Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
====== Цикл «Темные воды». Лето. Экзамены... ======
Лето все-таки настало. Солнце светило вовсю, свежий ветерок шевелил позеленевшие ветви деревьев, и для студентов наступило экзаменационное время. Студенты, пытаясь не обращать внимание на заманивающие их на улицу заманчивые порывы летнего ветерка, старались по-максимому сосредоточиться на учебе, учебниках, конспектах и лекциях с рефератами и курсовыми.
Библиотека стала гораздо больше посещаемая, чем все остальное за все периоды. Пинс едва успевала выдавать и следить за своими драгоценными книгами: многие из «плохишей» поневоле
Джинни, Гермиона, Полумна, Невилл и Вячеслав тоже, как и все, готовились к годовым экзаменам, а точнее их первой серьезной аттестации. А Вячеслав, к тому же, готовил защиту по диплому — о медленно действующих ядах, чтобы ему легально позволили получить ученую степень, чтобы сварить те или иные зелья. Слизнорт, полностью удовлетворившись дипломом парня, весело написал письмо в ученый совет, по сути давая ему «добро» на путь вперед. Хотя он изменился в лице, когда Вячеслав в разговоре с ним намекнул, что далее первой ступени в зельеварении он не пойдет, и вообще — уедет обратно в Россию…
Луна и Джинни сдавали плюсом колдомедицину, а Полумна — еще и магическую анатомию. Гермиона, как-то в момент повзрослевшая после смерти родителей, сдавала годовые плюсом — по рунам, нумерологии и остальными предметам. И, наравне с ребятами — все по военной подготовке, в которой теперь она шла параллельно с Вячеславом.
Грюм как раз приступил к интересным урокам, посвященным их спецоперациям, оружию и магическим защитным заклинаниям. Кингсли вел ЗОТИ у младшекурсников, плюс показывал так называемые «связки». Связки — это были заклинания, творимые магом едва ли не одновременно. К примеру это была связка «защита-нападение».
Время летело с бешеной скоростью, и на замок опустилась неестественная предэкзаменационная истерия, тишина и пора написания шпаргалок там, где можно…
— Рогозин! — простонал Невилл, пытаясь снять судорогу в колене, — ты живо-ой?!
Только что у них прошел зачет по военной подготовке. Юноши, тяжело дыша и спотыкаясь на каждом шаге, стараясь по дороге не упасть, с облегчением вползали в душевые кабинки, чтобы чуть-чуть очнуться после такой дикой сдачи — почти что гонки на выживание. Многие жадно лакали воду из своих заранее принесенных бутылок.
— Живой, — пробурчал парень, закутываясь в полотенце, и садясь на низкую лавку рядом с другом, — иди в душ…
— У меня нога-а-а, — простонал Долгопупс, — как же я завтра сдам травологию?!
Рогозин аккуратно помассировал его лодыжку и нашел зажатый нерв. Но тут послышался чей-то яростный голос, потом крики, а потом звонкий удар, как от пощечины.
Рогозин моментально залез в брюки и направился в душевую, друг поковылял за ним. Застали они оба интереснейшую картину — Рональд Уизли лежал на полу, держась руками за расквашенный нос и что-то хрипя. Кровь из его носа капала на плитки душевой, оставляя кровавые расплывающиеся разводы. С кулаками над ним нависал разозленный донельзя Симус Финнинган и, судя по всему, Рональд в этот раз сильно перегнул палку.
— Что стряслось? — грубо поинтересовался
— Рогозин, я кое-чего нашел у него интересное… Там, под повязкой-бинтом на руке… Покажи, Рональд, нам тоже будет весьма интересно увидеть… — прошипел Симус, наступая на Уизли, но Дин мертвой хваткой вцепился в плечи друга, не давая тому причинить дополнительные повреждения гриффиндорцу. — Твое новое тату…
Уизли, забыв о «подправленном» носе, схватился за левое предплечье. И тут до Вячеслава дошло…
— Тебе даже не надо мне показывать. Я и так знаю, что там… — Рогозин моментально схватил Уизли за плечо и поставил на ноги. Невилл прижал его к стене. А Симус сорвал бинт с плеча, обнажая слишко знакомую татуировку с черепом у которого изо рта вылетала змея…
— Я хочу знать, Рон, — проговорила белая как смерть Джинни, стоя в дверях мужской спальни рядом с МакГонагалл, — почему? Почему… Почему ты предал нас… Нашу семью… Почему продался Пожирателям? Что мы тебе сделали?
— Что ВЫ мне сделали? Родили меня, в семье, где никогда не бывает денег, не бывает ничего нового из одежды и из книг, даже волшебная палочка — позор, чужая… — сейчас Уизли-младший был не похож сам на себя, его лицо искажалось, и приобретало странные, неестественные выражения ненависти и зависти. Его глаза горели алчностью и жадностью. — Никогда… никогда вы меня не ценили, и не любили!
— Неправда, — прошептала девушка. — Мама и папа любили… нас всех одинаково!
— О, НЕТ, СЕСТРЕНКА, — едва не зарычал Рон, оборачиваясь у ней, и смотря в ее зеленые, заплаканные глаза без жалости и сострадания, — не смей говорить, что всех они любили одинаково! Это тебя они любили… тебя… Старших братьев… Фреда и Джорджа… Но не меня… Я их не сбывшаяся надежда. Я ненавижу их.
Рогозин обхватил ее за плечи. Рыжая, рыдая, прижалась к нему. Ей было по-настоящему больно.
— И я, — продолжил Рон, — не вернусь к вам, в вашу мерзкую Нору. Я никогда не считал это место своим домом…
— Ты предал свою семью, сестру и старших братьев! И за что же? За золото?
— Больше, Рогозин. — Рассмеялся парень. — За информацию, которую выведал… Только это тебе никогда не доказать…
— Ах ты гад! — взвыл Рогозин, сопоставляя факты — самую упрямую вещь на этой земле. — Это ты тот самый крот, по вине которого косвенно пострадали и были убиты на последних спецоперациях мракоборцы! Ты шлялся рядом со мной и друзьями, вынюхивая все! Это ты разговаривал с сестрой якобы о невинных вещах, а на самом деле…
— Но тебе этого не доказать…
Джинни зарыдала еще громче и в полном бессилии опустилась на колени на пол, заламывая руки. Ее использовал собственный брат, да еще и в своих целях…
— Не доказать, — по непроницаемому лицу Рогозина мало что сейчас можно было сказать, — но в будущем ты за это все заплатишь…
— Уизли! — рявкнул Грюм, — на выход! Тебе пора покинуть здание, и мы передаем тебя в руки твоих родителей, так как ты еще не…
— Вы думаете, что я действительно там задержусь надолго? — издевательски поинтересовался Рон, подходя с чемоданом к мужчине-магу. Тот дал ему подзатыльник вместо ответа и увел за собой.