Исход Авроры
Шрифт:
– И горжусь этим! – реву я, подрываясь на ноги. – И если бы ты дал мне хоть каплю той любви, что дала она, я мог бы сказать то же и о тебе! Но все, что ты собой представляешь, – это ненависть! – Я развожу руками, показывая на трясущийся корабль, на разбитый радужный свет. – И вот что из этого вышло! Конец галактики! И ради чего?
– Ради чести нашего народа, мальчишка!
– Ты убил наш народ! Ты уничтожил наш мир! Где в этом честь?
–
– Скажи это своей дочери!
Он замирает, широко раскрыв горящие глаза.
– Посмотри на нее! – кричу я, указывая на Лаэ.
Стены вокруг нас дрожат. Радужный свет темнеет.
Рот Авроры открывается и закрывается, как будто она хочет что-то сказать. Отец тихо дышит, в замешательстве глядя на Лаэ.
– Моей…
– Ты научил нас войне, – говорю я ему. – Страху. Крови, ярости и вражде. И все же даже Саэдии нашла в себе силы полюбить человека. Выносить его ребенка. Умереть, защищая все, что ты оставил разбитым на своем пути.
По моим щекам текут слезы. Я смотрю на свою племянницу.
– Твои дети всю свою жизнь росли в тени твоей ненависти. И все же Саэдии создала нечто столь прекрасное. – Я поворачиваюсь к отцу, качая головой. – Представь, что мы могли бы совершить, если бы ты только любил нас.
– Исправь это.
Я поворачиваюсь и вижу Аврору, парящую в центре комнаты. Сила, исходящая от нее, окутывает меня, нас, преломляясь в осколках кристаллов вокруг нас. Ее глаза наполняются слезами, когда она смотрит на моего отца.
– Ничего не сломано! – рычит он.
– Каэрсан, я не могу сделать это в одиночку.
Она тянется к нему, вся галактика на волоске.
– Исправь это.
32 | Три один два
Скарлетт – четырнадцать минут до…
Зила в моих объятиях. Вся ее угловатость резко контрастирует с моими пышными формами. И я мечтаю, чтобы этот раз, когда я вот так обнимаю ее, не был последним. Но увы. Я – просто сопливое нечто, и хотя знаю, что она права, все же не уверена, что смогу вынести еще одну потерю. Я сделаю, что должна, но что от меня в итоге останется?
Однако Зи дарит мне этот момент, не отстраняется, просто остается в моих объятиях, настоящая, живая и ставшая частью моей жизни еще на несколько секунд дольше. А потом… потом что-то внутри нее расслабляется, и она прижимается ко мне, на мгновение положив голову мне на плечо.
Тогда я понимаю – она готова. Она стала той, кем должна быть, чтобы совершить подобное. И те части этого преображения, что исходили не от нее, были подарены ей нами.
Я поднимаю глаза, в которых по-прежнему стоят
«Я обещаю, она будет со мной», – говорят эти серьезные глаза.
Я еще раз прижимаю к себе Зилу, все еще глядя на девушку, которая будет охранять ее для нас. «Она – это все», – отвечает ей мой взгляд. И: «Зи нужен кто-то, кто позаботится о ней».
Лейтенант Нари Ким просто кивает. Она уже знает. Видит.
Я отстраняюсь, отпуская Зилу, и Финиан берет меня за руку.
Нам больше нечего сказать, да и времени на это все равно нет.
Поэтому мы вдвоем поворачиваемся и бежим.
Зила – двенадцать минут до…
Странно бежать за Нари, вместо того чтобы направлять ее по каналу связи, но я знаю каждый шаг так, словно проделывала его сама сотни раз. Мы с Нари сворачиваем за угол, прижимаемся к дверному проему, считая драгоценные секунды, пока патруль в конце коридора проходит мимо.
Финиан и Скарлетт отвлекут их через мгновение. Так мы с Нари доберемся до ядра на сорок пять секунд раньше, чем она делала это в другие разы.
Одной ей бы этого не хватило. Но это даст ей время защитить меня.
Вместе мы сможем это сделать.
Финиан, десять минут до…
– Яйца Творца…
– Меньше разговоров, больше работы! – задыхается Скар.
Патруль топает по коридору позади нас, вызывая по рации подкрепление и, скорее всего, организуя немедленный сброс ракет на наше текущее местоположение. На борту их станции бетрасканец, и теперь они в курсе.
В общем, хорошая новость в том, что мы их отвлекли. Плохая – мы почти у доков, и, если не оторвемся от головорезов, сидящих у нас на хвосте, угнать корабль будет ооооооочень сложно.
Затем я вижу кое-что впереди, на уголке, закрепленное на настенном кронштейне. Если снимется легко, мы выживем. Если застрянет, мы трупы.
– Скар, – выдыхаю я. – Налево.
Она ни о чем не спрашивает – бросается за угол как раз в тот момент, когда я хватаю огнетушитель и выдергиваю чеку. И, вознеся молитву Творцу, швыряю его в преследующих нас головорезов.
Они пытаются пристрелить меня – один из них подбирается так близко, что едва не попадает в цель. Но выстрелы угождают в огнетушитель, разнося его на части. В одно мгновение весь коридор заполняется мелким белым порошком, и я, ослепленный им, вдыхаю резкий химический запах и ощупью пробираюсь сквозь бледное облако к двери, которую Скарлетт держит открытой.
Проскальзываю внутрь, зажимая рот обеими руками, стараясь заглушить судорожный кашель. Дверь с жужжанием закрывается, и мы слышим, как патруль достигает перекрестка, сыплет проклятиями и расходится на четыре стороны, удаляясь от нашего укрытия.