Исход Авроры

Кристофф Джей

– Я Темплар Несломленных, Тайлер Джонс. Я делаю, что хочу, хожу, куда хочу, и беру, что хочу.

– Ты знаешь, что нас ждет.

Она кивает, свирепо и мрачно:

– Мы видели.

– Тогда тебе известно, что выхода нет, – предупреждаю я. – Наш единственный реальный план – вынести как можно больше этих ублюдков, прежде чем мы скажем свое последнее «прощай».

– Мы с тобой станцуем танец крови. Раскрасим солнце в красный. – Она качает головой. – И Несломленные не говорят «прощай».

Сердце

в груди полыхает при виде нее. До этой самой секунды я и не осознавал, как сильно соскучился по ней. Я протягиваю руку к экрану, а она поднимает свою в ответ, будто хочет прижать свою ладонь к моей.

Жаль, что у нас не было больше времени, жаль, что я не узнал ее получше, жаль, что…

– Я рад, что ты здесь, Саэдии Гилврэт.

Черные губы изгибаются в едва заметной улыбке.

– А я рада снова сражаться на твоей стороне, Тайлер Джонс. И…

– И?

– …и снова видеть тебя.

Саэдии смотрит на меня бесконечно долго, а затем передача прекращается. Опуская руку, я понимаю, что вся команда на мостике смотрит на меня с недоверием.

– Не то чтобы я не была благодарна за помощь, – говорит де Стой. – Но я почти жалею, что у меня не было времени прочитать ваш отчет по этому поводу, легионер Джонс.

На лице моего Технаря что-то среднее между восхищением и шоком, а вот сестра явно не верит своим глазам, переводя взгляд с меня на экран.

– Ты… и она?

Я небрежно пожимаю плечами:

– Это все ямочки.

– Как ты вообще еще ходишь? – пораженно шепчет Фин.

Ухмыляюсь:

– Ну да, прихрамывал какое-то время.

Фин прикрывает рот одной рукой, а другой дерзко протягивает мне кулачок за спиной Скар. Сестра ловит его и переводит взгляд с меня на Фина.

– Вам сколько, двенадцать?

– Из десяти? – Я пожимаю плечами. – Типа того.

– Ох, Творец, дай мне сил… – раздраженно стонет она.

Улыбки наши быстро угасают, тепло в груди тает, пока мысль о грядущем не становится единоличной хозяйкой моих мыслей.

Как бы я ни был рад, что Саэдии и ее армада здесь, я знаю, что их присутствие не сыграет большой роли в этом сражении. Флот порабощенной коалиции слишком велик, а Ра'хаам – повсюду. Как я уже сказал, наш единственный ход – нанести ему как можно больший ущерб, прежде чем мы потерпим поражение.

Но если игра такова, то мы сделаем все, что в наших силах.

И если это действительно конец, то, по крайней мере, я не встречу его один.

• • • • •

Семнадцать часов спустя я стою на мостике знакомого «Лонгбоу» и смотрю на наши линии обороны. Позади станция «Аврора» сверкает, будто солнце на рассвете, ощетинившись импульсными пушками и ракетными

комплексами. Вокруг выстраивается в линию обороны флот Легиона.

Адамс и де Стой бросили почти все корабли, которые у них были, на штурм Октавии, поэтому в итоге осталось всего около сорока «Лонгбоу», прикрывающих один тяжелый крейсер «Непобедимый», под командованием самой де Стой.

Но нас поддерживает несокрушимая армада Саэдии: темные силуэты «Призраков» и «Фантомов», гладкие корпуса «Банши» и «Теней», сотни и сотни других кораблей. Мы выстроились в фалангу, направленную к вратам Складки, готовые обрушить ад на первое же судно, что прорвется сквозь них.

– Противник все еще приближается, – раздается предупреждение по связи. – Вражеский флот вторгнется в систему Авроры через шесть минут.

– Спасибо, что подбросили, – бормочу я, не сводя глаз с врат. – Не хотелось бы мне остаться в стороне от этого зрелища, Эм.

Эмма Коэн, сидящая рядом со мной, пожимает плечами, обводя взглядом эскадру кораблей.

– Я решила, что вроде как в долгу перед тобой, после того как ты не дал станции разлететься на куски, и все такое.

– Ты не обиделась, что я запер тебя в твоей собственной камере?

– Зависит от того, – говорит она, искоса глядя на меня, – не обиделся ли ты, что я выстрелила тебе в лицо?

– Мы оба сделали то, что должны были, – улыбаюсь я. – Мы – Легион.

Она кивает, улыбаясь в ответ:

– Мы несем свет.

– А мне правда жаль насчет Дэймона, – произносит Скар рядом со мной. – То есть я даже не знала, что вы тогда встречались.

Эмма пожимает плечами, снова переводя взгляд на врата.

– Он был тем еще козлом.

– Скажи?

– Вражеский флот вторгнется в систему Авроры через четыре минуты.

– Но-но, – говорит Фин, садясь рядом с де Ренном. – Твоя третья мать – моя первая тетя по линии второго дедушки.

Танк прерывает свои расчеты, его пальцы зависают над рычагами управления.

– Но мой первый дядя – твой троюродный брат, так ведь?

– …Дариэль – твой первый дядя?

– Да, когда-то…

– Как продвигаются расчеты, де Ренн? – перебивает Коэн.

– Проведены, – отвечает Танк, выпрямляясь. – Мы готовы, Альфа.

– Вражеский флот вторгнется в систему Авроры через три минуты.

На голографических проекциях перед нами мерцает эмблема Легиона, а над пультами появляется лицо боевого командира де Стой. Последний оставшийся в живых командир легиона Авроры выглядит мрачной и решительной. Ее голос разносится по мостику и всему флоту, находящемуся под ее командованием.