Искатель, 1998 №7
Шрифт:
— Я хочу чувствовать ветер у моего лица, — слабым голосом объяснил Розовски. — Не обращай на меня внимания, девочка, я просто прихожу в себя. Пока что у меня высокая температура… как, впрочем, и на улице. А при высокой температуре больные бредят. Это я так брежу.
Офра молча прошла в другую комнату, вернулась с маленьким настольным вентилятором в руках. Она водрузила вентилятор на стол прямо перед лицом шефа и включила его. Лицо Розовски, до того походившее на лицо мученика, с плотно сжатыми
— Вот спасибо, Офрочка, ты меня спасла, — пробормотал он.
Офра на благодарность ничего не ответила, но, разглядывая с любопытством смену выражений на лице шефа, поинтересовалась — с нейтральной интонацией в голосе:
— Почему это удовлетворенные люди выглядят совершенными кретинами? Особенно если удовлетворение достигается механическим путем?
— Ты это о чем? — подозрительно спросил Розовски.
— О вентиляторе, — ответила Офра.
— Уволю, — мрачно пообещал Розовски, выключая прибор.
— За что?
— За насмешки над хозяином. Где Алекс?
— В твоем кабинете. Читает.
— В отсутствии начальника коллектив предается всем видам разврата, — обреченным голосом заметил Розовски. — А тут еще хамсин, — добавил он, уже открывая дверь своего кабинета.
— Да, и еще тебе звонили, — вспомнила Офра.
— Кто? — Натаниэль задержался на пороге.
— Сейчас… — Офра быстро перелистала несколько карточек. — Вот: президент компании «Интер» Моше Левински. Очень просил позвонить. Сказал, что весь день будет у себя.
— Замечательно, — пробормотал Розовски. — Представляешь, Офра, насколько действует жара. Я не сразу вспомнил, кто такой Моше Левински.
— Я же тебе сказала — президент компании «Интер», — любезно сообщила Офра.
— Да, но в придачу наш клиент. — Натаниэль вздохнул и вошел в свой кабинет. Здесь было еще холоднее, но, возможно, не от работающего с громким ревом кондиционера, а от совершенно отрешенного выражения лица Алекса, самозабвенно читающего журнал в красной глянцевой обложке.
— В прошлый раз был синий, — констатировал Розовски. — Это все, чем ты можешь заниматься на работе в мое отсутствие?
— Я все дела сделал, — быстро ответил помощник, не отрываясь от журнала. — А дополнительных поручений ты мне не давал. На Песах наш бывший стажер Габриэль Гольдберг ездил в пятидневный тур. В Турцию. Город Марморис. Останавливался в пятизвездочном отеле «Элеганс». Тур покупал в фирме «Бест-тур». Стоимость — две тысячи шекелей, включая страховку. Плюс авиабилеты.
— Все?
Маркин промолчал. То ли не расслышал, то ли не счел нужным отвечать.
Заглянув в обложку, Натаниэль вслух прочел:
— «Миры. Израильский журнал современной фантастики. Номер два». Опять о мессии
Маркин кивнул.
— Ну и как? Построили Третий Храм?
На этот раз Маркин качнул головой отрицательно.
— Не хочешь прервать чтение? — вежливо полюбопытствовал Розовски. — Неудобно как-то, все-таки на работе.
Алекс с большой неохотой отложил в сторону журнал и недовольно воззрился на шефа.
— Ты выглядишь так, будто ненароком встретил привидение, — сообщил он. — Что-нибудь случилось? Есть новости?
— Угадал. А насчет привидений — учти, они встречаются тем, кто готов с ними встретиться, — ответил Натаниэль. — Не хочешь ли уступить мне кресло?
Алекс сел на указанный стул.
— Взгляни, пожалуйста, вот на это, — сказал Розовски, усаживаясь в свою очередь. Он протянул помощнику рисунок и фотографию. — Что скажешь?
— Портрет я уже видел, — сказал он, откладывая в сторону рисунок. — А это что за фотография?
— Похожи?
Маркин засмеялся.
— Разве тем, что у обоих по два глаза и по два уха. Иными словами, оба принадлежат к виду Homo sapiens, то бишь — человек разумный. А что? Судя по твоему вопросу, я должен был воскликнуть: «Одно лицо!»?
— Да, человек разумный, — Розовски с рассеянным видом потер переносицу. — Во-первых, как мне кажется, они к таковому виду не принадлежат. По крайней мере, один — точно. А во-вторых… Нет, я и сам знаю, что это разные люди. Только видишь ли, приволок ко мне вчера Зеев Баренбойм одного типа.
— Домой?
— Куда же еще? Тип — картинка: черная кипа, пейсы, цицес. Полный боекомплект. И зовут его Наум Бройдер, — Натаниэль принялся с меланхоличным видом щелкать зажигалкой. Язычок пламени то появлялся, то исчезал.
— Перестань, — сердито попросил Маркин. — И так жарко.
— Извини, — Розовски спрятал зажигалку.
— Кем же оказался этот Наум Бройдер? — спросил Алекс. — Родственником?
— Родным братом.
Алекс снова взял в руки фотографию.
— Это он, да? Правда, не вижу кипы и прочего. Что тебя смущает? Братья не всегда похожи друг на друга.
— Наум Бройдер утверждает, что на фотографии изображен его брат Шмуэль, — сообщил Натаниэль. — А человека на рисунке он видит впервые. Что ты на это скажешь?
Маркин задумался. Розовски закурил новую сигарету и меланхолично выпустил дым вверх, наблюдая, как медленно плывут под потолком маленькие облачка. Спустя некоторое время он сказал:
— Похоже, у тебя нет своих соображений.
— Нет, — признался Маркин. — То есть я понимаю, что, скорее всего, под именем Шмуэля Бройдера жил кто-то другой, но что это нам дает? И почему вдруг Баренбойм притащил этого родственничка к тебе?