Игры Стражей, или Паноптикум мотыльков
Шрифт:
– Среди нас находился человек. Давно? Что ей удалось подслушать?
– Ну и что с того, – парировал добродушно улыбающийся толстяк с оспинами на щеках, – зато какая привлекательная и аппетитная особь! Гай, дружище, познакомь нас!
– Еще не время, – София услышала над ухом тихий голос.
Роскошное подобие Мэрилин, платиновая блондинка, тонкая словно веточка, фыркнула, жеманно повела плечом, воткнула сигарету в изящный перламутровый мундштук и сделала глубокую затяжку. Выпустив длинную струйку дыма, мурлыкнула:
– Не
Гай молчал.
– Не торопи его. Полагаю, что, пригласив нас вечеринку, хозяин приготовил достойный сюрприз, – вмешался красивый светловолосый джентльмен, вальяжно развалившийся в кресле напротив и потягивающий сигару. – Подождем, господа. И если господин Лэндол не против, я согласен составить ему компанию для осуществления задуманного.
– О чем это ты, развратник? – пискнула упакованная по горло в целомудренное черное платье «Шапокляк». И тут же поспешила добавить:
– Нечего завидовать хозяину, он сам решит, как поступить с неожиданной гостьей!
– Тем не менее, он обозначил ее! – не успокаивался старик-брюзга.
– Парень, если она здесь, чтобы мы могли насладиться ее плотью, так и скажи! Нечего ходить вокруг да около! – красавец, нетерпеливо стряхнув с колен сигарный пепел, поднялся и сделал шаг к кровати.
София задрожала от страха и попыталась встать с колен Гая, но его стальные руки не позволили даже пошелохнуться. Сердце женщины отчаянно забилось, почуяв смертельную опасность.
Она взглянула в лицо хозяину и закричала от ужаса.
Налившиеся тьмой глаза намертво притянули взор. Губы приоткрылись, выпуская наружу тонкий змеиный язык. Он шершаво скользнул по ее щеке, вытянулся изо рта еще больше, обогнув шею, спустился ниже по бретели платья, коснулся впадины на груди и обвил грудь.
У Софии поплыло перед глазами.
Теряя самообладание, она почувствовала, как семеро подошли вплотную и, скрестив руки, заключили их в плотное кольцо. Раскачиваясь из стороны в сторону, существа начали издавать убаюкивающий, то нарастающий, то затихающий гул, напоминающий рокот морского прибоя.
Кто-то из них воткнул в ее рыжие кудри белоснежное голубиное перо.
Руки Гая жадно сорвали с нее одежду. Ледяной змеиный язык продолжал лизать тело. София застонала.
«Все кончено…».
«Посмотри на меня, – раздался в голове приказ, – Тебе нравится то, что ты видишь?»
Испуганная до смерти, София открыла глаза.
Сверкающее обнаженное тело неведомого существа предстало ее взору. На нем сквозь кожу, словно пробуждающиеся цветочные почки, проступили бесчисленные рты. Губы, прикоснувшись к коже женщины, начали ласкать ее.
«Мне нравится…»
Теряя разум от удовольствия и нечеловеческого неистового желания,
– Возьми меня и мою душу!
Гул семи голосов внезапно смолк.
– Благодарю, – посреди воцарившейся тишины прозвучал голос, призвавший ледяной порыв ветра, пробежавший волной по ее влажной от поцелуев коже.
И в следующее мгновение София ощутила, как горящую промежность пронзило насквозь. Некто вошел в нее и заполнил каждую клеточку, проник в кровь, сросся воедино с подаренной душой.
Солнце сладкой боли взорвалось в голове Софии, лишая ее последних проблесков сознания. Прощаясь с жизнью, она прошептала:
– Я люблю!
И померк свет.
Взорвавшийся мир разлетелся на множество осколков, уничтожая тщательно сотканную иллюзию.
В окно с огромной силой ударилась белоснежная птица, разрушая нижний слой сна, изгоняя проголодавшихся демонов, окруживших два совокупляющихся тела, словно жадное воронье.
София открыла глаза.
Она лежала среди шелковых подушек на огромной кровати, освещенной мертвенным лунным светом, падающим из-за не зашторенных окон. Дождь закончился, в абсолютной тишине в ореоле рваных в клочья облаков плыла царица ночи.
Над ней склонился обнаженный Гай.
София испуганно взглянула в его глаза и облегченно вздохнула. Они вновь стали человеческими, светлыми, прозрачными сапфирами, тревожно смотрящими на нее.
Он убирал растрепавшиеся волосы с ее лица и прикоснулся кончиками пальцев к губам.
– Не говори так больше. А то ты всех распугала.
Страшный удар в окно повторился. Голубка, вернувшись, ударилась со всей силы в стекло, желая разбить его. Маленький клюв оставил трещинку.
Гай, мельком взглянув в окно, тяжело вздохнул.
Вынул из волос Софии белое перо и бросил на пол, подальше от кровати. Достав из-под подушки черный шелковый платок, повязал женщине вокруг глаз.
– Ничего не бойся. Она сейчас улетит, – раздался горячий шепот.
И следом София ощутила очень осторожный, неуверенный, самый нежный поцелуй в своей жизни. Теплые руки Гая скользнули вниз, его тело придвинулось ближе, София, забыв обо всем, обвила бедра мужчины ногами и с радостным стоном приняла в себе его горячую плоть…
Добро пожаловать в рай-ад!
Поднявшееся над озером солнце заглянуло в спальню.
Прячась от выводка лучистых зайчиков, разыгравшихся на постели, София забилась глубже под одеяло.
Протерла глаза, немного полежала без движения, непонимающе разглядывая включенный ночник.
Провела рукой по телу, по отельному халату и, опомнившись, вскрикнула.
«Неужели все приснилось… от начала до конца?»
Только где То начало и Тот конец? Когда именно начался сон?