Исход Авроры
Шрифт:
И там, в темноте, я вижу их, вижу и кричу, колотя кулаком по иллюминатору.
– Финиан! – реву я. – Скарлетт!
Они парят в невесомости, огненно-рыжие волосы Скар и молочно-белая кожа Фина – словно маяки в кромешной тьме каюты.
Фин завернут в термоодеяло и скафандр, которым явно место в музее, и я с ужасом замечаю, что забрало шлема забрызгано бледно-розовой кровью.
Рядом с ним Скар в другом древнем костюме, ее тело безвольно и неподвижно плавает во мраке. На ее шее замечаю медальон, который она получила в хранилище
– СКОРЕЕ! – воплю я как бешеный. – ОТКРЫВАЙТЕ!
Шлюз содрогается, медики снова включают гидравлику, чтобы откупорить люк. Я плаваю на животе, и когда они приоткрывают его, протискиваюсь под ним, не обращая внимания на пробуждающуюся во всем теле боль. Чувствую, как под повязками скапливается кровь.
Я плыву по палубе, хватаясь за потолок, чтобы не врезаться во что-нибудь, одной рукой цепляюсь за кресло пилота, а другой хватаю сестру. Ее глаза закрыты, волосы развеваются ореолом вокруг лица. Здесь нет кислорода, нет атмосферы, нет ничего, что могло бы передавать звуки, и поэтому я пытаюсь пробиться в ее голову сквозь разделяющую нас кровь, кровь, что связывает нас, при этом неустанно молясь: «Прошу, Творец, пожалуйста».
Скар, ты слышишь меня?
Команда суетится за моей спиной, закрепляя Фина. Показания сняты, жизненно важные показатели проверены.
– Мы должны вернуть этих двоих на станцию, быстро.
Скар! Это Тайлер!
Они отталкивают меня в сторону, заворачивают мою сестру в электротермическую пленку и пристегивают к грав-каталке. Я держу ее за руку, пока мы грузим Скар обратно в наш шаттл, отказываясь отпускать, отказываясь сдаваться. Только не после всего этого.
Только не она.
СКАРЛЕТТ, ПРОСНИСЬ!
Она неподвижно лежит на каталке внутри шаттла, согреваясь от леденящего холода космоса. Но по-прежнему не двигается, едва дышит, и я не чувствую ее присутствия в своем сознании. Той странной связи близнецов, которая всегда нас объединяла. Подарок от неизвестной матери, от потерянного отца, от семьи, которой мы были. Все это для меня сейчас важнее, чем когда-либо. Прошу, Скар, умоляю, я не могу потерять и тебя.
Не могу.
– Тай…
Я открываю глаза. Вижу, как она смотрит на меня сквозь густые ресницы. Голос хриплый, веки в синяках. Сердце у меня в груди просто разрывается от счастья. Я ощущаю размах истории, что она пережила, тяжесть, что сбросила с плеч, место, где она побывала. Однако же после всех этих злоключений моя сестренка все-таки находит в себе силы улыбнуться.
– Привет, младший братец…
Я смеюсь и рыдаю, опустив голову.
– Ненавижу, когда ты меня так называешь.
Ее губы приоткрываются, в глазах светится страх.
– Ф-Финиан?
– В порядке, – шепчу я. – Он в порядке, Скар.
Я так сильно хочу обнять ее, что это почти невыносимо. Хочу заключить ее в объятия и никогда не отпускать. Но я
Мы знали друг друга всю нашу жизнь. Еще до того, как родились. И даже когда ее не было рядом со мной, пока я переживал весь этот кошмар, совершал все эти поступки, она все же была. Ведь она часть меня.
Всегда и навеки.
Скарлетт раскрывает объятия, и я обнимаю ее так нежно, как только могу, а она гладит меня по волосам, пока я прижимаюсь лицом к ее лицу.
– Я тоже тебя люблю, – шепчет она.
36 | Тайлер
Что ж, в систему Октавии через Складку добираться долго. Так долго, что пока мы дожидаемся от коалиции флотов новостей о достижении пункта назначения, мои раны уже начали заживать. Реабилитация – тяжеленькая работа, хочу вам сказать, а кибернетический глаз, который мне вставили, по-прежнему ощущается странно, однако хорошо то, что теперь я могу читать новостные сводки из сети напрямую.
Фин все еще в медицинском отсеке, но когда я, прихрамывая, вхожу в его палату, они со Скар отрываются друг от друга с характерным чмоком, так что, наверное, ему уже лучше. Сестричка поправляет тунику, убирает с раскрасневшихся губ выбившуюся прядь только что выкрашенных в алый волос и устраивается на биокушетке рядом с Фином. Я резко останавливаюсь и поднимаю бровь, переводя взгляд с нее на него.
Фин краснеет, что довольно странно для бетрасканца.
– Ты вроде должен отдыхать, – говорю я.
– Он отдыхает, – беззаботно отвечает Скарлетт.
– Ты ему в горло ручку воткнула, Скар. Может, дашь пару деньков передышки, прежде чем язык ему в гланды совать?
– Как забавно, – говорит она, закатывая глаза. – И весьма красочно. Но я понятия не имею, о чем ты болтаешь.
Я машу рукой перед своим лицом.
– Знаешь, этот кибернетический глаз может видеть в термографическом спектре. Когда ты лжешь, твои щеки нагреваются почти на 0,2 градуса.
Она хватает одну из многочисленных подушек Фина и швыряет ее мне в голову.
– Надо было купить тебе чертову повязку.
– Тогда вся эта шутка с «космическим пиратом» зашла бы слишком далеко, даже для меня.
– Тишина на палубе, – усмехается она.
– Поднять белый флаг, Веселый Роджер, – парирую я с улыбкой.
– Йо-хо-хо, – кое-как хрипит Фин.
Скар поворачивается к нему с притворным возмущением и тычет пальцем в грудь.
– Ты не должен разговаривать!
Фин пожимает плечами и смущенно улыбается, а она прижимает руку к его щеке и целует в губы. Я наблюдаю, как они медленно отстраняются, не отрывая взгляда от нашего Технаря. Фин делает вид, будто не замечает моего взгляда, но в конце концов все же смотрит на меня краем глаза.