И жили они долго и счастливо
Шрифт:
— Знаешь номер такси? — спросила Василиса.
Елена посмотрела на нее еще внимательнее и пожала плечами, диктуя номер.
Василиса сама себе не верила, когда через двадцать минут садилась в машину к незнакомому человеку. Когда Кощей вез ее домой после злополучного знакомства с химерой, она почти весь путь проспала, и теперь смотрела, как за окном мелькают дома, потом трасса, как они проехали по кромке леса и въехали в поселок, миновали высокие заборы. Здесь было совсем тихо и безлюдно, будто поселок вымер, разве что изредка где-то лаяли собаки.
— Точно здесь? —
На самом деле Василиса не была уверена. Она видела дом снаружи ночью да и была не в том состоянии, чтобы запоминать детали. Она огляделась. На калитке висела табличка. «Осторожно, злая собака», значилось на ней, а вот вместо обыкновенного пса был нарисован трехголовый цербер. У Кощея было весьма специфическое чувство юмора, но Василиса вдруг подумала, что оно ей нравится.
— Да, — ответила она, расплатилась и вышла из машины.
В воздухе ощутимо пахло дымом от ночного салюта и петард. Снег искрился на солнце, было морозно. Калитка оказалась незаперта, во дворе было тихо и пусто. Василиса прошла до входной двери и постучала. Прислушалась. Из дома не доносилось ни звука, и ей явно не спешили открывать. Она осторожно потянула на себя дверь, и та неожиданно поддалась. Недавно так уже было и, наверное, стоило поостеречься, но…
«Ничему жизнь не учит», — подумала Василиса, входя внутрь.
При свете дня дом внутри выглядел еще более обычным, чем ночью. Надо было позвать или объявить о своем присутствии, но она почему-то не решилась. Вместо этого разулась, стянула с себя пуховик и шапку, оставила их в прихожей и прошла по коридору, заглянула в гостиную. Кощей сидел прямо на полу у стены, привалившись к ней спиной. Глаза его были закрыты, но ладонь плавно скользила по боку лежавшего рядом и тяжело дышавшего Марло. Василиса почуяла смерть. От нее пахло Навью.
Удивительно, но Марло заметил ее первым. Пес зашевелился, наверное, пытаясь встать, и Кощей резко открыл глаза и выпрямился.
— Что-что? — спросил он, и Василиса догадалась, что он задремал.
Он осмотрел Марло и только потом обнаружил ее.
— Василиса? — нахмурился Кощей, словно не веря, что правда ее видит. — Что ты здесь делаешь?
Он прищурился, и Василиса ощутила себя не в своей тарелке.
— Я не морок, — она медленно подошла ближе и аккуратно опустилась на колени рядом с Марло. — Я приехала потому что… потому что… не нужно тебе сейчас быть одному.
Пес снова шевельнулся, приоткрыл глаза и в них мелькнуло узнавание. Слабо дернулся хвост. Она протянула руку к Марло, чтобы погладить, но Кощей вдруг перехватил ее запястье и больно сжал, явно не понимая, с какой силой это делает.
— Не надо! Не надо, — повторил он, медленно отпуская её руку, — не питай его. Дай уйти.
— Не питать? — не поняла Василиса.
Не то чтобы она никогда не слышала об этой практике, но она не обладала ни такой силой, ни такими умениями. Впрочем, Кощей, судя по всему, был уверен в обратном, и сейчас было не лучшее время, чтобы его переубеждать.
— Сейчас день, — напомнила Василиса. — Мои силы спят.
Кощей пристально посмотрел на нее, потом дергано кивнул, убрал руку, освобождая
— Давно так? — спросила она.
— Со вчерашнего вечера, — ответил он, внимательно следя за тем, как она гладит Марло, и явно готовый в любой момент прервать этот процесс. — Недолго осталось.
Василиса легла рядом с псом на пол, положив под голову руку, и продолжила гладить. Кощей опустил ладонь Марло на голову, почесал его между ушами и снова закрыл глаза. Пес иногда поднимал веки, заглядывал ей в глаза, и Василиса заставляла себя улыбаться, но с каждым разом между этими моментами проходило все больше и больше времени, и где-то через час, когда она в очередной раз провела по теплому боку, он опустился и больше не поднялся.
— Вот и все, — пробормотал Кощей. Она была уверена, что он спит, но нет. Он провел пальцами вниз по морде, окончательно закрывая Марло глаза. — Надо вызвать службу.
— Что? — не поняла Василиса, садясь на колени и машинально продолжая гладить спину собаки. Голова была тяжелой и думать было тяжело. — Какую службу?
— Чтобы увезли и кремировали тело, — пояснил Кощей, и ей показалось, что ответ дался ему тяжело.
— Но это как-то… — начала она, но поняла, о чем говорит, спохватилась и замолчала.
— Неправильно? — сморщился Кощей и добавил зло. — Зима на улице, как ты предлагаешь хоронить?
— Но ты же колдун, — неуверенно ответила Василиса.
Кощей посмотрел на нее так, словно она открыла ему какую-то тайну, о которой он раньше не догадывался.
— Да, — повторил он. — Я колдун.
Он тяжело встал и поднял на руках тело Марло. Василиса подумала, что пес должен весить немало, но Кощей, кажется, этого даже не почувствовал.
— Возьми плед, — сказал он, кивнув на диван.
Плед был хороший, новый. Но Василиса не стала спорить.
Зимний лес — мертвое место. Место покоя. Вдоль застывшей реки тянулась дорога, они проехали по ней с десяток километров, потом Кощей свернул в лес, проехал еще немного, вышел из джипа, достал тело пса из багажника и пошел вглубь леса, не закрыв машину и не обращая внимания на сугробы. Василиса поплелась за ним, то и дело проваливаясь и увязая в снегу. Но когда она уже решила, что эта пытка никогда не закончится, а Кощей сошел с ума, он вдруг остановился, огляделся и положил Марло на снег.
— Он любил здесь гулять, — сказал он тихо, наверное, самому себе.
Кощей развел руки, держа их ладонями вниз. И прямоугольник снега возле Василисы полыхнул алым. От неожиданности она судорожно вдохнула и отшатнулась.
— Не бойся, — отстраненно произнес Кощей. — Власть над огнем была моей первой способностью. Я владею ею в совершенстве. Ты в безопасности.
Снег быстро таял, сдаваясь под натиском пламени, под ним показалась прошлогодняя трава, но и она занялась и сгорела. А вот теперь горела земля. Василиса помнила этот запах: так пахли поля, которые жгли перед тем, как оставить их на год под паром. Это был запах из детства, давно забытый — хорошее, но такое неуместное сейчас воспоминание.