Иди и не греши. Сборник
Шрифт:
— Какие же у тебя недруги? — усмехнулся Флавиан, присаживаясь в мягкое кресло. — Когда у тебя сам отец-наместник в приятелях…
— Да вот, хотя бы Григорий, — высказался простой Леонтий. — Опять недавно лаялся на книжников.
— Так книжников и Господь обличал, — улыбнулся хитренько Флавиан.
— Так разве он на тех книжников лаялся, — стал объяснять Леонтий. — Он на нас с Димитрием хулу возводил.
— Я скажу ему, чтоб зря словами не бросался, — пообещал Флавиан. — Но я к тебе, Димитрий, не за книжками пришел. Книжек я
— О чем же? — спросил Дима с интересом.
— Ты послушника своего отошли куда-нибудь, — сказал отец Флавиан, чуть прищурившись. — Молод он еще наши речи слушать.
Дима глянул на Леонтия, который немедленно обиженно надулся, и кивнул ему головой. Тот вздохнул, поднялся и вышел за дверь, притворив ее за собой поплотнее.
— Теперь можно? — спросил Дима, улыбнувшись.
— Теперь можно, — кивнул Флавиан, тоже улыбаясь.
Дима устроился за своим столом поудобнее, а Флавиан сосредоточенно нахмурился. В прежние времена его хмурый вид, бывало, повергал в обморок богомольных старушек и юных послушников, но теперь это выглядело вполне безобидно. Дима поймал себя на том, что начинает испытывать симпатию к этому новому варианту Флавиана, все больше отделяющемуся от прежнего.
— Так вот что я хотел тебе сказать, чадо, — начал Флавиан. — Наместник может мне не доверять, да и ты можешь не любить меня, но оба вы не можете отрицать, что нюх на всевозможные интриги и подсадки у меня развит достаточно.
— Я в этом деле не эксперт, — чуть удивленно заметил Дима, — но со своей стороны могу только подтвердить сказанное. И что?
— Я, как ты понимаешь, не сторонник либеральной политики твоего Дионисия, — продолжал откровенничать отец Флавиан. — Но и претендовать на его место я по известным причинам не могу. Что бы вы про меня ни думали, а меня пока устраивает действующая форма правления.
— Отрадно слышать, — улыбнулся Дима. — Это что, начало мирных переговоров?
— Если угодно, — усмехнулся отец Флавиан. — Как ты понимаешь, я уже успел приобрести в обители некоторое влияние, и мне не хотелось бы использовать его для подрыва устоев.
— Я рад, — признался Дима. — Мне давно надоели эти надуманные распри.
— Ну, положим, распри не такие уж надуманные, — пробормотал Флавиан с усмешкой, — но сейчас не об этом. У меня есть совершенно достоверная информация о том, что готовится назначение отца Никона наместником.
У Димы с лица сползла улыбка.
— На каком основании?
Отец Флавиан глянул на него насмешливо.
— Как опытный интриган могу сказать, что основания найти несложно. Тут и дисциплинарные нарушения, и непродуманные траты, и многое другое. Если умно все собрать и подать под соответствующим соусом, то можно горы сдвинуть.
— И вы на нашей стороне? — не поверил Дима.
— А где же мне быть? — едва ни рассмеялся Флавиан. — Это же мой давнишний приятель Фотий землю роет. Он карьеру сделал
— Но это все так неожиданно, — пробормотал Дима. — Вроде бы никаких туч не было…
— Это ты по молодости своей ничего не замечаешь, — буркнул Флавиан. — А на самом деле давно уже грозой пахнет.
Дима откинулся на спинку своего кресла и покачал головой.
— Ну почему всегда так, а? Как только налаживается благодатное дело, непременно возникают искушения!..
— Ну, с искушениями ты сам разбирайся, — сказал Флавиан насмешливо, — а что касается дела, то еще не все потеряно. Никон, он хоть и отчаянно хитрый типчик, а тоже не без греха. Есть, чем его зацепить.
Дима поморщился.
— Зацепить?
— Знаю, знаю про вашу щепетильность, — усмехнулся Флавиан. — Это только слово такое, а дело, может, вам и глянется. Про те монеты, что вы весь прошлый год по развалинам искали, еще не забыл?
Дима насторожился.
— А что вы об этом знаете?
— Чуть поболее, чем вы, — усмехнулся Флавиан. — Так вот, монеты эти прямо из-под вашего носу умыкнул раб Божий Никон. Имейте в виду.
— Откуда вам известно? — потребовал Дима решительно.
Флавиан иронично воздел руки и произнес напевно:
— Благодатное откровение снизошло, понимаешь ли… Этот молитвенник сулит Зосиме место благочинного и тянет его на свою сторону. А Зосима хлопец совестливый, все мне рассказал.
— Зосима тоже в этом деле? — спросил Дима.
— Отчасти, — сказал Флавиан. — Никон им, как прикрытием, пользуется.
— Так в чем проблема! — воскликнул Дима. — Хватайте этого Никона с поличным, и дело с концом!..
— С поличным, — хмыкнул Флавиан. — В том-то и дело, что поличного-то и нет. Монеты эти упрятаны, в неизвестном месте, и в этом вся загвоздка. Без них никакие слова Зосимы не действенны.
— И что же делать? — не понял Дима.
— Вот тут и начинается наше согласие, — усмехнулся Флавиан. — Мы должны разработать такой план, чтоб его преподобие отец эконом сам нам выложил бы всю коллекцию до последней монетки, да еще как можно скорее, потому что события надвигаются быстрее, чем вы думаете.
— У вас есть такой план? — спросил Дима прямо.
— Есть, — ответил отец Флавиан уверенно. — С этим я и пришел.
Дима кивнул.
— Я вас слушаю, батюшка.
Не успел отец Флавиан и рот раскрыть, как в библиотеку влетел Леонтий.
— Отец!.. Срочно к наместнику!.. Там такое!..
— Что еще случилось? — испуганно вскочил Дима.
— Милиция у него, — сказал Леонтий. — Человека в селе нашли убитого, у него карточка из нашей гостиницы… Отец Лука говорит, что ты с утра с ним по монастырю ходил…
Дима даже побледнел.
— Господи, это же Вольпина убили, — пробормотал он подавлено.
Отец Флавиан крякнул и провел рукой по своей длинной бороде.
— Ступай, милый, — сказал он покровительственно. — Мы еще успеем…