Игра в любовь с форвардом
Шрифт:
— Ты часто так делаешь? — спрашивает она, все еще стоя у кровати. — Предлагаешь девушкам зубные щетки и одежду?
Я фыркаю и натягиваю одеяло до пояса.
— Солнышко, их рты обычно слишком заняты, чтобы беспокоиться о зубной щетке.
Ее нос морщится, щеки из розовых становятся ярко-красными, а взгляд напряженным.
— Ты снова это делаешь. Пытаешься меня смутить?
Я откидываюсь на спинку кресла и поправляю подушку.
— Нет. Просто большинство девушек, которые приходят сюда со мной, раздеваются еще до
С минуту она пристально смотрит на меня, затем заходит в ванную и закрывает за собой дверь. Я слышу, как льется вода, и как она чистит зубы. Я не знаю, девственница Твайлер или нет. У нее явно был парень, и, несмотря на все ее доводы в пользу обратного, целуется она просто потрясающе. Но поцелуй и трах — вещи довольно далекие друг от друга.
Я все еще думаю об этом, когда она выходит из ванной, все еще одетая в мою толстовку. А в руках у нее сверток — еще один взгляд на ее ноги, и становится ясно, что она держит. Ее спортивные штаны. Чтоб меня.
Я отрываю взгляд от ее соблазнительной попки, но не раньше, чем замечаю вспышку чернил на верхней части ее бедра. Татуировка?
Черт, я хочу ее увидеть.
Один только вид того, как она забирается в постель в моей одежде и без штанов, что-то делает с моими внутренностями. Мой член? Он поднимает флаг, как будто хочет заявить о своих правах. Моя.
Но со своего кресла в другом конце комнаты я знаю, что эта девушка не принадлежит мне. Ни в каком смысле этого слова. Теперь я понимаю, что имела в виду Надя, когда говорила, что она уязвима и у нее нет мужчины, на которого можно положиться. То что случилось с ее отцом — чертовски хреново, и я жалею, что меня не было рядом, когда это случилось, чтобы поддержать ее.
Что я могу сделать, так это не облажаться и поддержать ее сейчас.
Я тянусь к выключателю лампы на моем столе.
— Спокойной ночи, Солнышко, — говорю я, выключая свет.
Через всю комнату я слышу, как она вздыхает, услышав это прозвище, и через некоторое время отвечает:
— Спокойной ночи, Риз.
ГЛАВА 13
ТВАЙЛЕР
Не могу уснуть.
Только не в постели Риза, которая так обалденно пахнет. Не тогда, когда я знаю, что он без рубашки спит на кресле напротив. Не после того, как почувствовала его эрекцию упирающуюся мне в задницу, когда он усадил меня к себе на колени внизу, и уж точно не после того, как увидела его идеальный торс. Клянусь Богом, мне захотелось прикоснуться к нему.
Все мое тело слишком разгорячено. Я уже сняла толстовку Риза, пытаясь остыть, но ничего не вышло…
— Твою ж…
Проклятие доносится до моих ушей раньше, чем грохот и громкий удар прорезают темноту ночи. Сердце заколотилось, и меня подбросило вверх, а простыня оказалась зажата между ладонями. Затем я слышу стон.
— Риз? — Шепчу я.
— Здесь внизу, Солнышко.
Я
— Боже мой, ты в порядке?
Блядь. У него сотрясение мозга? Или сломана кость? Что, если он ранен? Миллионы мыслей проносятся у меня в голове, когда я сползаю с кровати к нему на пол. Одина из них заключается в том, как, черт возьми, я объясню это тренеру Грину?
— Я в поряд…
Раздается стук в дверь.
— У вас там все в порядке? — раздается приглушенный голос Рида. — Я слышал… что-то. Это мог быть секс, а мог быть и вломившийся в дом серийный убийца. Просто хотел убедиться.
— Мы в порядке, Рид, — говорит Риз, сдерживая смех. — Спасибо, что проведал нас.
— Конечно, эм…… Твай? — Его голос звучит так, словно он прямо за дверью. — Ты в порядке?
— Все хорошо, — отвечаю я хриплым ото сна голосом.
— Ладно, ребята, я оставлю вас наедине.
Мы оба молчим, прислушиваясь к звуку его шагов по коридору и щелчку двери. Когда перевожу взгляд на Риза, он сидит в нескольких дюймах от меня, растянувшись на полу. Я опускаюсь перед ним на колени и кладу фонарик на пол.
— Это было мило, — говорю я, дотрагиваясь до его руки, чтобы проверить, нет ли переломов или опухолей. — Ты знаешь, в Северной Дакоте все еще продолжается расследование дела о том, что однажды ночью в собственном доме были убиты четверо студентов колледжа.
Он ухмыляется:
— Нет, я этого не знал.
— А еще есть Тед Банди и убийства в женском клубе.
— Мммм, — бормочет он, наблюдая за тем, как я осматриваю его на предмет травм.
Я слегка надавливаю на его запястье:
— Здесь не болит?
— Нет.
— Ты не ударился головой? — Подношу фонарик к его лицу, чтобы проверить зрачки. Он морщится от света и отталкивает мою руку.
— Нет.
— Шишки? Ушибы?
Я придвигаюсь ближе, прижимаю пальцы к его груди, к его очень мускулистой, четко очерченной груди. Он снова бурчит «нет», и когда я опускаюсь ниже, проверяя его почки, его рука взлетает и обхватывает мое запястье.
— Я в порядке, Солнышко. Ничего не сломано, но ты должна перестать так ко мне прикасаться.
Он ерзает, как будто ему неудобно, и я начинаю сомневаться в этом, пока мой взгляд не опускается ниже пояса его шорт. Оу.
Поднимаю глаза, на мгновение встречаясь с его взглядом, а затем опускаю их к моей груди и черным шортам, обтягивающим нижнюю половину тела.
— Где моя толстовка? — Его кадык дергается, когда он сглатывает.
— Мне стало жарко, и я сняла ее. Она где-то на кровати. — Его глаза прикованы к моей кофточке, которая вообще-то не совсем сексуальная. — Ты хочешь…