Императрица и смерть
Шрифт:
Он долго смотрел на листы, хмурился и курил. От дыма становилось горько в горле, но Орлана молчала. Ей было скорее всё равно. Глядя на приборную панель, на плавающие в ней блики жёлтого света, она сжимала зубы и ждала, что скажет Антонио.
– Помню, да.
– Он бросил листы себе на колени и откинулся на спинку сидения, так же, как и три года назад, закатывая рукава свитера по локти.
Таким его помнила Орлана: сосредоточенно созерцающего чёрную точку на оконном стекле, с закатанными рукавами, с подрагивающим уголком губ - не понять, то
– Были такие, - произнёс Антонио, глядя на свою чёрную точку.
– Из 'Белого ветра'. Поймали их уже после того, как ты ушла. Но знаешь, почему я хорошо помню... кого-то из наших они подстрелили. И это было ещё на твоей памяти, да.
– Исте... Шредера?
– Орлана с большим трудом вспомнила центровское прозвище своего брата.
Теперь воспоминания вернулись. Сказать, что Истемир сильно пострадал тогда, нельзя, но своих противников хорошо запомнил. Орлана приходила менять ему повязку на левой руке, а он лениво отмахивался.
– Да, - усмехнулся Антонио, довольный, как демон, объевшийся чистейших душ. Он щелчком отправил окурок на асфальт.
– Кстати, я из-за них даже в мир магов наведывался. Формальности, формальности...
Он снова потерял ко всему интерес, как будто краткая вспышка радости съела все его силы. Антонио опустил руки на руль и склонил голову.
– Если хочешь, завтра можно будет поднять их дела из архива Центра.
Орлана шевельнулась на сидении, одёргивая слишком большой ей свитер.
– Спасибо, но этого достаточно. Ты и так мне помог.
– Её губы стали горькими от сигаретного дыма. Орлана облизала их и не обернулась к нему.
– Достаточно?
– В голосе Антонио проступило удивление, но он не стал настаивать, только дёрнул плечом.
– Ну хорошо. Тогда - пожалуйста.
Стянув листы с его колен, Орлана поискала другой рукой рычажок, открывающий дверцу машины. Осенний ветер немедленно принёс с собой капли дождя и облегчение - больше не нужно дышать горьким дымом.
– Замечательно было встретиться с тобой, - сказала она на прощание и вылезла из автомобиля.
С другой стороны тоже хлопнула дверца: в Нью-Питерскую ночь выбрался Ник.
– Добрых снов, - на прощание пробормотал Антонио и дёрнул машину с места.
От неожиданности Орлана шарахнулась назад. С минуту они с Ником постояли друг напротив друга в замешательстве - он тёр подбородок, а Орлана не могла оторвать взгляда от его пальцев.
– Он стал странным, да?
– подала голос она.
Её шёпот на заснувшей улице прозвучал грустно.
– Он разве не всегда был таким?
– скривился Ник.
Не сговариваясь, они вместе побрели по дороге, по самому центру проезжей части. Мигал один из сырных фонарей, и, кажется, опять начинался дождь.
– Нет, не был, - упрямо покрутила головой Орлана, оттаскивая его с разделительной полосы на край дороги.
– С ним что-то случилось? Нет, правда, скажи. Я могу помочь?
– Это вряд ли. Слушай, я не знаю.
– Ник внимательно
– Правда, он пропадал из Центра, и ходили разные слухи. Но это всё не моё дело, если честно.
Орлана в раздумьях покусала губы. Зарекалась уже не раз, но стоило только отвлечься, как во рту сразу появлялся солоноватый привкус. Она подняла голову: над Нью-Питером не было видно звёзд.
– Он раньше никогда не курил при мне, - выдала она свой последний и самый сокрушительный аргумент.
Ник усмехнулся.
– Ну, может, он перестал считать тебя маленькой девочкой, которой нельзя подавать плохой пример?
Орлана ткнула его локтем в бок. Теперь, когда уже бесполезно было мечтать, что она вернётся в Альмарейн, а похоронный туман уползёт в тёмные овраги, веселиться не хотелось.
– Кроме шуток. Я уже ощущала такое. Как будто у него за плечом стоит смерть.
В лицо дохнуло ветром, и на этот раз он не принёс запах яблок. На этот раз он пах пожарищами и огнём в степях - такими горел однажды город, когда Орден уничтожал своих врагов.
– Ты маг - Ник перестал улыбаться, только шутливо и небольно дёрнул её за упавшую на лицо прядь.
– Я слышал, что Антонио хотел наложить на себя руки. Только не поверил тогда. Ну, у всех бывают проблемы.
На секунду Орлана остановилась, глянула Нику в глаза, потом тряхнула головой. Они пошли дальше молча, а холодный ветер всё пытался пробраться под свитер, лез сырыми пальцами за воротник, дышал в ухо.
– Может, на метро?
– Первой заговорила Орлана, отогревая замёрзшее ухо.
– Уже скоро закроется. Да здесь минут двадцать идти.
– Тогда пойдём, - прерывисто вздохнула она.
Глава 10
День восьмой. Часть 1. Грань.
Сама жизнь крылья сложит, и я вернусь сюда.
Ида
Орлана провела эту ночь под тонким пледом с немыслимыми снами под подушкой. Сначала по дому бродил Ник. Он думал, что она наконец-то заснула, забравшись с ногами на диван и стянув с него же плед. Подушка была сшита вручную - торчали чёрные нитки, Орлана дёргала их и слушала, как Ник что-то переставлял на кухне, потом он тоже пришёл в комнату и лёг на кровать, не раздеваясь.
Город за окном светился тысячей огней: прямо ей в глаза заглядывали красные фонари теплоцентрали. Орлана устроилась, откинув голову на подлокотник дивана и сунув жёсткую подушку под спину. Звезд видно не было. Она еле дождалась утра, когда за громадой торгового центра, грустно глядящей тёмными окнами, забрезжил жиденький рассвет.
Орлана поднялась. Потирая затёкшую шею, на кухне выпила ледяной воды из чайника. Мельком глянула на часы: шесть с минутами, можно было подниматься и раньше, но в Нью-Питере у неё было ещё одно дело, и, мучаясь от бессонницы, она ждала, когда проснуться жители некогда секретного города.