И жили они долго и счастливо
Шрифт:
— Ты что творишь?! — заорал Баюн.
Его слова ранили. Сейчас Василиса не была готова выслушивать обвинения в свой адрес. Баюн… Ей было жаль тратить на него слова. И она сделала то, что много раз в ее присутствии делал Кощей. Подчинила его взглядом.
Баюна распластало по земле.
— Василиса, — прохрипел он. — Прекрати… Это не ты…
— Да, — спокойно согласилась она. — Я больше не та девочка, который ты помыкал и которой не забывал раз за разом высказывать свое «фи» в отношении ее брака. Я царица Нави.
— И ты считаешь такое поведение достойным царицы?
Ей стоило большого труда сдержаться и не спустить на него собак. Пусть бы умер от их зубов и когтей. Закономерная смерть для подзаборного кошака. И все же… Если сейчас она убьет его и Варвару, то как потом будет доказывать, что Кощей ее? Нет, сейчас рано.
— Это не тебе решать, — ответила Василиса. — Только Кощей вправе сказать, что достойно и что недостойно царицы Нави.
— Ты много на себя берешь, — сквозь зубы прорычал Баюн.
У Василисы мелькнула мысль, что он злит ее специально, но только вот зачем? Рядом всхлипнула Варвара, и Василиса отвлеклась.
— Не веришь? — вскинула бровь она. — Хочешь доказательств?
— Хочу, — ответил Баюн.
Василиса закрыла глаза.
Навь была пограничным царством со всеми мирами, и ее дети лезли в них из всех брешей. Они питались страхом, гневом, печалью и скорбью и были вечно голодны, а в царстве мертвых им поживиться было особо нечем, ведь там не было живых. И глупо было полагать, что их нет в этом мире.
И она позвала. И почувствовала, как приказ прийти и преклонить колени перед царицей эхом метнулся во все стороны. Оставалось только немного подождать, ведь ее поданным нужно было время, чтобы добраться до нее. Василиса перевела победный взгляд на Баюна и внезапно обнаружила, что он скалится в улыбке.
— Он тоже придет, — выдохнул он.
И Василиса поняла. Баюн провоцировал ее, чтобы ее услышал Кощей.
Повинуясь ее порыву, Мунин прыгнул вперед, целясь зубами в шею кота, но Василиса перехватила его и увела в сторону.
Нет. Кощей ценил Баюна. Нет, нет, нет… Поведение, недостойное царицы… Что он скажет, когда увидит…
Она взглянула на Варвару. Та все еще сидела на земле, устремив взгляд вниз. Бледная от ужаса, она то и дело всхлипывала. Наверное, прощалась с жизнью.
Василиса подошла ближе и присела рядом с ней на корточки.
— Смотри на меня, — позвала она. — И отвечай правду. Ты спала с ним?
Варвара с трудом подняла голову.
— Царица моя, — прошелестела она. — Я никогда не посягала на вашего мужа. Ни на деле, ни в мыслях. И он верен вам.
Василиса отпрянула.
Боги, что она творит.
Она хлопнула себя по бедру, подзывая собак. Нужно было отпустить и Варвару, и Баюна. Но она не могла позволить им пойти за ней или позвать на подмогу. Что же делать?
И тут она услышала это. Пространство наполнилось
Но здесь в парке были люди.
Мысли метались туда-сюда. Василиса никак не могла сосредоточиться хотя бы на одной. Но ведь нужно было как-то исправить все то, что она натворила!
— Сеть, Василиса, — прохрипел Баюн.
Да. Нужно напустить жути, тогда люди испугаются и уйдут. Это была темная магия, и чтобы одномоментно накрыть такую территорию, требовалась огромная сила, но Василисе некогда было задумываться об этом. Она закрыла глаза, и ей показалось, что она воспарила над парком. Осталось только развести руки и накинуть на его территорию полотно, что она и сделала.
Звуки из кустов становились все явственнее.
И Василиса испугалась. Она больше не была готова встретить всех, кого позвала. Она стала отступать от беседки. А потом развернулась и, стараясь не смотреть по сторонам, пошла прочь. Доберманы пристроились сзади. Они чувствовали вонь Нави и боялись ее, жались к хозяйке.
Ноги сами вынесли Василису к озеру.
А потом они полезли. Щурясь от солнца — сейчас было не их время — сгибаясь в три погибели, все эти странные существа, похожие и непохожие на людей, обступили ее, образуя вокруг нее полукруг. Василиса медленно отступала к озеру. В ней больше не осталось той уверенности, что позволила ей позвать их. Она больше не могла ими повелевать и знала, что как только они поймут это, как только осознают — разорвут ее за то, что посмела заявить на них свои права. Земля закончилась, и Василиса ступила было в воду, но вовремя оглянулась и увидела, как из нее на нее смотрят бледные лица и белесые глаза.
Ее объял ужас. Круг сужался, псы скулили, но она их уже не слышала. Не зная, что делать, она всем своим существом потянулась вверх и каким-то чудом сумела взлететь на пару метров над озером, отвернулась от берега, чтобы не видеть…
Сзади раздался взмах крыльев, а потом тяжелый голос Кощея произнес:
— Довольно. Вы выразили свое почтение царице и можете идти.
Послышалось недовольное кряхтение. Но звуки вокруг стали стихать и вскоре совсем смолкли. Установилась тишина.
— Василиса, — позвал Кощей. — Повернись.
И она повернулась.
— Иногда мне становилось любопытно, что бы ты представляла собой будучи темной, — медленно произнес он. — Что ж, пожалуй, я бы с удовольствием прожил без этого знания. Могу я поинтересоваться, что случилось?
Василиса засмеялась. Огляделась. Они были недалеко от той лавочки, на которой сидели много лет назад, когда она попросила его сделать ей предложение. Сколько часов они провели в этом парке? Он уже давно принадлежал им. И была какая-то ирония в том, что сейчас они снова оказались здесь.