Империя проклятых
Шрифт:
– Дай мне одеться. Встретимся у колодца, cherie.
Ее лицо осветилось широкой улыбкой, которая быстро погасла перед лицом грозящей им опасности.
– Я пока вскрою замок. Давай быстрее.
Она беззвучно повернулась и растворилась в ночи. Мы летели перед ней, описывая отчаянные виражи, чтобы заставить ее двигаться быстрее. В мерцающем мраке она прокралась обратно по склону холма, спрятавшись в тени, когда по зубчатой стене над нами прошли два солдата. Присев на корточки и корчась от исходившего из-под земли зловония, она еще раз взглянула на ужасную яму с костями и, достав шпильку, принялась за дело. И снова замок быстро не сдался и не открылся волшебным образом,
Шшух-шшух.
Она теребила шпильку трясущимися руками, выдыхая пар.
Шшух-шшух-шшух-шшух.
– Да я и так тороплюсь! – прошипела Диор. – Если тебе нечем заняться, лучше помолись за меня.
Шшух-шшух-шшух-шшух-шшух-шшух-шшух-шш…
– Отличный совет, мышонок.
Диор обернулась, чтобы посмотреть назад, и у нее от лица отлила кровь. Там, на фоне огня кузницы, вырисовывались силуэты полудюжины фигур, возглавляемых Киарой. Мать-Волчица сердито смотрела на нее горящими глазами, сжав кулаки.
– Помолись и за себя тоже.
Грааль хмуро посмотрела на Мать-Волчицу, вокруг которой собрались клейменые. Несмотря на все трудности, Диор вытащила из-под плаща дубинку тюремщика и приняла стойку в позиции северного ветра. Но теперь через двери для слуг выходило все больше рабов, на зубчатых стенах вверху собрались солдаты, и у Грааля перехватило дыхание, когда их фонари осветили фигуру за спиной у Киары. Человек. Человек, заступившийся за нее, когда мало кто в этом мире смог бы. Человек, ради ее спасения рискнувший своим городом, но потом все равно потерявший его.
А теперь вдобавок потерял и себя.
– Батист, – выдохнула она. – О, нет…
– Прости меня, – сказал он. – Я… Прости меня, cherie. Я…
И хотя он шептал, голос его обжигал, в глазах блестели слезы, когда он закрыл лицо трясущимися руками. Он снял тяжелые кузнечные перчатки, в которых работал, и плечи Диор поникли, когда она увидела клеймо Киары на его коже.
– Но мы здесь всего лишь две ночи… – прошептала она.
– Моя кровь коснулась его губ задолго до сегодняшней ночи, – улыбнулась Киара. – Я чуть не убила его, когда прикончила его союзника в Авелине. Он пришел в ярость, увидев, как погиб его Аарон. Чуть не снес мне башку голыми руками. После этого мне пришлось его покормить, чтобы залечить рану от взбучки, которую я ему устроила. Я не хотела растрачивать его силу впустую. Но последние две ночи… мы с ним использовали их по полной. Он больше совсем не скучает по своему Аарону. – Мать-Волчица провела рукой по голове Батиста, побарабанила пальцами по его заросшей щетиной макушке. – Разве это не так, красавчик?
– Так. – Батист опустил голову, по его щекам текли слезы. – Хозяйка.
Дубинка выскользнула из рук Диор, и ее покинуло желание бороться. Рука Киары опустилась ей на плечо. Тяжелая, как свинец. Твердая, как железо. И Грааль рухнула на колени, а слезы у нее на щеках превратились в льдинки, когда она посмотрела в пустое небо над головой.
– О, Габи, – прошептала она. – Где же ты?
XII. Урок
Мы оставили ее, когда она уснула в яме, куда ее бросили. Челюсти крепко сжаты. Щеки мокры от ненавистных слез. Одна мудрая женщина сказала, что нет ада более жестокого, чем бессилие, грешник, но даже ярость в конце концов должна погрузиться в сон. И, свернувшись калачиком, притихшая и совершенно измученная, Грааль наконец закрыла покрасневшие от слез и усталости глаза.
Но нечестивцам, как говорится, нет покоя. И когда Диор погрузилась в относительно мирный сон, мы выбрались из-под
На сердце у меня было тяжело: и чувство вины, и ожесточение одновременно. И, хотя я несказанно обрадовалась бы освобождению Грааль, я не могла не увидеть здесь руку Вседержителя, который снова проявил себя даже в неудавшемся побеге Диор. Нас привезли в город, где покоилась Матерь Марин, не для того, чтобы мы тут же покинули его. Мы должны были остаться. И я должна была ее найти.
Историк демонстративно прокашлялся, переворачивая еще одну страницу.
Последняя лиат прищурилась, сердито глядя на воду.
– У тебя вопрос, грешник?
– У меня их много, – вздохнул Жан-Франсуа. – Но я остановлюсь на одном, по крайней мере на данный момент. Почему ваша Приоресса спала в Дун-Мэргенне?
Чудовище пожало плечами.
– Кто знает? Говорили, она родилась в Оссвее много веков назад. Возможно, там она чувствовала себя в большей безопасности. Входить в сумерки вообще опасно: этот сон глубже смерти. Мастер Вулфрик говорил, что Марин спала больше века, а за это время даже рабы мрут от старости. Для этого нужно…
– Вы неправильно поняли меня, мадемуазель Кастия. Я не спрашиваю, почему она выбрала именно Дун-Мэргенн. Я спрашиваю, почему ваша Мать Чудовищ вообще заснула?
Лиат вздохнула, поджав губы за своим серебряным наротником.
– Что ты знаешь о Войнах Крови, грешник? Что твоя хозяйка рассказала тебе об этом праведном походе против неверных?
– Достаточно, чтобы понять, что ваш так называемый праведный поход против неверных закончился полным провалом.
– Не полным. Хотя лживые историки сказали бы именно так. – Селин покачала головой, сверкнув темными глазами. – Церковь смертных стремилась искоренить род Спасителя, а Фабьен и его рыцари Крови – уничтожить нас, тех, кто его защищал. И они действительно одержали своего рода победу. Когда священные легионы императора наконец разграбили древнюю столицу Шарбург, когда сама Иллия обратилась в прах, казалось, умерла последняя надежда. Истории смертных стерли все упоминания о ереси, летописцы с ненавистью шептались об Эсане. Но Праведники все-таки выстояли. Четверо. Всего лишь четверо из… Бог знает, как много их было. Но все же этого хватило, чтобы осуществить мечту после этого переворота. Мечту о спасении этого мира.
– Полагаю, крысы побежали с тонущего корабля. Даже бессмертные.
– Опять насмехаешься, – вздохнула она. – Но ты и понятия не имеешь, что мы потеряли в ту ночь. Одна только Иллия несла в своем теле бесчисленное множество душ своих сородичей. Все они были прокляты и обречены на ад после ее смерти. А сколько еще людей отправилось в бездну, когда сгорел Шарбург?
– Полагаю, зависит от того, скольких людей распотрошил ваш порочный культ. – Историк откинул с глаз золотистый локон. – В итоге все мы получаем по заслугам.
– Да, так говорят. – Лиат кивнула. – И так думали. Слишком близко к небесам взлетел выводок Иллии, и в своем высокомерии они, похоже, стали причиной исчезновения династии Спасителя. Но об этом все же шептались, молились, надеялись, что хоть какие-то остатки рода Эсана, возможно, уцелели. И тогда те четверо Праведников, которые выжили в Войнах Крови, заключили соглашение, что они разбредутся по всем уголкам королевства и никогда больше не соберутся в одном месте, чтобы их не поймали и мечта Иллии не угасла навсегда. И в одиночестве они планировали совершать праведное бдение во тьме, выискивая признаки потомка Спасителя, желая показать: у этого мира все еще есть надежда, их мечта на самом деле не умерла.