In the Deep

Дормиенс Сергей Анатольевич

«Дерьмо у тебя реакция, Синдзи», — подумала я, вырывая у него из руки пистолет. Чертов фрегат как-то извращенно исполнил мои желания: в гробу я видала такие обнимашки с обормотом — чтобы правую руку фиксировать на отлете, а два пальца своей левой ему под челюсть.

— Пх-пусти!..

Ага, уже сейчас. Сначала разберемся.

— Какого тут…

И тут я увидела. На медицинском ложементе все кольца с киберами сдвинули в сторону — да и не увидела бы я этих колец, потому что от ложемента шел свет, и его источником

была едва видимая в этом сиянии голубоволосая девушка.

«Не сходится. Аянами, свет и… Жар?»

Еще я уловила электромагнитные колебания, как если бы сердце Рей билось в радиочастотном диапазоне. Еще я рассмотрела сжавшуюся у ложемента Майю, которая, не моргая, повторяла только одно:

— Она сама… Сама…

Синдзи дернулся, пытаясь высвободиться, и мне пришлось его усадить.

— Что происходит?

— Ибуки проводит опыты над Рей, — зло сказал Синдзи, безбожно сипя и пропуская часть звуков: видимо, я перестаралась с горлом.

— Неправда! — Майя аж вскочила. — Рей сама попросила, чтобы…

— Чтобы ты ее убила?! — рявкнул Синдзи.

— Нет!

Я смотрела на этот цирк, и, видимо, только мне казалось, что спор на пустом месте.

— А почему бы не спросить саму Аянами?

— Нет, — быстро сказала Майя. — Нельзя!

— Верни ее!

— ОБА, БЛЯДЬ, ЗАТКНУЛИСЬ!!

Синдзи инстинктивно втянул голову в плечи, Майю, кажется, отбросило слегка назад, но мне было глубоко насрать. Это наконец вырвалось наружу мое настроение. Попутно оно слегка повредило мне голосовые связки.

— Ты, — произнесла я, морщась от боли в сорванном горле, и указала на Майю. — Быстро объясняешь, что происходит. Ты, соответственно, не рыпаешься.

— Но Рей…

Я ухватила Синдзи за ухо и вздернула его, указывая свободной рукой на едва заметный кардиомонитор:

— Вот это видел? Она пока жива.

Синдзи всхрапнул и напрягся:

— Ей же нельзя греться!

— А вот это нам сейчас расскажут, — сказала я, настойчиво глядя в глаза Майе.

«И только попробуй соврать, сука, — я взамен пистолета дамидиоту квантовый нож. Такбудетбольнее».

— Она… Ну, Рей попросила сделать так, чтобы ее температура была выше.

— Н-насколько выше? — быстро спросил Синдзи.

Ибуки помолчала, и, похоже, только для обормота ответ был неочевиден.

— До двадцати градусов. Желательно — до нормальной температуры тела.

Синдзи сложно выругался — я от него такого еще не слышала. Сидящий на полу капитан прямо-таки излучал ненависть и непонимание.

— Что ты вообще знаешь о холоде Аянами? — неожиданно резко спросила Майя.

Я поморщилась: это был неудачный момент, чтобы внезапно прийти в себя. Да и тон что-то не по делу.

— Ты будешь рассказывать или выделываться?

Доктор Ибуки невпопад кивнула, и тут раздалось почти одновременно два звука: один из рубки, другой из кардиомонитора Рей. И если первый вполне оптимистично свиристел о выходе на заданные координаты,

то второй — о том, что «мы ее теряем».

Разорваться, что ли?

Синдзи прыгнул было к Рей, но его опередила Майя. Она принялась срывать с девушки провода, оплетавшие светящегося гвардейца, хотя выглядело это премерзко: будто выдергивала из безвольного тела вымотанные жилы. Сходство усиливалось тем, что Аянами вздрагивала при каждом рывке. Меркло сияние, оглушительно ныла прямая линия — столько тысяч лет прошло, а прямая линия все провожает на тот свет людей — что юберменшей, что унтерменшей.

С ума сойти, думала я. Что ж там качает это умирающее сердце? Сыпучие кристаллы льда?

«Бип, — сказал кардиомонитор. — Бип. Бип. Бип».

Рука Синдзи, которую я, оказывается, намертво сжала, безвольно обмякла.

Словом, в этом мире опять на одну Аянами стало больше.

— Рей.

Девушка открыла глаза, глядя на стоящего над ней Синдзи. Ее лицо неуловимо изменилось, и я увидела улыбку. Милое зрелище — улыбающееся оружие. Милое — и жалкое.

Рей посмотрела на датчики над своей головой, и улыбка пропала. Вряд ли ее волновал пульс, а вот на термомониторе обнаружился круглый ноль. Потом цифра моргнула и сменилась — на «-1».

— Жаль, — сказала последняя из Аянами и отвернулась к стене блока.

«Минус два… Минус пять», — отозвался термометр.

— Рей, идем, — сказал Синдзи и, протянув руки, поднял ее с ложемента. — Идем.

Честно сказать, я не запомнила, о чем думала, пока странная пара не поравнялась со мной. На какое-то мгновение Аянами, прильнувшая к руке Синдзи, встретилась взглядом со мной, и я увидела на бледном лице секундное выражение, которое поняла только несколько секунд спустя.

Триумф. Чистый, тихий, неподдельный и умиротворенный.

— Охренеть, — произнесла я вслух, глядя на закрывшуюся дверь. — Да она совсем ребенок!

— Ну, ребенок — не ребенок, но тебя она сделала.

Я повернулась к не в меру наблюдательной докторше.

— Это еще почему?

— Ну… Он вышел с ней на руках, не с тобой.

— Ой, слушай, иди вон, а?!

Майя вздохнула и подошла к рабочему столу. Щелкнул ящик, и на столешнице появились два тонких высоких стакана и бутылка с невинного вида розоватой гадостью.

— Мы там вообще-то на позицию выходим, — сказала я, тыча большим пальцем себе за спину. — Так что пьянствуй в одиночестве.

— Хм. Ну, ты же не Синдзи. Может, тебе будет интересно насчет Аянами?

Я мысленно сопоставила рубку и пьянку и подхватила оба стакана:

— Пошли.

— Куда?

— Совмещать.

Майя задумалась, а потом восхищенно заулыбалась:

— На вахте пить?

— Отберешь у меня лицензию, — пожала плечами я. Как-то довелось мне управлять кораблем под дозой «хлорки», которую приняла для соблюдения конспирации. Кайф плюс синхронизация — это, конечно, нечто.