И пусть время повернется вспять
Шрифт:
— Нет никакой радости для меня в том, чтобы ты предстала голой у всех на виду, — отмахнулась Изабелла от моего злобно-испуганного взгляда, — но я не хочу испачкать платье. Но так уж и быть, можешь снять его сама.
— Стоять! — рявкнул Дроугон, и я обернулась. Это было обращено не мне, а Чарли, который дернулся в мою сторону, но в ту же минуту ему в челюсть прилетел удар металлической перчаткой охранника.
Я аккуратно стянула платье, оставшись в одном корсете, который, к счастью, был мне немного велик, так что прикрывал все от груди до ляжек (вот уж везение…). Я постаралась
— Пощада, если преклонишь колени.
— Ни за что, — вырвалось у меня, и я услышала оглушительный свист в воздухе, что-то тонкое обрушилась на мою полуобнаженную спину. У меня вырвался стон. По спине потекла струйка крови, я чувствовала это. Подавив желание сию же секунду встать, прыгнуть, упасть, лечь, в конце концов, перед ними всеми на колени, я опустила голову, закусив губу. В тот же момент Элис стала вырываться из железной хватки охранника, но для него, казалось бы, она была пушинкой, ровно как и зарычавший вдруг Дроугон. Видя, что вырваться ему не под силу, он крикнул:
— Да что ты за мужчина такой, если избиваешь беззащитную девушку?
В ответ на меня обрушился следующий удар, но я устояла.
Он не просто мужчина. Он палач.
Третий пришелся на плечи, и он был значительно сильнее предыдущих. Когда рука Грегори взметнулась с плетью в четвертый раз, из тени выступил Деметрий и воскликнул:
— Прошу, остановитесь!
Зал замер опять. Изабелла, взметнув брови, посмотрела на своего советника, как будто видела его в первый раз. Он поклонился, опомнившись.
— Чего тебе? — безразлично спросила королева, когда лорд Грегори нанес следующий удар по ногам. Я упала, но специально упала на бок, а не на колени — вот такие мы принципиальные, а еще у нас хороший принципиальный учитель. А потом последовал еще удар и еще.
— Как ваш ближайший друг и советник, мне бы хотелось высказаться, Ваше Величество.
— Слушаю.
Деметрий склонил голову.
— Моя королева, семи ударов хлыстом за неповиновение — более чем достаточно, ровно как и того количества ударов дубинкой, что вы нанесли лорду Джайрсу. Они появятся на балу, и вы же не хотите, чтобы люди говорили о появлении неподобающе выглядящих проходимцев? Еще пару ударов — и к вечеру их кровь даже с моей помощью не успеет остановиться. Их наряды будут в крови, а значит, и ваша репутация. Прошу простить за дерзость, Ваше Величество.
На минуту королева задумалась, но потом, видимо, решила согласиться со своим советником, потому приказала позвать служанок и отвести меня и Уэйла в бани, чтобы отмыть от уже засохшей крови.
— Позвольте, я отведу Ардайлию, — вызвался Деметрий, когда одна служанка вывела меня из тронной залы.
— Но королева приказала…, - начала служанка, но мой спаситель перебил ее:
— Иди вперед, приготовь воду. Королева не узнает.
Он сунул служанке серую монету, и она, немного испуганная, пошла быстрее. Я плохо соображала, потому что никогда еще не испытывала такой сильной боли. Болело все тело, ноги подкашивались, а каждый шаг сопровождался острой режущей
— Спасибо за спасение, — прошептала я, когда, наконец, немного пришла в себя.
— Ой, да ну брось, — улыбнулся он и спросил, — ты не против, если я кое-чего добавлю в твою ванну?
Я покачала головой и ответила:
— Думаю, теперь я тебе доверяю чуть больше.
— Что же, миледи, меня это несказанно радует, — Деметрий слегка присел и опустил меня на пол. Мне было немного легче, потому я твердо встала на ноги. Спаситель открыл дверь в банную комнату, и я вошла, а за мной — Деметрий, вытаскивая из нагрудного кармашка его неизменного плаща маленькую флягу для яда. Я вопросительно подняла бровь, но он предпочел не объяснять и молча вылил фиолетовую жидкость в воду, отчего она окрасилась в ярко розовый цвет (как?).
— Буду ждать снаружи, — тихо сказал он мне на ухо и вышел. Подошла служанка и помогла снять с меня прилипший к телу корсет. Я чуть не орала от боли, но она пыталась меня успокоить, и ее мягкие, ласковые руки медленно отдирали лоскуты с засохшей кровью. Наконец, я погрузилась в воду, и все тело будто пронзило иглами. В голове пронеслось: "Уж не яд ли он подсыпал?", но на место боли пришло наслаждение, почти такое же сильное, как когда я общалась с магической дымкой. Мои раны затягивались на глазах, превращаясь в тонкие шрамы.
— Как мне хорошо, — простонала я с закрытыми глазами.
Через некоторое время служанка попросила меня закончить принимать ванну, потому что королева объявила о скором начале бала. Она ошарашенно поглядела на мои новые шрамы и спросила:
— Это не мое дело, миледи, но… простите, этот человек, что привел вас сюда — волшебник?
Я улыбнулась: она смотрела на меня огромными, наивными и по-детски чистыми глазами, ведь ей было не более тринадцати лет отроду, поэтому я ответила:
— Да, он почти что волшебник.
— Попрошу вас, я маг, — донеслось из-за стены, и я засмеялась.
Наскоро одевшись в принесенное Деметрием платье, я соорудила на голове обычную косу (на этом ограничивались мои способности) и вышла под широкую улыбку моего кавалера.
— Я думал, вы уж не выйдите до самой моей смерти, леди Сноу.
— Спасибо за двойное спасение — моей чести и моего тела, — искренне поблагодарила я, не обращая внимания на его добрый сарказм, — я прекрасно себя чувствую. Что это было?
Он вновь вытащил пузырек и дал мне его понюхать. Он пах розами и корицей, хотя в ванной никаких запахов не наблюдалось.
— Невероятно приятный запах, да? — спросил он, — это была настойка из цветов вербены и улиток.
Я сморщилась и поинтересовалась:
— А почему так приятно пахнет?
— Если смешивать цвета краски, получается иной цвет. Также, если смешивать ингредиенты, получается совершенно иное, — пояснил он
Мы двинулись по коридору по направлению к громко звучащим голосам и музыке. Было приятно просто молчать, поэтому так мы и делали. Вдруг нашу идиллию прервал голос:
— Лия, слава богам!