскоре в комнату вошел наш недавний знакомый, который представился как Ферроу. Элис удивленно выпучила глаза, глядя на него. Мы вскочили с кровати, а Ферроу, улыбаясь, пожал нам руки.
— Так и знал, что мы еще встретимся, девушки! Как я рад, как рад.
Казалось, руку Элис он тряс до непозволительности дольше, чем следовало бы, и она, не зная, куда себя деть от смущения, внимательно разглядывала свои ботинки. Я искренне надеялась, что смущение было притворным — ибо если даже Элис чувствует себя неловко — что должна чувствовать я?
— Зачем вы тут? — удивленно спросила я, когда приветствие закончилось.
— Я принес вам туфли, — с этими словами он передал нам обувь, — а также, Ее Величество приказала мне привести вас к ней. Все ваши друзья ждут у двери.