"Инквизитор". Компиляция. Книги 1-12
Шрифт:
— Епископ, настоятель храма святого Николая отец Бернард, — представил священника Кальяри.
Отец Бернард был красавчиком. Лицо, сразу видно, человека благородного. Перчатки лиловые из атласа. Персты перстнями унизаны. Смотрит на неё весьма благожелательно, улыбается даже.
Тут всё волнение у девушки и прошло. Без спроса схватила она руку святого отца и поцеловала в самый большой перстень, проговорив после этого искренне и с сердечным жаром:
— Не довелось мне даже рядом стоять со столь высокопоставленным святым отцом, уж возможности руку его поцеловать
Все, кто был рядом заулыбались, и сам епископ улыбался и даже по голове её погладил:
— Приятно видеть рвение такое в молодых девицах.
После него её знакомили с другими людьми, и уже этих то она всех запомнила. Хоть ночью её разбуди — спроси про них, так расскажет и все имена и все титулы.
После хозяева звали гостей к столу. На хорах, в верху, заиграла музыка. А место Агнес оказалось как раз между головой первой купеческой гильдии Ланна господином Кельдером и его преосвященством настоятелем храма святого Николая отцом Бернардом.
Не подвёл её Кальяри, посадил её так, как ей надо было.
Глава 32
Сыч есть Сыч, и хоть тюрьма и поменяла его, да уж и не совсем. Шубу, что подарил ему Волков было жалко. Грязна, словно в жиру, а рукава засалены вовсе. Он себе ещё берет купил, чтобы казаться настоящим и благообразным купцом. Берет тот, кажется, был красив, пока Сычу не достался. Сейчас же Фриц Ламме более походил на разбойника, что отобрал одежду у небедного купчишки. После тюрьмы Сыч, конечно, раздобрел на вольных харчах, но дородности ему это не придавало, весь левый его глаз заплыл большим и отёком с ярким синяком. Опасный завсегдатай грязных бандитских кабаков, да и только.
— Смотреть на тебя дурака тошно, — сказал Волков зло. Махнул рукой. — Горбатого могила исправит.
— Так чего же… Так непросто мне там было, — оправдывался Сыч.
— В кабаке дрался?
— С кабацкими я бы управился, — заявляет Фриц Ламме с апломбом.
— Так кто же тебя бил?
— Господа били.
— Что за господа? Ну чего тянешь рассказывай, — раздражается кавалер.
— Ну, господа из свиты барона.
— За что?
— Ну дело было так. Остановился в той харчевне, что в миле от замка барона, — начал Сыч. — Ну всё чин по чину, торгуем с мужичками, мы ж вроде как купцы, торгуем, значит, пиво пьём. Два дня так. И я всё спрашиваю и спрашиваю у всех, как, мол, дела тут, каков урожай был, не злой ли барин. В общем говорю с ними, но вижу, что мужичьё ничего толком не знает. Думаю, нужно выяснить про доктора. А как? Вот и придумали мы с Ежом. Лёг я в покоях для гостей, вроде как с животом маюсь, Ёж побежал к трактирщику, мол: «Зови врача!» Тот отвечает, что за врачом нужно в Ольвиц или Мален ехать. Ну Ёж ему и говорит, ты в замок кого-нибудь пошли там врач должен быть. Скажи ему, что талер дадим, если придёт. Ну, он и послал мальчонку. Тот приходит обратно и говорит, что в замке никакого врача нет.
— Как же нет, барон при смерти лежит, врач при нём безотлучно был, — не верит Волков. — Мне о том дядя барона говорил.
— Что вам какой дядя
Волков молча ждёт пояснений, Сыч и продолжает.
— Полежал я ещё денёк, и поехали мы с Ежом по окрестностям, стали мужиков местных спрашивать. Никто не знает, что в замке творится. Пришлось через пару дней к замку ехать. Вот, значит. И нашли мы мужичонку одного, что дрова в замок возил.
Мужичонка жадненький был. Поговорили с ним, мол есть доктор в замке или нет. Он говорит не знаю, меня на верх особо не пускают, моё дело — дрова. Посулили мы ему полталера, если он нам доктора найдёт. Говорю ему, что болею, а в замке, говорят какой-то доктор хороший есть, найди его, денег тебе дам. А мы тебя в трактире будем ждать, только ты никому о деле не говори. Он говорит: лады.
И полдня не прошло как влетают в кабак четыре благородных варнака и ко мне. Ты, говорят, тот купчишка что врача искал?
Я и ответить не успел, как один из них, конь глупый, как даст мне в глаз. Чего, орут, сволочь, тут вынюхиваешь? И как начали меня возить по полу, да пинают всё, пинают, еле под столом спрятался. А один подлец уже кочергу из камина тащит. Другой нож достал. Я думал убьют уже. Ну тут Ёж и крикнул: «Стойте господа, мы, мол, люди господина фон Эшбахта». Так, не поверите, сразу поутихли ублюдки…
— Тише, мерзавец, не смей хаять благородных, — остановил его кавалер. — Дальше говори, что было.
— Ну, дальше они били нас уже не так рьяно, но всё били и выспрашивали, зачем мы там, да послали ли вы нас туда. Или мы сами заявились к ним.
— И ты что?
— Что, что, сказал всё как есть, чего же мне умирать нужно было? А потом они сказали, чтобы мы, псы-ищейки, убирались прочь. — он чуть помолчал и прибавил. — И деньги у нас все, что были, отобрали.
Волков вдохнул было, задумался. Но Сыч продолжил:
— Так вот, мы потом мужика того истопника-то встретили.
— И?
— Так он нам и сказал, что обошёл весь замок, всех опросил слуг, но никакого доктора в замке барона не нашёл, и никто не помнит, когда он там был. Говорит, ходил спрашивал, пока какой-то господин не стал интересоваться почему он доктора ищет.
Волков молчал и думал, и мог с уверенностью сказать лишь то, что это всё выглядит странным. Смерть Рёдля, ранение барона, дядя, что печётся о его выздоровлении и никого к нему не допускает, и история с несуществующим доктором.
— Ну а сам ты что думаешь по этому делу? — наконец спросил он у переминающегося с ноги на ногу Сыча.
— Давайте, экселенц, я вопросы задавать буду, а вы будете отвечать. Я всегда так для себя делю, коли что не ясно.
— Задавай, — согласился кавалер.
— Ранение у барона было? — сразу спросил Фриц Ламме.
— Многие видели, арбалетный болт попал ему в лицо, когда он забрало поднял.
— Кавалер, дружок его, был цел и невредим, когда увозил его.
— Кажется, так.
— А потом вы нашли кавалера без головы, и доспехи барона недалеко от лачуги отшельника?
— Бертье нашёл.