Инженер Петра Великого 2
Шрифт:
— Вот и ладушки! — я хлопнул в ладоши. — Хватит киснуть! За дело! Федька, Иван — к сверлильному! Чтоб к завтрему запустили! Ванюха, Гришка — ко мне, чертежи по гранатам до ума доводить будем! Аникей, Семен — пилите детали для новых станков! Время не ждет!
Зашумела мастерская, ожила. Люди взялись за инструменты, за чертежи. Напряжение чуть отпустило.
Весь этот ужас в каземате да холодный душ от Брюса намертво вбили мне в башку одну простую штуку: безопасность — не прихоть, а вопрос жизни и смерти. Хочешь довести дело до конца, да и просто дожить до завтра — надо мастерскую и жизнь свою в крепость превращать. Полагаться только на шишек наверху — глупо, у них
Первым делом — к Шлаттеру. Орлов ему уже всё от Брюса передал, так что полковник — сама любезность, хоть и кривился, видать, что приходится под меня прогибаться.
— Господин полковник, — начал я без обиняков. — Сами понимаете, после того, что было, без охраны — никак. Дайте приказ усилить охрану моей мастерской и склада рядом. Да не одного солдата для виду, а настоящий караул, человека четыре, чтоб менялись, и приказ железный: без моего слова или бумаги от вас с Орловым — никого не пускать. Чужих — гнать в шею. И чтоб шмонали всех на входе и выходе, даже моих ребят.
Шлаттер поморщился.
— Гут, Смирнофф… Распоряжусь… Хотя и накладно это, людей от службы отрывать… Но раз граф приказал… Будет вам караул.
Дальше — сама мастерская. Двери я велел железом обить, замки новые, хитрые, поставил (немец знакомый помог, мастерюга). А вот окна! Большие, светлые, но дыра в обороне. Я тряхнул Лыкова (этот теперь меня боялся как огня) на толстые прутья, и кузнец мне решетки сварил на все окна моей «цитадели». Мрачновато вышло, как в остроге, зато надежно. Теперь так просто не влезешь.
Внутри тоже гайки закрутил. Все чертежи, расчеты, записи — теперь только в моем сундуке, на два замка. Ключи — только у меня. Хватит бумажкам по верстакам валяться. Все образцы, запалы, смеси — тоже под счет и строгий глаз. Завел журнал, куда все опыты записывал.
Доступ в мастерскую — теперь строго. Даже мои ребята — только в рабочее время и по делу. Никаких зевак и болтунов. Посетители — через караул и только с моего слова. Народ, конечно, заворчал, особенно те, кто привык без дела слоняться. Но я был тверд как кремень. Безопасность важнее.
Ну и про себя не забыл. Шпагу теперь не снимал. Но против ножа из-за угла или пули шпага — слабый помощник. Попросил Орлова подсобить с хорошим пистолетом. Он поморщился — не положено офицеру просто так стволом щеголять, — но обещал пошукать у гвардейцев знакомых. Через неделю принес пару отличных тульских пистолетов, кремневых, с замками что надо (почти как я сам придумал!), и пороха с пулями дал. Спрятал в мастерской, а один теперь всегда со мной, за поясом, под кафтаном припрятан. Стрелять-то я умел еще с прошлой жизни, да и на фронте рука вспомнила. Поспокойнее стало на душе.
Стал и в мелочах осторожнее. Потап, денщик мой, хоть и верный парень, но кто его знает? Старался есть только с общего котла (там отраву подсыпать сложнее) или что сам на рынке куплю. Воду — только кипяченую. Спал вполуха, пистолет под подушкой. Паранойя? Может. Но когда тебя из застенков Тайной Канцелярии вытаскивают, поневоле начнешь на воду дуть.
Конечно, от всего этого атмосфера накалялась. Мастерская стала как осажденная крепость. Я сам стал замкнутым, колючим, но иначе было нельзя. Надо было выжить и довести дело до конца. А для этого — вертеться, быть начеку, ждать удара. Враг не дремал, расслабляться ни на минуту нельзя.
Пережив это всё и поняв, с кем имею дело, я понял: и перестройку завода надо вести по-другому. Не просто как мастер, а как… стратег, что ли. Думать и про технику, и про политику, и про то, как шпионов ловить да саботажников. Мой «образцовый участок»
Снова взялся за планы и смету — и смотрел теперь совсем другими глазами. Где тонко, где порвется? Где легче напакостить или секрет стырить?
Литейка. Плавка — сердце завода. Значит, контроль за шихтой, флюсами, температурой — железный. Внес в план новые печи и запираемую каморку для шихты, особенно для важных плавок (стволы, бронза). Доступ туда — только своим (Шульц, я, может, Федька). И никаких «на глазок»! Весы точные, ящики мерные, инструкции четкие. И контроль, контроль! Решил ввести должность контролера плавки, чтоб только мне подчинялся.
Механический. Станки — это ж самая соль, главная хитрость. Значит, и сюда чужим вход воспрещен. Надо так цех спланировать, чтоб лишние глаза не пялились. Может, даже на куски поделить, с разным доступом. И главное — чертежи! Хватит им по верстакам валяться. Все — под строгий учет, выдавать под роспись, а потом — обратно в архив под замок. Решил Федьку на этот архив посадить, он толковый.
Склады. Вот где рай для ворюг! Лыков может хоть на голове ходить, веры ему — ноль. Значит, нужен учет. Простой, но чтоб работал. Придумал бирки вешать на все, что приходит — лес, металл, уголь — с весом, датой, от кого. И расход так же строго — куда, сколько, на что ушло. За каждый гвоздь, за каждую доску — отвечай. Ясно, что всё не перекроешь, лазейки найдут. Но хоть воровать по-крупному станет сложнее, и ловить будет легче. Надо будет с Орловым и Брюсом это обсудить — без их пинка эту систему через контору не протащить.
Смета. Экономить Брюс велел, да. Но на главном экономить — себе дороже! Особенно на качестве и безопасности. Лучше выбью у графа денег на хорошую сталь для резцов, на бронзу для подшипников, на замки надежные, чем потом локти кусать из-за поломки или диверсии. Я перекроил смету: порезал расходы на всякую ерунду (типа украшательств), но намертво вцепился в деньги на всё ключевое. Аргумент простой: скупой платит дважды, а у нас — еще и сорванными сроками да риском для страны.
И люди. Люди — это главное, это я теперь точно знал. Мало стены поставить да станки. Нужны те, кто будет на них работать — с головой, честно. Моя «школа» из трех пацанов — капля в море. Надо было ставить на поток подготовку новых мастеров. Решил включить в план каморку под «учебку» и бить челом Брюсу, чтоб разрешил молодежь набирать, учить по-моему, да еще и стипендию им платить из казны. Это был самый главный задел на будущее — и для завода, и для всей России.
План разрастался, становился все замороченнее. Думал уже про охрану, про учет, про людей. Это была уже не просто работа руками, а настоящее управление. Я из простого мастера превращался в начальника, отвечающего за всё. И это было дико трудно, но и интересно до чертиков. Чувствовал, как расту, как мозги скрипят, решая такие задачи, о которых раньше и не думал. Перезагрузка проекта началась.
Глава 2
Да, сам Государь Петр Алексеич первый наш образец глядел! Но то ж был, по чести сказать, макет скороспелый, на живую нитку собранный — лишь бы саму идею показать, что оно вообще заработать может (хотя для всех он был уже готовый). Принцип одобрили, а вот чтобы оно пахало по-настоящему, надежно, пушку за пушкой сверлило — это еще до ума довести надо было.